Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
– Вот ключи от его "Волги", - сказал завхоз, протягивая красный брелок, на котором был изображён Гагарин.
– Не потеряйте. Второй связки у меня нет.
– А где она?
– Уехала в Москву вместе хозяином.
– Спасибо.
После непродолжительного обхода дома, Голон решил занять одну из комнат на втором этаже. На её полу лежал толстый ковер, в углу на длинных ножках стоял японский телевизор. Стена слева от двери была увешана африканскими музыкальными инструментами, здесь же располагался низкий и длинный книжный шкаф, за стеклом которого стояла не одна дюжина маленьких фигурок из легкого белого дерева, которое здесь называлось "бумажным". Лёгкий письменный стол поражал своей простотой. На нём были аккуратно сложены несколько книжных стопок, а между ними валялись забытые хозяином очки в роговой оправе. В углу напротив телевизора стояло высокое зеркало-трельяж, на полках которого поблескивали разноцветные коробочки и флакончики. Обстановку дополнял широкий раскладной двуспальный диван. Голон небрежно просмотрел книги, лежавшие на столе. Большинство из них были посвящены этнографии и не вызывали у него интереса. Он их аккуратно переставил в шкаф и стал распаковывать свой багаж. Это заняло минут тридцать Потом Сергей не торопясь он принял душ и разложил бумаги. За последний месяц он впервые почувствовал себя "белым человеком". Довольный собой и обстановкой он спустился в нижний холл, где его вовсю орудовал Волков. На низком столике лежали раскрытые синие папки, из которых гэбэшник брал какие-то листы, читал и аккуратно клал обратно.
– Что, изучаешь досье местных бонз?
– И тебе того же советую?
– Зачем? Мне хватает зангарцев...
– Не скажи. Думаю, что нам эта информация понадобится.
Сергею не хотелось возиться с документами, поэтому он попросил Волкова.
– Роман Анатольевич! Расскажите мне вкратце о Кендале. А я пока сооружу нам по коктейлю. Вы что предпочитаете: "Манхэттэн", "Куба либре", "Водка-мартини"...
– Лучше просто водку со льдом!
– Как знаете! Так Вы мне расскажите?
– Что же, охотно. Кэндал, то есть "свеча" это не настоящее имя, а только псевдоним. Он взял его лет пятнадцать-двадцать назад, когда попал в тюрьму в Луанде. Он был арестован португальскими властями за участие в бунте среди контратадуш...
– Кто это?
– Сельскохозяйственные рабочие с юга Анголы. Двенадцать лет назад Кэндал впервые взял в руки оружие. Ему тогда было лет тридцать. С горсткой людей, вооруженных каньянгуло и дробовиками, он захватил административный пост в долине Кири...
– Зачем?
– Он родом из тех мест. Местные власти арестовали нескольких его соплеменников. Британцы тогда не захотели повторения восстания Мау-Мау и быстро передали власть местным. После получения Боганой независимости Кэндал обосновался в родном краю. Он использует её территорию в качестве плацдарма для ведения борьбы с империалистами...
– Даже так!
– Угу! Кэндал создал отряды "борцов за свободу". Это целая армия африканцев, которая воюет с белыми колонизаторами повсюду в Черной Африке. Его люди действуют в Бисау, Южной Родезии, Анголе, Кабинде, Мозамбике, ЮАР...
– Что-то вроде "чёрного Коминтерна"?
– спросил Сергей, но гэбэшник не услышал его вопроса:
– За голову Кендала португальские власти пообещали целое состояние. Один раз его в Париже пытались похитить, трижды на него покушались: один раз в Лондоне, дважды - здесь, в Габероне. Его личный секретарь, по неосторожности вскрывший посылку, поступившую по линии Красного Креста, взлетел на воздух...
– Значит у него много сильных врагов?
– Естественно! По этой причине никто никогда точно не знает, где он находится. Он внезапно появляется и также неожиданно исчезает. Конечно, не без нашей помощи...
