Психотехнологии группового тренинга

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ ПСИХОЛОГИИ И СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ

Рекомендовано УМО по образованию в области социальной работы в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлению и специальности “Социальная работа”.

Рецензент: В.Н. Раскин, кандидат психологических наук, доцент кафедры прикладных социальных технологий Санкт-Петербургского государственного института психологии и социальной работы

Под «групповой работой» в данном пособии мы будем понимать практическую работу психолога с малыми группами, которая в специальной литературе определяется целой россыпью терминов, не имеющих между собой четко прочерченных границ: «групповой психологический тренинг», «групповая психокоррекция», «экспериентальные [1] группы», «групповая психотерапия» и прочее.

Вожди племен и народов, жрецы, военачальники, политики, торговцы и знахари на протяжении всей человеческой истории вырабатывали навыки практической психологии в области групповой работы. В частности, им был известен эффект эмоционального возбуждения и заражения, проявляющийся в толпе и группе. Ветхозаветные учителя и пророки умело использовали личную и эмоциональную вовлеченность своих подопечных в процесс обучения. В некотором смысле Новый Завет можно рассматривать как описание работы Христа с группой из 12-ти учеников. Древние эзотерические учения и практики,

зарождаясь первоначально в форме работы с малыми группами учеников и последователей, впоследствии могли трансформироваться в общественные движения, вовлекающие в себя многие тысячи сторонников. В том или ином виде эти учения, движения и практики существуют по сей день – в форме религиозных традиций, культов, сект, эзотерических доктрин и тайных обществ. Осведомленность широкой публики об идейных основах и технологиях такой практики остается крайне низкой, однако интерес к ним время от времени обостряется, когда эта практика выплескивается на поверхность в виде общественно значимых акций со стороны отдельных сект и движений, или интригует обывателя сенсационными материалами в СМИ, или находит свое отражение в модных литературных бестселлерах [2] и в рекламных кампаниях. Множится сегодня массовая литература масонской [3] , оккультной и мистической тематики, соответственно растет число прозелитических сообществ – реальных и виртуальных – изучающих всякого рода эзотерику. Возрождаются и реанимируются, казалось бы, давно устаревшие и прочно забытые технологии духовного совершенствования и личного роста, вновь популярны, в частности, средневековые доктрины исихазма [4] (христианство) и суфизма (ислам); теософическое учение Е.П. Блаватской (1831–1891) и ее последователей [5] ; антропософское «тайноведение» Р. Штайнера [6] (1861–1925) и многое другое.

Рассмотрим в качестве примера деятельность Г.И. Гурджиева и П.Д. Успенского (10-е – 40-е гг. ХХ века), которых смело можно отнести к основателям современной практики психотерапии и психологического тренинга.

Согласно представлениям Петра Успенского, излагавшего в систематизированном виде методологию учения Гурджиева, практика психологической групповой работы служит целям эволюции человека. Основополагающая идея, – пишет Успенский [7] , – состоит в следующем: «человек, как он нам известен, не является завершенным существом; природа, развив его до определенной точки, оставляет его затем либо для дальнейшего развития собственными его усилиями и средствами, либо для жизни и смерти таким, каким он родился, либо для вырождения и утраты всякой способности к развитию. Эволюция человека в таком случае будет означать развитие определенных внутренних качеств и черт, каковые обычно остаются неразвитыми и не в состоянии развиться сами по себе. Это развитие возможно только в определенных условиях… Почти все известные нам религии развивали то или иное психологическое учение, нередко связанное с определенного рода практикой». Гурджиев по-видимому был знаком с практикой и учением суфиев [8] . Будучи по происхождению «восточным человеком» (то ли персом, то ли греком), к тому же предприимчивым и даже авантюристичным, он отправился в Петербург и набрал себе там группу учеников, которым стал преподавать древнее учение о самосовершенствовании. В России тогда был большой спрос на новые духовные искания, образованные люди и даже аристократы увлекались мистикой, спиритизмом, теософией, антропософией и прочими духовными поисками. Учитывая конъюнктуру спроса, Гурджиев пытался адаптировать древнее восточное учение к просвещенному западному потребителю. Успенский, будучи к тому времени уже известным исследователем эзотерических и оккультных практик, в 1915 году примкнул к группе Гурджиева. В конечном итоге именно он помог вербализовать новое учение в форме, доступной людям европейской культуры. Однако уже в 1918 году сотрудничество распалось, и Успенский стал набирать собственные группы. Эмигрировав из России, Гурджиев и Успенский – теперь уже порознь – практиковали групповую работу во Франции, в Англии и в Америке. Эта практика хотя и нашла отражение в западной литературе [9] , но в руководствах и учебниках по групповой психотерапии в качестве основателей групповой работы психологического толка обычно называют другие имена. Иногда этот ряд имен начинают с Франца Антона Месмера (врач XVIII в., лечебные опыты с «животным магнетизмом» в группе пациентов), с его еще более известного современника маркиза де Сада (театральные эксперименты в лечебнице для умалишенных) или с Джозефа Пратта (врач из Бостона, с 1905 года занимавшийся лечением больных туберкулезом в составе терапевтической группы). Классическим основанием метода групповой психотерапии принято считать работы С. Славсона, А. Вольфа, С. Фоулкса, Я. Морено, Ф. Перлза и других психиатров, так или иначе связанных с психоанализом. Между тем нетрудно заметить, что все эти авторы начали вести группы несколько позже [10] Гурджиева и Успенского и, по-видимому, позаимствовали много ценного из их наработок.

