Психопатология в русской литературе

Гиндин Валерий Петрович

Вот таков сюжет. Как будто не очень странный, если не считать мистических откровений автора, но поражает здесь мастерское описание сомнамбулической стадии гипноза.

Жуткое впечатление произвела на читателей середины 70 годов XIX века повесть «Клара Милич», последнее произведение писателя, законченное за несколько месяцев до его смерти. Это сейчас, когда литература и телевидение заполнены чудовищными монстрами, вампирами всех мастей во главе с его сиятельством графом Дракулой и милым юношей Франкенштейном, когда привидения уничтожаются из огнеметов, то предсмертное произведение Тургенева можно сравнить с доброй сказкой про домового.

О чем же речь?

Молодому человеку Аратову на одном балу приглянулась девушка Клара Милич, талантливая актриса (чем-то

по облику похожая на возлюбленную Тургенева Полину Виардо), с которой Аратов обменялся пламенным взглядом. Через некоторое время он получил от Клары записку, где ему назначалось свидание. Клара объяснилась Аратову в любви, а он поступил с ней также как Онегин с Татьяной. Вскоре Клара, обманувшись в лучших чувствах, прямо в театре во время представления приняла смертельный яд. В дневнике актрисы Аратов нашел записи о себе, о том, что он должен был спасти Клару. С тех пор чувство вины перед Кларой не оставляло Аратова. Актриса ежедневно стала появляться перед ним, но не во сне. Аратов слышал ее голос, чувствовал прикосновение. В предпоследнюю перед смертью Аратова ночь Клара его поцеловала. На смертном одре Аратов бормотал о заключенном с Кларой браке, о том, что теперь знает, что такое наслаждение.

Тетке, ухаживавшей за ним, он сказал перед смертью: «да разве ты не знаешь, что любовь сильнее смерти? Смерть, смерть, где жало твое? Не плакать, а радоваться должно, так же как и я радуюсь!»

Мое простое и несколько примитивное изложение «странных», «таинственных» произведений Тургенева заняло довольно много места, но это было необходимо для более полного психопатологического анализа.

И. С. Тургенев предстает перед психиатрическим взором как личность с мозаичным складом характера.

Стержневым синдромом является депрессия с ипохондрическими и фобическими переживаниями, проходящая красной нитью через всю жизнь писателя; кроме того, мы наблюдаем также истероидные черты – актерство, демонстрации, фатовство, кокетливость, предпочтительно проявляющиеся в дамском обществе. Все это, несомненно. Но что же это за зрительные и слуховые галлюцинации, особенно преследовавшие писателя за несколько лет до смерти и детально описанные в его «странных» произведениях.

Ведь зрительный галлюциноз – это проявление никак не эндогенного заболевания, а заболевания экзогенно-органического. Вспомним о том, что у Тургенева с малых лет и до конца его дней, теменная область мозга (большой родничок) была закрыта только апоневрозом и кожей. Даже в 1881 г. он говорит Я. Полонскому: «Да и какой ждать от меня силы воли, когда до сих пор даже череп мой срастись, не мог. Не мешало бы мне завещать его в музей академии. Чего тут ждать, когда на самом темени провал. Приложи ладонь – и ты увидишь». А в детские годы, даже случайное прикосновение к темени вызывало обморок и конвульсии. А что это был за приступ в 12 летнем возрасте, из которого писатель вышел обновленным, что это были за состояния, когда у писателя во время «актерства» искажалось лицо, подергивались лицевые мышцы, рот вело набок и чуть ли не судороги взора появлялись? А В. Белинский описывает пароксизмы – «припадки», сопровождавшиеся судорогами в груди, расчесавшем тело до крови, происходящие на фоне ясного сознания. Кроме того, описываются приступы «мигрени», заставлявшие писателя использовать нюхательную соль. Сам он отмечает – что бывают состояния, когда в «затылке что-то сдирается», будто бы «вилками выталкиваются глаза», обонятельные галлюцинации тоже имели место, так он говорил Э. Гонкуру: «Знаете, в комнате иногда бывает едва заметный запах мускуса, которого никак нельзя выветрить, истребить…ну вот вокруг меня есть какой-то запах смерти, уничтожения, разложения».

