Псоглавцы
Шрифт:
— Ух ты! — оживился Гугер. — Это Псоглавец их догонял и рвал!
Лурия усмехнулся:
— Я уверен, есть и другие предания. Но их можно узнать только там. Поэтому ваша миссия, Кирилл, — разговаривать с местными. И записывать на диктофон. Вы… э-э… Гугер, надеюсь, вполне справитесь с технической частью — снимете фреску со стены. Я направлю вас к инструктору. А вы, Валерий, помогайте Гугеру по мере необходимости, и на вас будет общее руководство, финансы и отчётность.
Кириллу совсем не понравилась перспектива
— Мне задание не нравится, — сказал он.
Лурия помолчал.
— Вашу тройку мы подбирали по психотипам, — сообщил он. — Как и две другие тройки, что были до вас. Они отказались. Вы тоже можете.
— По психотипам — на совместимость? — спросил Валерий.
— Как космонавтов, — добавил Гугер.
— Нет. По психотипам — чтобы спровоцировать местный социум на реакцию. Деревня Калитино деградирует. Люди просто не хотят жить. Им надо предъявить антиподов, которые жить хотят, и хотят активно.
— Будет мордобой, а не чудеса в церкви, — мрачно сказал Валерий. — Теперь я понимаю, почему вы не посылаете туда каких-нибудь реставраторов или студентов-практикантов.
— Ещё посмотрим, кто кому чего начистит, — хмыкнул Гугер.
— Хотите — мы предоставим вам травматическое оружие. Дадим спецтелефоны, чтобы всегда была устойчивая связь и джи-пи-эс. У вас будет отличный автомобиль, на котором вы всегда сможете уехать. В конце концов, мы платим неплохие гонорары и возмещаем все расходы. Условия весьма недурные. Хотя наши специалисты считают, что опасаться следует всё-таки чего-то экстраординарного.
— Псоглавца на нас натравят, — убеждённо сказал Гугер.
— Ну и работа… — покачал головой Валерий.
Кирюша, всё это несерьёзно, сказал себе Кирилл.
5
Грузно опираясь на палку с рукоятью, порог храма тяжело переступил рослый и сутулый человек. Сощурившись со света, он постоял у двери, а потом тщательно и широко перекрестился.
— Господи, помилуй! — прогудел он, с трудом кивнул, изображая поклон, и медленно двинулся к Валерию, Гугеру и Кириллу.
На широких и тощих плечах пришельца висел хороший пиджак, а под пиджаком белела какая-то застиранная майка. Чистые и глаженые брюки были аккуратно заправлены в резиновые сапоги. Гость подошёл и остановился, внимательно разглядывая, кто это здесь хозяйничает.
Гость смотрел набычась и не двигал головой, а просто переводил глаза — бесцветно-голубые глаза то ли кретина, то ли наркомана. У гостя был мощный, голый, окатистый череп, похожий на фашистскую каску, и небритая, мохнатая рожа с увесистым подбородком. На загорелой костлявой груди из-под майки выползали синие завитки татуировки. Гость протянул для рукопожатия широкую ладонь.
— Саня Омский, — сказал он. — Слышали небось?
Обе руки были густо исписаны какими-то словами, как школьная доска на перемене. А палка у Сани Омского была не палкой, а дорогой лакированной тростью. Казалось, что барская трость, пиджак и брюки принадлежат одному человеку, а щетина, майка и татуировки — совсем другому. Этот другой, видимо, считал, что славное имя Сани Омского гремит по всей стране и все его знают.
Валерий, Гугер и Кирилл неуверенно пожали Сане руку. Они не представились, но Саня и не заметил этого. Так ведёт себя человек высшей касты. Кирилл сразу опознал в госте старого уголовника.
— Московские? — спросил Саня.
— Московские, — кивнул Валерий.
— Я вас по номеру срисовал.
Саня вдруг шагнул на Кирилла, и Кирилл оторопело отступил. Саня, кряхтя, нагнулся, вытащил из груды мусора обрывок жёлтой газеты, постелил его на ржавую станину станка и осторожно опустил на газету свой поджарый зад.
— Давно я сюда не заходил, — сообщил он, оглядывая храм.
Валерий, Гугер и Кирилл не знали, что сказать.
— Чего делаете тут? — наконец снизошёл Саня Омский.
— Мы, э-э… из музея, — Валерий неуверенно посмотрел на Гугера и Кирилла. — Понимаете, фреску вот будем снимать на реставрацию.
Валерий махнул рукой в сторону Псоглавца.
— Картину сбиваете? — понял Саня. — Ну-ну. Знаю про такое. Был у нас один барыга, только за доски чалился, не за штукатурку, — Саня пожевал губами, вспоминая. — Сколько слупите?
— То есть? — растерялся Валерий.
— Это для музея, — буркнул Гугер.
— Ну, для музея — так для музея. Честный фраер не треплется.
Валерий, видно, наконец сообразил, что за тип к ним пожаловал. Он прижал ладонь к груди, беззвучно извиняясь, вытащил телефон и отошёл в сторону позвонить.
Перед отъездом Лурия выдал всем одинаковые аппараты, которые поймают сигнал даже в этой глуши. В аппаратах были и встроенные диктофоны. Свой подарок Кирилл повесил на тесёмке на грудь. Сейчас он включил запись и переложил аппарат в нагрудный карман рубашки, чтобы не отвлекать Саню светящимся экраном.
— Дайте закурить, — ревниво приказал Саня Омский.
Гугер вытащил пачку «Парламента», открыл и протянул Сане.
Саня, не торопясь, извлёк из внутреннего кармана пиджака оранжевую пластмассовую мыльницу, отколупнул крышку и вытащил из пачки Гугера сразу пучок сигарет. Он сделал это спокойно и привычно, словно принял налог. Он сложил сигареты в мыльницу, как в портсигар, убрал мыльницу и поманил Гугера. Гугер опять покорно протянул пачку. Теперь Саня вставил сигарету в рот.
— Огоньку, — велел он.
Гугер, играя желваками, звякнул крышкой зажигалки «Zippo» и поднёс огонь Сане к лицу. Саня дунул на зажигалку.