Психушка монстров

Гребнева Ольга

— Не знаю, — помотал головой Эдик. — Ничего, замёрз просто очень.

Признаваться с своих беспричинных страхах не хотелось. Он скинул ботинки и тулуп, а в рюкзак, наоборот, вцепился обеими руками, до побелевших костяшек.

— Я сейчас, сейчас вернусь, — и рванул в спальню.

Эдику казалось очень важным сразу разобрать вещи, положить сушиться, расставить в своём новом обиталище. Книгу и носки с труселями на батарею, блокнот туда же. Наушники на стол. Презики, да куда угодно, в угол полетели. Перчатки тоже сушиться, классные кстати, парень и забыл, что у него такие есть.

Дубль осторожно заглянул в дверь:

— Может, тебе чаю горячего, а? Замёрз же.

— Давай, — кивнул Эдик, протирая от талой воды красивый,

хоть и простенький, кулон в виде сердечка, подарок одной из его бывших. Именно эту вещицу он положил на полочку около изголовья кровати. — И это… ты говорил, договор подписать надо. Тащи тоже, сейчас всё сделаем.

Вместе с утихшим страхом, накрывшим его на улице, пришла ясная, спокойная и очень логичная мысль: на место сторожа надо соглашаться как можно скорее, это убережёт от неприятностей и даст защиту. В чём конкретно это будет выражаться, Эдик не понимал, но ничуть не сомневался.

— Что-что? — удивлённо поднял брови перевёртыш.

— Договор, говорю, неси. Чего неясно?

— Хорошо, сейчас-сейчас. Чай и контракт, всё принесу, Эдуард Степанович, всё, — закивал Дубль, скрываясь в коридоре, так что Эдик уже не видел торжествующей хищной улыбки на его.

Через полчаса чай был выпит, на желтоватом листе, заполненном мелким шрифтом с двух сторон, красовалась подпись Эдика (он подписал быстро, не читая), новоявленный сторож психушки дрых носом к стенке, а Дубль ласково гладил лежащий на полочке кулон.

— Вот и сторож есть, спасибо.

Казалось, говорил он это прямо кулону.

Глава 17

Юрка. X-files

Хмурым зимним утром настроение и так обычно оставляет желать лучшего, а Юрка к тому же страшно не выспался — ничего в принципе необычного при его работе, но сегодня усталость прямо на плечи давила. Однако преступникам нет дела до самочувствия и настроения следователей, поэтому надо было взбодриться любым способом. Он насыпал две ложки растворимого кофе в кружку, наслаждаясь горьковатым запахом и предвкушая минут десять свободного времени в начале рабочего дня, когда можно позавтракать, выкурить сигаретку и только потом окунуться в хитросплетения расследуемых дел. Однако утренний ритуал был довольно грубо прерван:

— Тебе в работу! — коллега Верочка, такая же хмурая, как и погода за окном, даже не поздоровавшись, брякнула на стол Юрке растрёпанную картонную папку. Для новостей одного дня количество документов выглядело чересчур значительным. В новых делах, как правило, бумаг ещё мало — отчёты с места преступления, протоколы первичных опросов свидетелей, если таковые вообще есть, и всё, даже заключения криминалистов появляются позже. То есть толщина папки означает, что новых убийств в Семибратске полным-полно.

— Почему всё мне-то? — неприветливо отозвался Юрка, понимая, что спокойно выпить кофе не удастся. — Все следаки на мне закончились?

— А это, Юрий Алексеич, всё твои эти… секретные материалы, — Верочка улыбнулась хитро и как-то злорадно. — Начальник велел всё тебе отдать, короче. Никто больше не возьмётся всё равно, а ты всякую чертовщину любишь. Вот и занимайся!

