Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
– Едем!
– Куда?
– затряс головой водитель.
– Во Дворец! Срочно!
Мотор взревел и "джип" быстро понёсся по Прибрежному шоссе. Встречный ветер обдувал лицо Шеннона, а лучи восходящего солнца, пробивавшиеся сквозь кроны пальм, били в глаза. Начальник жандармерии надел очки и стал думать о причине столь раннего вызова президента.
Президент встретил своего раннего гостя в обеденном зале: он завтракал.
– Присоединяйтесь, Карло, - приветливо сказал он.
– Прикажите подать второй прибор.
Вышколенный стюард немедленно принесли второй прибор, расположив его на противоположном конце длинного стола. Подали завтрак. Он состоял из галет и свежих кокосовых орехов.
– Вы удивлены моим утренним меню, Карло?
– спросил доктор. Шеннон мотнул головой, не зная, что ответить. Доктор воспринял его жест, как знак согласия.
– Стандартное меню на пятницу, мой друг. В обед тоже предопределён: консервированная говядина и клёцки. Вот вчера была рыба, подливка из кокосового сока и морской воды. Вот так-то!
– У тебя по четвергам рыбный день?
– усмехнулся наёмник.
– Выходит, что так, - президент тяжело вздохнул.
– Надо держать себя в форме. Ещё кофе?
– Да.
– Этот кофе с Хрустальных Гор, - говорил президент под журчание напитка, струившегося из медного кофейника.
– Наверное, лучший кофе, который я пробовал за свою жизнь.
– Да, недурён, - подтвердил Шеннон.
– Такого нет даже в Париже...
– Это всё Самуэль, наш добрый стюард, - Окойе посмотрел своими тёмными глазами на стюарда.
– Только он может так заваривать этот кофе. Он один из немногих, кто остался жив после штурма дворца...
– Да. Хорошая была бойня! Без наших было шестьдесят девять трупов, включая того русского.
– Семьдесят, - поправил доктор.
– Ты забыл посчитать охранника Харриса, кажется при нём нашли документы на имя Локи...
– Вы всё помните, доктор!
– Да, я всё помню,- грустно произнёс доктор.
– Многое из этого хочется забыть. Забыть навсегда. А Вам, Карло?
– Мне? Нет.
– Налейте мне ещё, друг мой, - голос президента был приторно ласков. Он дождался, когда стюард закончит разделывать кокос и жестом отослал его.
– Карло, я тебя позвал сюда, чтобы поговорить с тобой, как с другом. Ведь мы -- друзья?
– Да, Вайянт, - насторожился Шеннон: такое начало не предвещало ничего хорошего.
– Что случилось?
– Это касается твоего здоровья, - выдохнул президент и достал откуда-то объемистую папку в картонном переплёте.
– Это твоя история болезни...
– Ну и что?
– Ты же знаешь, я по образованию -- врач. Вчера вечером доктор Арвидсон привёз мне твою историю болезни...
– Этот пацифист. Я ему всегда не нравился.
– Да, конечно, - президент стал листать папку, периодически слюнявя палец, - но я не думаю, что он приложил к этому руку. Здесь результаты твоих последних анализов, заключение консилиума врачей, твой диагноз...
– Ни как?
– с усмешкой поинтересовался Шеннон.
– Всё печально, мой друг, всё печально, - тихо произнёс президент.
– Я изучал это целый вечер, и, ,как и все мои бывшие коллеги, удивлён, что ты ещё жив: рак лёгких, сепсис, множественная дисфункция органов. Это не считая цирроза печени, повышенное содержание глюкозы...
– Я догадываюсь к чему они ведут. К срочной госпитализации...
– Ты угадал, мой друг. Я тоже настаиваю на этом.
– Послушай, Вайянт, сейчас не время...
– А когда есть время?
– повысил голос Окойе.
– Никогда его нет! Я тебе настоятельно рекомендую, нет - приказываю, лечь в стационар. Как глава государства, которому ты служишь!
– Понятно! Не мытьём, так катаньем...
– Ты это про что?
– Я? Про национальную безопасность!
– Здесь не волнуйся, я подумал и решил оставить этот министерский пост за собой. Тебя отправляем в отпуск по болезни. Заметь, в отпуск - не в отставку!
– Это без разницы. Я из госпиталя живым не выйду! Я уж точно знаю! Полгода назад мне это сообщил доктор Дюнуа из парижской клиники.
– Что конкретно?
– У меня год, если не волноваться, или менее шести месяцев, если не щадить себя. Последние недели будут самыми трудными. Мне кажется, время уже подошло...
– Ну это мы ещё посмотрим. У тебя будут лучшие лекарства!
– Откуда?
– Для тебя найдём! Я уже распорядился об этом.
– Я не хочу долго умирать, прикованным к койке.
– А как ты себе мыслишь это?
– С пистолетом в руке, кровью во рту и пулей в груди...
– Какая глупость! Послушай, Карло, честь ничего не стоит, если человек мертв. Борись!
– Хорошо. Сколько у меня времени?
– Я бы хотел, чтобы ты лёг в госпиталь немедленно.
– Так сразу я не готов. Мне кое-что надо доделать.
– Понимаю. Тогда -- завтра.
– Ладно.
– Я распоряжусь, чтобы тебе выделили отдельную палату. Твоим лечащим врачом будет Хуго Мильтадес. Он - лучший специалист.
_ Да. Он мне даже какое-то дефицитное лекарство давал. Немного помогало...
– Очень хорошо, что ты с ним не конфликтуешь, а то я боялся, - Окойе закончил десерт и вытер салфеткой губы.
– Сэмуэль!
– хлопнул он в ладоши.
– Уберите здесь всё, а Вы, полковник, пройдите за мной в кабинет. Шеннон последовал примеру президента и двинулся за ним следом. Папка с его историей болезни осталась лежать на обеденном столе.
Президент удобно расположился в своём кресле и жестом пригласил Шеннона сесть.
– Извини, мой друг, тебе ни пить, ни курить нельзя. Поэтому не предлагаю. Нам надо решить один важный вопрос.