Психология зла
Шрифт:
Агрессивность заметно снижают домашние животные, но не злобные сторожевые кобели, конечно, а те животные, чье главное назначение – служить предметом любви и ласки.
Агрессивность снижает обыкновенное зеркало. Если человек видит свое отражение в зеркале, то ведет себя более сдержано. Это не относится к случаю сильного гнева: в гневе зеркало лишь распаляет человека, так как он «заражает» этой эмоцией сам себя.
Следующая очевидная вещь: способность стыдиться гарантирует защиту от многих моральных болезней, – при определенных условиях. А так же может быстро и радикально излечить. Для развития этой способности нужно:
САМОУВАЖЕНИЯ И УМЕНЬШЕНИЕ САМОДОВОЛЬСТА. О полезной функции стыда знали еще давным-давно. Один древний правитель набирал себе охрану из тех людей, которые умели краснеть – считая, что такие неспособны на предательство.
Поразительна беспечность, с которой «неисправимые» преступники относятся к чужой жизни. Например, зарезав человека, они преспокойно спят и не ощущают ни малейших угрызений совести. Один узник лагеря поведал о следующем случае.
Мальчишки-заключенные достали небольшое взрывательное устройство и, ради интереса, засунули его в карман впереди идущего. Точно так, как школьники вешают впреди идущему на спину листок бумаги с надписью. Когда человека разорвало на клочки, они весело смеялись. Здесь налицо абсолютное безразличие к чужой жизни. Но дело в том, что такие люди безразличны и к жизни собственной.
Они подвергают себя бессмысленному риску, травят себя наркотиками и химикатами и в конце концов гибнут в какой-нибудь поножовщине. То есть, к себе они относятся немногим лучше, чем к другим. В их собственной жизни нет ничего ценного, нет такого, ради чего стоило бы жить, что бы оправдывало тяжесть и жестокость жизни.
И поэтому они не могут понять, что в жизни других людей такие ценности есть.
Для того, чтобы научиться ценить чужие жизни, человек должен, как минимум, ценить свою собственную. Если он этого не может, этому нужно учить. Если же никаких ценностей в жизни нет вообще, их нужно дать. Нужно научить человека пользоваться своей жизнью так, чтобы она стала бесценна.
Итак:
1) Нужно научить пониманию другого;
2) усиливать самоуважение;
3) уменьшать самодовольство;
4) дать жизненные ценности, такие, ради которых стоит жить и которые оправдывают тяжесть жизни.
(Пункты третий и четвертый использует религия, поэтому искренне верующие менее склонны причинять зло)
Но пока видны только некоторые (далеко не все) направления. Мы уже видим, что нужно, но не знаем, как этого достичь. Пока рано говорить о конкретных методиках. Но самое время сказать о том, чего делать нельзя.
Первое, что совершенно очевидно, так как моральнные заболевания чрезвычайно заразны и поддерживают себя с помощью многократного заражения и перезаражения: больной должен содержаться отдельно от других больных и не вступать с ними в информационный контакт. Следующее: он должен содержаться и отдельно от здоровых, которых может заразить. То есть, общаться он может лишь с людьми обладающими устойчивым иммунитетом, морально здоровыми или, в крайнем случае, с заместителями людей – книгами, видеозаписями и прочими носителями информации.
Это требование может показаться на первым взгляд слишком суровым или нарушающим некие права. Но никого ведь не удивляет и не возмущает, что изолируют инфекционного больного.
Это делается не только для блага здоровых, но и для его собственного блага. Никого не удивляет, что больной чумой не пьет из одной чашки со здоровым, ведь инфекция может быть передана через чашку. Зато больные коричневой чумой разнесли заразу по всей планете, потому что имели большие возможности для распространения инфекции.
На первый взгляд, основным источником, поддерживающим низкий уровень морального здоровья в государстве, являются тюрьмы. Попав в тюрьму однажды – по глупости, неосторожности, случайно, некоторые (мягко сказано) выходят отуда настоящими преступниками. И многие выходят более больными, чем попадают.
Главное давление на заключенного, как уже признано всеми, исходит не от персонала тюрьмы, а от других заключенных. Особенно тяжело это проявляется в переполненных тюрьмах. Там образуется особая субкультура, правилам которой каждый заключенный обязан следовать. Иерархия и выполнение неформальных правил поддерживается жестокостью. Даже самые закаленные обитатели тюрем испытывают постоянный и сильный стресс из-за близких контактов с подобными себе.
Содержание в одной клетке с преступниками есть не что иное, как ПЫТКА. Это единственная пытка, повсеместно разрешенная законом. Герои фильма, выбивая признание, грозят подозреваемому тем, что посадят в одну камеру с уголовниками, которые будут его избивать – так уж сильно ли это отличается от собственноручного избиения? До сих пор пыткой считается причинение физической боли, хотя ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ БОЛЬ ГОРАЗДО БОЛЕЕ ДЕЙСТВЕННА.
Отсидев, человек становится преступником или, по крайней мере, более преступным, чем раньше. Но здесь дело не только в заражении – а еще и в том, что давление на заключенного со всех сторон направлено на то, чтобы снизить ценность его жизни, что аналогично снижению морального иммунитета. Далеко не каждый ведь становится уголовником, проведя среди уголовников несколько лет, не каждого унесет течение – а только того, кто не имеет достаточно веского внутреннего якоря.
Теперь несколько возражений.
Еще пару столетий назад тюрьмы ни коим образом не использовались как места отбытия наказания. В тюрьмах сидели должники, преступники, ожидающие казни или высылки, да еще неугодные лица, которых требовалось на время спрятать.
Но преступность от этого не уменьшалась.
В свое время существовала многообещающая Пеньсильванская система, при которой каждый преступник сидел в отдельной камере, занимался каким-нибудь ремеслом и не видел никого, кроме офицера и редких посетителей. Особого выздоравления в этом случае тоже не наблюдалось.
То есть, ни уменьшение количества тюрем, ни введение одиночного заключения не решит проблемы – хотя, вроде бы, и уменьшит (устранит) моральное заражение.
Так в чем же дело?
Ответ прост. Если оставить уже заболевшего чумой в отдельной палате, он не заразит других, но и сам не выздоровеет. Чтобы человек стал здоров, его нужно лечить, а не оставлять наедине со своей болезнью.
Изоляция преступника в тюрьме имеет три основные цели: защита общества от преступника; наказание преступника, реабилитация преступника. Причем реабилитация оказывается на последнем месте. На самом же деле первой целью должно быть излечение или реабилитация, второй – защита, а наказания не должно быть вовсе, потому что излечившийся будет в достаточной степени наказан собственными муками совести и нет на свете другого справедливого наказания. Но только излечившийся, а не просто отсидевший срок.