– Так что, этот Кэндал - Че Гевара в африканском исполнении?
– В большей или меньшей степени. По крайней мере, мы его так позиционируем. Он утверждает, что марксист, а его "борцы за свободу" - истинные интернационалисты. Когда они свергнут португальский колониальный режим, то начнут строить новое общество на коммунистических принципах.
– Когда это ещё будет, - вздохнул Голон, понимавший всю сложность межгосударственных отношений, особенно здесь, в Чёрной Африке. Кто, например, мог подумать, что во время войны в Биафре Британия и СССР окажутся по одну сторону фронта, а Франция - по другую.
– Ещё один водочный коктейль?
– Безусловно. Может теперь рассказать о Гвено?
– Было бы просто изумительно!
– Сергей протянул собеседнику новый стакан.
– Понимаю. Что лень читать?
Сергей нехотя кивнул. Он считал, что гэбэшники придают слишком много значения субъективным факторам. Тем временем, разгоряченный выпивкой Волков продолжал:
– Мануэль Гвено. Вице-президент и главный интеллектуал в местном правительстве. Можно сказать, отец местных реформ. Наш наиболее последовательный сторонник в правительстве. Родился в Габероне тридцать два года назад. Один из немногих негров, которые закончили школу Святого Спасителя. Потом учился в Париже, затем у нас - в Лумумбе. Несколько лет назад успешно провёл земельную реформу и провёл национализацию иностранной собственности. Эта его последняя инициатива и подвигла португальцев на интервенцию.
– Он так действовал по наущению Кэндала?
– Резонное предположение.
– Видите ли, Роман, работа в центральном аппарате МИД вырабатывает склонность к аналитическому анализу событий. Как я понимаю, Кэндал и Гвено сейчас контролируют правительство Боганы.
– Да. Налей-ка мне ещё водки!
– вдруг попросил Волков.
– Не рассчитывайте, что Вы здесь задержитесь надолго. Дней пять-семь, от силы десять...
– Это почему?
– с тайной надеждой в голосе спросил Голон. Ему давно хотелось вернуться домой.
– Потому, что как только нашим ребятам удастся закрепиться в Стране Винду, мы переедем в Базаким.
– Как так?
– Правительство в изгнании перестанет существовать, как только вернётся на свою многострадальную родину!
– с пафосом произнёс гэбэшник и громко засмеялся.
– Вы - циник!
– Конечно. Без этого здесь служить нельзя. И Вам рекомендую побольше цинизма,..
– Людям это нравится!
– попытался попасть в тон собеседнику дипломат.
– В нашей конкретной ситуации Ильф и Петров совершенно не уместны, - обрезал Волков.
– Давайте лучше выпьем водки! На брудершафт! Нам с Вами ещё много и нудно придётся работать!
– Давай, Рома! Наливай!
Волков достал из бара бутылку и разлил её по двум стаканам, стоявшим у графина.
– Вот и ладушки, Серёжа! По полной!
– По полной! Но лучше зови меня Серж!
– Хорошо. Серж, так Серж. Звучит очень брутально!
Шесть лет назад шоссе, соединявшее косу с центром столицы, упиралось в мангровое болото. Теперь оно было осушено и на его месте два с половиной года назад возвели новый радиоцентр, представлявший собой хаотическое нагромождение кубов и параллелепипедов с узкими щелями вместо окон. Со всех сторон они были обнесены висячими галереями. Его придумал какой-то малоизвестный француз-авангардист, который безвозмездно передал свой проект республике. Вокруг здания были разбиты ровные, ухоженные лужайки с редкими кустами, разделённые широкими лентами асфальтированных дорожек и стоянками для автомашин. Они тянулись вплоть до угрюмого двухэтажного здания, стены которого были выщерблены осколками снарядов и пуль. Хотя оно стояло на отдалении, но совершенно не вписывалось в окружающий модернистский пейзаж.