Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
– - Требование подписано самим Президентом, -- мягко заметил Брюс. Майор отложил бумаги, вышел из будки и подошел к Брюсу. Его фуражка едва доставала Брюсу до подбородка.
– - Да хоть самим Господом Богом! Какая разница? Извините, но ничего не могу сделать.
Брюс обвел глазами набитый до отказа склад. Прямо со своего места он заметил примерно двенадцать наименований необходимого ему снаряжения. Майор проследил за его взглядом и так разнервничался, что из последовавшей тирады Брюс понял только многократно повторенное слово "Нет". Он многозначительно взглянул на Раффи. Сержант шагнул вперед и, нежно обняв майора за плечи, повел его через двор к грузовику. Там он открыл дверь кабины и показал майору ящик. Через несколько минут после того, как Раффи штыком распечатал ящик и предъявил майору ненарушенные печати на пробках, они вернулись в помещение склада.
– - Капитан, -- произнес майор, взяв в руку в требование. -- Я ошибся. Это действительно подписано самим Президентом. Мой долг помочь вам в первую очередь.
Брюс пробормотал слова благодарности. Майор просиял.
– - Я дам для погрузки своих людей.
– - Вы слишком добры. У меня есть кому погрузить.
– - Чудесно, -- майор сделал широкий жест. -- Берите все, что вам нужно.
Конец четвертой части.
ГЛАВА V. ПРОКЛЯТИЕ ХРУСТАЛЬНЫХ ГОР
– - РУССКАЯ ПАРТИЯ
Богана представляет собой на карте толстого червяка, растянувшегося полумесяцем от Атлантического побережья до верховьев Бамуанги на двести с лишним километров. В 1870 году в Берлине её втиснули к югу от Зангаро, чтобы создать буферную зону между воинственным Муратом и французскими поселениями к северу от великой реки Конго. Первоначально она занимала широкую, покрытую лесами долину реки Богана. После первой мировой войны территорию по мандату Лиги Наций получила Великобритания. Пользуясь правом победителя она немного прирастила территорию колонии вплоть до реки Кири, где прошла португальская граница. Таким образом, эта колония стала результатом неких компромиссов между великим державами. Последующие полвека колония превратилась в сырьевой придаток, обеспечивая Британскую империю какао и каучуком. После того, как Богана получила независимость, её правительство начало проводить политику африканизации и провело земельную реформу. Это вызвало негативную реакцию у плантаторов. Несколько лет назад попытка свергнуть правительство, предпринятая властями португальской Кабинды, была предотвращена в результате помощи со стороны Восточного Блока. Сразу после победы над интервентами в Богане прошёл конституционный референдум, в результате которого в страна стала президентской республикой. Вновь избранный президент аккуратно лавировал между Пекином и Москвой, отдавая всё-таки предпочтение последней. Под руководством советских специалистов в стране продолжались общественные преобразования, была завершена аграрная реформа и взят курс на построение социализма.
Недавние события в Зангаро привели к тому, что советский военный корабль почти постоянно стоял в эстуарии реки Боганы, где располагалась столица и главный порт страны - Габерон. Это был пыльный бестолковый город. Он вырос на берегу лагуны, в месте, где когда-то европейские купцы всех национальностей поджидали караваны рабов, прибывавших из диких глубин Африки. Теперь на месте полуразвалившейся фактории с убогим деревянным пирсом здесь были построены вместительные пакгаузы и бетонный причал, соединённый узкоколейной железной дорогой с Гинкалой, вторым по величине городом этой небольшой африканской страны. До строительства асфальтированной дороги по ней в порт доставлялись лес, какао и каучук. С развитием автотранспорта е роль постепенно снижалась, уступив дорогу шоссе. Петляя по долине реки оно доходило до Гинкалы, а затем сворачивало на юг -- в Браззавиль. В последние годы перед предоставлением независимости в Габероне был построен современный аэропорт, способный принимать большие транспортные самолёты. Во время мятежа он был сильно повреждён и был восстановлен только недавно с помощью советских специалистов.
