Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
Уже с рассвета вокруг Дома правительства стали собираться окрестные жители. Лишь немногие из них были одеты по-европейски. Если судить по национальным костюмам, то здесь собрались представители всех этнических групп страны. Много делегатов приехало с востока страны. Вдоль шоссе, ведущего к Дому, стояли солдаты в форме цвета хаки, парни из отрядов партийной милиции в белых костюмах и полуобнаженные крестьяне из глухих деревень с копьями и щитами в руках. Нарастающий грохот барабанов возвестил о приближении президента республики и национального председателя Союза Народов Боганы Мамаду Охага в сопровождении членов его правительства. Празднично одетые женщины и мужчины приветствовали подъезжающих членов правительства криками и овациями. Дипломаты, журналисты и прочие почётные гости размещались на специальных трибунах, расставленных под углом справа и слева центральной трибуны. В какой-то момент барабаны замолкли, и на крыльцо Дома правительства медленно вышел президент Боганы в сопровождении щеголеватого адъютанта. Он был сед, как лунь, мал ростом и, благодаря этому, очень толст. За ним последовали его министры и советники среди которых виднелось несколько женских лиц. Охага зачитал свою речь. Перед ним на специальной подставке лежал орех кола. Горькое на вкус ядро ореха кола содержит целый ряд тонизирующих веществ, снимающих утомление и чувство жажды. Может быть, поэтому у многих народов Западной Африки возник обычай дарить этот благословенный, наделенный чудесными качествами орех в знак уважения и признательности. Жених подносит отцу невесты несколько орехов при каждой встрече. Когда крестьянин просит вождя выделить ему землю, он обязан "подкрепить" просьбу корзинкой кола. Ищущий выгодной сделки купец также не должен скупиться на эти горькие, но очень почитаемые орехи, которые были редкостью в Богане. Много лет назад Сергей как-то посетил крупнейший в Западной Африке рынок этих орехов и был очень впечатлён увиденным. Базар находился а полусотне километров от Лагоса. Под покосившимися навесами из сухих пальмовых листьев ни на минуту не смолкал шум торговли вокруг корзин с белыми, розовыми и лиловыми орехами. Покупатели их тщательно осматривали, а потом упаковывали в джутовые мешки и грузили в автомобили. Как пояснил ему гид, ими торговали жительницы из окрестных деревень, а главными покупателями были шофёры, едущие на север Нигерии чиновники и торговцы семи хаусанских городов.
– Разве их не вывозят в Штаты?
– поинтересовался тогда Сергей у сопровождающего.
– Нет, - последовал ответ.
– Большую их часть потребляют на севере Нигерии.
Речь президента Охаги ретранслировали все репродукторы Габерона. Излагая свой большой, насчитывающий около десяти страниц, текст, президент ни разу не остановился. Министры, чиновники, дипломаты и другие официальные лица слушали его очень внимательно. Напряженно вникали в слова главы государства и люди, собравшиеся под репродукторами на улицах. Застыли лица у послов, приглашенных на праздник, хотя для многих из них резкая критика в адрес их держав была явной и неприятной. Однако, о помощи народу Зангаро он так ничего и не сказал...
– Совсем как у нас на партийном съезде, - шепнул Голон Волкову, комментируя речь президента.
– Интересно, это он всё сам написал?
– Боже упаси!
– у него есть три советника. Одного ты знаешь- вице-президент Мануэль Гвено. Вон он стоит рядом со своим боссом в светлом полотняном костюме.
Сергей присмотрелся: издалека складывалось впечатление, что Гвено подсказывает слова оратору.
– А кто остальные?
– Вторым был Коренев, но его, по-видимому, отозвали насовсем.
– Ты что-то узнал? В чем он провинился?
– Нет. Ходят разные слухи, - Волков уклонился от ответа. Он кивнул на соседнюю трибуну, где сидел смуглолицый, пожилой человек со шрамом на лице. А вон третий!
– Кто это?
– Некто Василиу Мангкакис, американский гражданин греческого происхождения. Интернационалист - либерал, - ехидно улыбнулся Волков.
– Почитай его досье на досуге.
День обещал быть жарким. Было почти десять часов утра и солнце припекало во всю. Волков достал из кармана кулёк и протянул собеседнику:
– Возьми!
– Что это?
– Персиковые косточки. Положи в рот, спасает от жары и жажды.
– Впервые слышу. Ты не разыгрываешь?
– Нисколько. Старая привычка, приучили товарищи в Алжире.
– Ты бывал там?
Волков неопределённо пожал плечами.
– Вроде того.
– Ну и как это было?
– Что?
– Работать в... Алжире?
– Да уж поднабрался кое-какого опыта, - Анатолий ухмыльнулся.