Согласно Гурджиеву, человек пребывает в плену множества механических законов, затрудняющих его самореализацию. Внутренний рост достигается нелегко, от человека требуются огромное внимание и большие усилия. И хотя человек имеет возможность повысить уровень своего сознания и, следовательно, бытия, одному ему реализовать это неимоверно трудно. Метод саморазвития, которому он обучал, – это попытка освободить человека от груза механически усвоенных стереотипов сознания, сдерживающих его развитие. Для духовного развития личности необходимо дополнительное воздействие со стороны Учителя или группы. Работа над собой – это не чтение книг. Необходимо тройственное усилие: активное – Учителя, пассивное – ученика, нейтральное – группы. Знание и освобождение от механических стереотипов жизни не может прийти к людям без их собственных усилий, – утверждал Гурджиев. «Необходима организация, необходимо работать в группе и с помощью того, кто уже освободился раньше». В книге П. Успенского «Фрагменты неизвестного учения» излагается концепция эволюции человека путем восхождения по уровням развития. Таких уровней он насчитывает по меньшей мере семь.

Уровни развития человека:

– уровень физического тела – центр тяжести психической жизни такого индивида лежит в двигательном центре. Этот человек руководствуется в жизни инстинктами и механически заученными стереотипами;

– уровень эмоций – это человек, у которого эмоциональная функция имеет перевес над всеми прочими;

– уровень интеллекта – мыслительная функция у такого человека преобладает над двигательной, инстинктивной и эмоциональной функциями; это человек рассудка, который ко всему подходит с точки зрения теорий и умственных соображений.

Каждый человек от рождения обладает одним из этих трех исходных уровней.

Следующего, более высокого уровня можно достичь только в результате специальных усилий и только в рамках групповой работы с наставником. На этом уровне человек уже начинает познавать себя, начинает понимать, куда он должен двигаться. Его психические центры – физический, эмоциональный и интеллектуальный – уже начали приходить в состояние гармонического равновесия. Однако существуют и более высокие уровни развития, к которым следует стремиться, чтобы обрести самого себя и раскрыть весь свой потенциал.

Целью человека, который начинает работу в группе, должно быть самоизучение. Работа по самоизучению может протекать только в правильно организованных группах. Человек в одиночестве не может увидеть себя. Но когда несколько человек объединились с такой целью, они даже невольно будут помогать друг другу. Это общая черта человеческой природы: человек лучше видит чужие недостатки, чем свои собственные. В то же время на пути самоизучения он узнаёт, что и сам обладает всеми теми недостатками, которые находит у других. Однако есть множество вещей, которые в себе он не видит, но замечает у других. Таким образом, другие члены группы служат ему зеркалами, в которых он видит себя. Но, конечно, чтобы видеть себя в чужих недостатках, а не просто видеть чужие недостатки, человек должен быть очень внимательным к себе и глубоко искренним.