Одной из особенностей Габерона было полное отсутствие бананов на его территории. С колониальных лет в столице действовал запрет на разведение бананов в черте города, поскольку считалось, что они способствуют появлению москитов. Малярия была бичом этих мест, которые долгое время считались "могилой белого человека". Борьба с бананами была непростым занятием: стоило в саду появиться хотя бы одному растению, как буквально во всех его уголках начинали пробиваться толстые зелёные стебли: корни расползались за пределы участка и стволы росли не по дням, а по часам. Борьба с зелёными стрелами, выскакивающими в самых неожиданных местах заняла десятки лет, пока не закончилась победой городской цивилизации. Однако, это не решило проблемы. Тучи комаров и москитов летели из мангровых зарослей, которыми заросли берега лагуны, вынуждая многих иммигрантов либо искать лучшей доли в других краях, либо селиться на трёхкилометровой косе отделявшей лагуну от океана. Здесь под сенью королевских пальм были построены несколько особняков, в которых поселились крупные плантаторы. Вокруг них были разбиты клумбы, засаженными белыми, розовыми, красными и тигровыми каннами. В первые три года независимости белые постепенно покинули страну, распродав своё недвижимое имущество за бесценок. Так особняки на косе стали собственностью нескольких международных организаций. После неудачной интервенции вся территория косы была отдана для размещения советской миссии, штат которой был необычайно велик для такого карликового государства, как Богана, а новые собственники были перемещены в другие места. В течение нескольких месяцев на косе установили несколько десятков сборных домов. Конечно, их удобства были далеки до совершенства, но всё же обеспечивали неприхотливым советским специалистам достаточный комфорт.
Независимость республики была провозглашена шестнадцатого августа. На её очередную годовщину были приглашены и члены правительства Зангаро в изгнании. За два дня до этого события Волков и Голон привезли своих подопечных в Габероне. Здесь их уже встречал подполковник Петров.
– Вы будете жить на территории нашего посольства, - распорядился он.
– Членов правительства мы поселим на территории военного лагеря "Миринда" в восьми километрах отсюда. Там находится главная база подготовки "АФФА"...
– Чего?
– переспросил Голон.
– Не чего, а что. "Эфрикэн фридом файтерс арми", - расшифровал Волков.
– Армии африканских борцов за свободу.
.- ..Там есть отдельный особняк, в котором когда-то располагался офицерский клуб. Так будет надежнее. Вы со мной согласны, товарищ Волков?
– Конечно, Александр Васильевич.
– Позвольте, товарищ подполковник?
– Не надо так официально Сергей Александрович. Обращайтесь ко мне по имени и отчеству.
– Хорошо. Так вот. На базе руководить правительством вряд ли будет возможно. Для его работы нужно другое место. Желательно в центре города....
– Само собой. Мы это уже продумали. Вам выделят необходимую площадь в радиоцентре. Там достаточно свободных помещений. Завтра Вы поедете туда вместе с товарищем Волковым и выберете подходящее. Ясно, Роман Анатольевич?
– Петров непроизвольно поднёс к лицу ладонь и, стиснув большим и указательным пальцем переносицу, провёл ими снизу вверх. Потом надавил пальцами на уголки глаз и зажмурился. Его лицо вдруг как-то осунулось, потеряв всякое выражение. Сергей удивлённо посмотрел на главу советской разведки
– Что с Вами, Александр Васильевич?
– Снимаю усталость, Африка даёт о себе знать, - подполковник встряхнул головой. Его глаза вновь приобрели фарфоровой блеск.
– Вам всё понятно, товарищи?
– Так точно.
– Вот и отлично. Сегодня отдыхайте, приводите себя в порядок. Завтра в полдень у нас запланирована встреча с товарищем Кэндалом, бессменным руководителем "АФФА", а вечером мы приглашены на приём у вице-президента Мануэля Гвено. Вы, Сергей Александрович, должны на нём обязательно присутствовать.
– Зачем?
– Потом объясню, - Аспид посмотрел на дипломата своими фарфоровыми глазами и выложил две синие папки с верёвочными завязками.
– Вот их досье. Ознакомьтесь, пожалуйста.
Волков взял папки и засунул в свой кожаный портфель:
– Так мы пойдём, Александр Васильевич?
– Идите! Товарищ Воронов вас проводит.
Советников разместили в старом особняке, который был оснащен кондиционером. Словоохотливый завхоз посольства рассказал, что в нём много лет жил Николай Коренев, бессменный атташе посольства по культурным связям, который написал целых три книги об Экваториальной Африке. Судя по фотографиям на стенах, это был рано располневший человек, очень любивший своего сына. На днях его отозвали в Союз, и дом пустовал.