– Вот, например, косточками можно притупить жажду, чтобы не пить без конца. Лишняя вода -- лишнее потоотделение, а это запах, особенно, в джунглях, когда сидишь в засаде...
– А разве в Алжире есть джунгли?
– Там -- нет, - загадочно произнёс гэбэшник.
– В других местах -- д.
– И много у тебя припасено?
– Как только узнал, что едем в Габерон, заскочил на рынок в Гинкалу. С трудом отыскал.
– Давай, проверим твой средство, - предложил Голон, у которого пересохло во рту. Так много ты их добыл?
– Нам с тобой хватит!
Тем временем, президент кончил говорить и передал слово Кэндалу. Вождь партизан не вышел к трибуне, а встал у края лестницы, ведущей на площадь. Он выкрикивал лозунги, которые скандировала толпа, окружавшая площадь. Это действ продолжалось четверть часа. После того, как партизанский вожак угомонился на несколько минут всё затихло. Затем из динамиков раздался звук фанфар, который сменили удары "тамтама" - позывные радио Габерона. Потом всё щёлкнуло и в эфир понёсся голос взволнованный диктора:
– Дорогие сограждане, товарищи! Начинаем шествие посвящённое годовщине провозглашения независимости Боганы.
– Диктор умолк и загремел гимн страны. Все на площади его слушали в молчании. Когда он смолк, из репродукторов вновь раздались звуки фанфар и лающие слова команды: командующий армией полковник Марио Сампайо вышел на трибуну и отдал приказ о начале парада. Это был маленький худощавый человек, одетый в куртку десантника без знаков различия.
– Какой-то невзрачный у них командующий!
– скривился Голон.
– Зато боевой. Год назад он был майором и несмотря на предательство командующего армией генерал-майора Райка смог организовать оборону столицы, а затем отбить вторжение интервентов. К тому же из одного клана с президентом. До этого он командовал третьим пехотным батальоном.
Расположенные на площади войска составили восемь квадратных колонн. Первый квадрат был тёмно синим, за ним шли три оливковых и один пёстрый, а вслед за ними расположился красный четырёхугольник. Линию колонн замыкали светло-зелёный и голубой квадраты, за которыми стоял духовой оркестр.
– Посмотри, Серж, это - президентская гвардия, - указал Волков на синих.
– Они набраны среди земляков президента. За ними идут армейские части и десантники. Это те первые четыре батальона, которые составили революционную армию. Рядом с ними стоят ребята Кэндала. Они одеты в красные береты, поэтому их строй кажется отсюда красным. Дальше идут новые формирования - пограничники и части госбезопасности...
Сергей взял у Волкова бинокль и стал рассматривать войска. Командующий был небольшого роста, около метра пятидесяти пяти и весил, наверное, пуда четыре. Большую часть его лица занимали круглые очки в металлической оправе, делавшие его круглое лицо похожим на детское. Стоящих в строю солдат, можно было разделить на три основные категории. Первая- молодые рекруты, совсем ещё пацаны. Они старались держаться в стою солидно, но ребячество проскакивало у них постоянно, они даже не могли долго стоять по стойке смирно. Больше всего их было в оливковых колоннах. Вторую категорию составляли бывалые мужики, по-видимому, бывшие партизаны. С виду публика солидная, но, судя по всему, вороватая. Третью группу составляли люди, глаза которых горели безумным, почти религиозным огнём. Большинство из них носило голубую форму или красные береты. Раздалась команда и колонны двинулись церемониальным маршем. Шли плохо, часто сбивались с ноги. Сергей вспомнил парады на Красной Площади и мрачно улыбнулся. После того, как вслед за колоннами продефилировал военный оркестр, одетый в синюю гвардейскую форму, пошла техника. Её было немного. Сначала на трейлерах провезли два танка Т-55, за ними проехали два бронетранспортера - "шестидесятки" и четыре "мэтэлбшки", тащившие на прицепе противотанковые орудия. Вслед за ними проехали четыре "лендровера", на двух из которых были установлены ДШК, а на других -- безоткатные пушки. Следом покатила артиллерия: к восьми "шишигам" были прицеплены артиллерийские орудия. Всё оружие было зачехлено.
– "Васильки" и "зушки", - прокомментировал Волков.
– Это мне это ничего не говорит, - произнёс Голон.
– Конечно, ты же, Серж, - "пиджак", а я всё-таки закончил зенитно-артиллерийское училище, - весело произнёс Роман.
– Поясню, "зушкой" называют зенитку, а "васильком" - автоматический миномёт. Это в джунглях незаменимая вещь.
– Почему?
– Ведёт огонь по квадратам, - и увидев недоумение на лице Сергея.
– Наносит удар по скоплению противника. Они здесь устанавливаются на каждом блок-посту.