Правила групповой работы, обязательные для всех участников, необходимы, хотя они могут казаться не слишком лёгкими, приятными или удобными. «Наоборот, они должны быть трудными, неприятными и неудобными, иначе они не будут отвечать своей цели. Правила – это будильники, которые будят спящего» [11] .

В приведенном фрагменте можно увидеть по крайней мере два принципиальных момента, основополагающих для современных представлений о практике группового тренинга: концепцию личностного роста и концепцию обратной связи. С современными представлениями расходится, однако, роль ведущего группы. Вслед за Гурджиевым Успенский ставит ведущего в позицию Учителя, непререкаемого авторитета, «гуру». В подавляющем большинстве современных подходов роль ведущего тренинговой, психокоррекционной или психотерапевтической группы ограничивается ответственным участием в совместной работе, фасилитацией и технологической компетентностью. Харизматичность профессионального лидера в группе считается совершенно необязательной и даже вредной, так как это препятствует свободной самореализации участников и может привести к их личной зависимости от лидера. Обязательная харизматичность лидера является характерным признаком так называемых «тоталитарных» сект и учений – вроде дианетических (сайентологических) групп последователей Рона Хаббарда, или китайского движения «Фалуньгун», или японской секты «Аум Сенрикё». Начиная с 90-х годов прошлого века новые или нетрадиционные религиозные движения явили целую череду «живых богов» и в нашем отечестве: группы Порфирия Иванова, «виссарионовцы», Белое Братство Цвигун (Мария Дэви Христос), группы Григория Грабового и т. п.

Вопрос о том, что отличает «правильную» групповую работу (психотренинг, психокоррекцию, психотерапию) от «неправильной» («тоталитарной», «манипулятивной» и т. п.) не так уж и прост. Казалось бы, научная, профессиональная компетентность практикующего специалиста, подтвержденная официальными свидетельствами и дипломами, является надежной гарантией того, что он будет вести группу правильно и уж конечно не причинит вреда своим подопечным. Однако это не всегда так. Достаточно взглянуть на список регалий скандального известного ныне Г. Грабового: «…учёный, академик нескольких международных академий, трижды доктор наук, кандидат наук, профессор, член профессиональной психотерапевтической лиги, награжденный «серебряной медалью И.П. Павлова «За развитие медицины и здравоохранения»» – вот неполный перечень его титулов и заслуг, приводимый в интернетовских источниках. К сожалению, критерий «научности» плохо применим к сфере практической психологии, поскольку эта практика почти целиком лежит в поле гуманитарных дисциплин, креативных интуиций и почти артистического опыта. Имеются ли более надежные критерии для отделения терапевтических зерен от вредоносных плевел? Достаточно ли, например, указать на профессиональный этический кодекс психолога (врача) и на знаменитое правило «не навреди»?

А. Сосланд [12] , выступил, например, с такой точкой зрения. Предполагается, – рассуждает он, – что психотерапевтический метод создается ради нужд пациента. Правда, однако, заключается в том, что новые идеи и техники появляются чаще всего для обслуживания интересов их создателя. Важным мотивом нововведений является желание изобретателя нового метода обустроить свою собственную нишу в терапевтической конъюнктуре так, чтобы она соответствовала его же предпочтениям и склонностям. В этой нише автор (и вслед за ним его последователи) надеются надежно закрепиться и осуществлять там свое господство. При этом объективное исследование эффективности нового метода осуществляется чаще всего задним числом и на явно неудовлетворительном научном уровне. «Мы пришли к выводу, что среди потенциальной клиентуры существует спрос не столько на метод терапевтической работы, сколько на особые свойства личности, которыми, как это представляется пациенту, наделен «эффективный» психотерапевт. Именно эти особые свойства, позволяющие оказывать эффективное влияние на других, и составляют главное в структуре харизматической личности». Правда далее А. Сосланд уточняет и смягчает этот тезис: «Разумеется, речь идет о влиянии на других в пределах, жестко ограниченных общепринятыми конвенциональными нормами; не может быть и речи о том, что в этом контексте допускается манипулирование другой личностью».