Интерес Юры к загадочным смертям и окутанным мистическими совпадениями преступлениям был широко известен в участке, но никто его не разделял. Большинство коллег считало молодого следователя то ли чокнутым, то ли желающим выслужиться за счёт «нестандартного» подхода. Те, кто был с Юркой в более-менее приятельских отношениях, по приколу звали его «нашим Малдером», а недоброжелатели старательно сбагривали ему «глухари» под предлогом, что там тоже сверхъестественная составляющая имеется. Так что с одной стороны, молодой следователь работал с тем, с чем реально хотел, но раскрываемость оставляла желать лучшего. Иногда Юрка думал, что от увольнения его спасает только то, что удобно переводить все стрелки на одного работника,

а на его фоне остальные смотрятся выигрышнее. Ну, и то, что в последнее время уголовных дел из разряда «секретных материалов» в Семибратске заметно увеличилось.

Юрка посмотрел на папку, скрывающую в себе гору документов, потом на кружку, в которую даже не успел плеснуть кипятка, секунду подумал и вернулся к приготовлению завтрака. Как говорится, война войной, а обед по расписанию. Жмурики уже никуда не убегут, а по подозрению Юрки большая часть собранного для него Верочкой не содержала в себе никакой мистики, и оставаться голодным из-за обычных бытовух и поножовщин он не собирался.

Через десять минут, покрепившись бутербродом и кофе, он, наконец, обратил своё внимание к работе. На удивление, его до сих пор даже никто не прервал, и настроение немного исправилось — вспомнилась милая девушка Валя, просидевшая в кресле напротив него полночи, надо будет ей сегодня обязательно позвонить или даже заехать. Кстати, возможно, что в папке скрываются какие-то новости относительно напавшего на Вальку с подругой преступника. И Юрка, более не откладывая, принялся разбирать документы. По сложившейся традиции он сразу сортировал дела по трём кучкам: вправо — точно содержащие необъяснимые, даже мистические факты, влево — подброшенные коллегами обычные «глухари», а посерединке, прямо перед собой, те, в которые надо вчитаться получше, потому что на первый взгляд непонятно. Обычно самой высокой получалась как раз эта, средняя, стопка, а справа, бывало, оставалось вообще пусто. Сейчас больше всего документов оказалось как раз таки по правую руку, а слева — ничего.

— Мда-а-а-а, — покачал головой Юрка, такая картина повторялась регулярно на протяжении последних пары недель. Всплеск необъяснимых преступлений начался резко и пока не думал заканчиваться. Способы убийства были сплошь чудными и какими-то вовсе нечеловеческими, свидетели давали такие показания, что впору всех разом на психиатрическое освидетельствование отправлять, улики буквально испарялись, исчезали, меняли форму и свойства, попирая все и всяческие законы физики и логики. Как будто Семибратск стал исключением из этих самых законов и заодно столицей конкурса маньяков на самую чудовищное и необычное убийство. Ну или покушения на убийство — выживших тоже хватало, и они рассказывали такое, что все, кроме Юрки, их обычно даже не слушали.

Итак, навскидку набралось несколько интересных в своей ужасающей необычности дел. Юрка начал записывать краткие тезисы на листе, чтобы потом прикрепить на доску у себя за спиной. Несколько подобных списков там уже имелось.

Абсолютно благополучная активистка защиты бродячих животных найдена мёртвой в заброшенном доме, куда обычно только бомжи заходят нужду справить. И ладно бы затащили, изнасиловали и убили — тогда было бы обычное, можно сказать, рядовое преступление. Но судя по мнению специалистов, женщина зашла туда сама, присела в уголке среди мусора и испражнений и высохла. То есть натурально мумию обнаружили, хотя дамочка оказалась там не раньше, чем сутки тому назад, до этого её видели коллеги и родственники.

Несколько человек растерзано непонятно кем. Главный криминалист, осматривавший место смерти, сказал, что повреждения больше всего похожи на когти огромной птицы. Если представить, что человек в сравнении с этой птицей как заяц рядом с орлом. Крупная птичка, в общем. В городе. Тела частично съедены, частично разбросаны на довольно большой площади. От фотографий даже стрессоустойчивого Юрку замутило.

На станции на железнодорожных путях обнаружен умерший от инфаркта студент. Свидетели утверждают, что он остался там, когда отъехала ночная электричка. А до этого никакого тела там не было. С одной стороны, ночь, могли и не увидеть. Если бы одно и то же с уверенностью не утверждали все тринадцать человек, стоявшие в это время на перроне. Число свидетелей тоже такое, символическое.