В 1863–1864 годах Тургенев перенес четко очерченный онейроидный синдром, ярко описанный в «Призраках».

Онейроидный синдром (БМЭ, 1961, т. 21) – разновидность нерезкого сновидного помрачения сознания, характеризующийся яркими видениями и обильными фантастическими переживаниями. Впервые описан Майер-Гроссом в 1924 году.

Переживания,

в которых действующим лицом является сам больной, сопровождаются отрывочными бредовыми толкованиями. Они нередко усложняются иллюзиями, императивными галлюцинациями и психосенсорными нарушениями.

Больные созерцают себя в этих видениях будто бы со стороны. Они являются свидетелями каких-то чудовищных катаклизмов на Земле и в иных мирах, путешествуют во времени, летают над Землей и в Космосе, перед ними разворачиваются панорамические картины прошлого, исторические битвы, вторжение марсиан и других иногалактических пришельцев. Больной производит впечатление человека, погруженного в состояние экстаза, экзальтации. Психомоторное возбуждение проявляется редко, чаще всего это слабая попытка бежать, наблюдается вздрагивание. На лице у него в это время легкая гримаса испуга, вскоре сменяющаяся зачарованно-блаженной маской и легкой эйфорией. Сознание сужается, но в контакт больной вступает, иногда после легкого тормошения и вновь погружается в свои сновидные грезы. Иногда онейроид носит осциллирующий характер и тогда обозначается как ониризм. При таком течении синдрома больной может ночью испытывать описанные психопатологические переживания, а днем сохраняет трудоспособность и контактирует с окружающими.

Так может продолжаться от нескольких дней, до нескольких недель.

Не это ли испытывал спутник Эллис (seu автор)?

Зрительные галлюцинации описываются Тургеневым и в «Песне торжествующей любви», и в «Кларе Миллич».

В конце своей жизни писатель «видел» скелеты, незнакомых женщин, двойников своих знакомых, причем на фоне ясного сознания.

Если мы обратимся к Большой медицинской энциклопедии, то там, в статье «Галлюцинации» (1961, т. 6) мы увидим описание т. н. педункулярного галлюциноза, проявляющегося зрительными галлюцинациями. Чаще зрительные образы возникают с наступлением сумерек, но могут появляться и днем – это многочисленные ярко окрашенные подвижные фигуры людей и животных иногда сочетающиеся с элементарными слуховыми и обонятельными галлюцинациями. Могут также наблюдаться и состояния ониризма. Синдром педункулярного галлюциноза описан впервые Лермиттом в 1951 году.

Если онейроидный синдром может входить в структуру кататонической шизофрении, так же, как и является проявлением экзогенно-органических психозов (органические, травматические, сосудистые, инфекционные и интоксикационные заболевания головного мозга), то педункулярный галлюциноз – это патогномоничный синдром для органического поражения ножек мозга. Зрительные галлюцинации могут возникать и при поражении затылочной области мозга.

Исходя из клинического описания продуктивных психопатологических симптомов, имевших место в течение жизни И. С. Тургенева, можно полагать наличие у него органического процесса в головном мозге (Гидроцефалия? Объемный процесс?), протекавшего благоприятно и обострившегося в последние годы жизни писателя.

Когда после смерти И. С. Тургенева, Поль Бер и Поль Реклю (хирург) взвесили его мозг, то они нашли, что он до такой степени превосходит весом наиболее тяжелый из известных мозгов, именно Кювье, что не поверили своим весам и достали новые, чтобы проверить себя.

А мозг И. Тургенева имел вес 2012 г., что почти на 600 г. веса среднего человека.

Вот – на этом мы и закончили психопатологический анализ гениального русского писателя Ивана Сергеевича Тургенева.

Литература

1. Богданов Н., Каликинская Е. Загадка мозга Тургенева // Наука и жизнь. 2000. № 11. С. 35–38.

2. Гершензон М. О. Избранное. Т. 3. Образы прошлого. М., 2000.

3. Григорович Д. В. Литературные воспоминания, М., 1961.

4. Зайцев Б. К. Собрание сочинений: В 5 т. Т. 5 Жизнь Тургенева. М., 1999–2000.

5. Мопассан Ги де. Иван Тургенев. М., 1957.