Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
– Так почему же Кимба не закрыл эту школу? Он же был социалист и вроде как враг религии!
– Вы забыли про дотации и различные благотворительные акции, которые проводит церковь. Без них жить здесь было трудно...
Хорас допил свой ром и встал:
– Не хочу Вам мешать после тяжёлого дня, позвольте откланяться, - сказал на прощанье. Шеннон устало кивнул:
– Надеюсь нам удастся с Вами ещё встретиться и поговорить...
– Эта полицейская ищейка, сама вежливость!
– зло проговорил немец, когда дверь за полицейским закрылась.
– А, по-моему, этот флик - очень неплохой человек, - задумчиво сказал Кот. Дверь открылась и вошёл Жан и бодро доложил:
– Алекс получил свою дозу информации. Сейчас угощает нашего бойца. Однако его волнует другое?
– Что?
– Как передать репортаж в газеты. Связи то нет!
– Пусть пробует сам через миссию или какое-нибудь посольство!
– Они ему отказали. Шеф! Надо помочь!
– Сам понимаю. Значит так. Пусть завтра передаст лейтенанту Бенъарду свой репортаж. Мы его отправим через дворцовую радиостанцию. Заодно и проверим его на вшивость...
– Хорошо, шеф. Пойду обрадую его!
– Постой! Что ты думаешь об инспекторе?
– Он мне помогал на площади и, вообще, первый раз вижу приличного флика.
– Не знаю, как насчёт честности, но смекалки ему не занимать, - подытожил Шеннон.
– Земмлер, давай собираться! Не забудь жратву для Тимоти и Патрика!
– Шеф! Мы с Жаном поселимся в отеле, - безапелляционно заявил Курт, спускаясь по лестнице в общий зал.
– Хочется пожить в нормальных условиях! Помыться, побриться, выспаться...
– Не вижу препятствий! Имей ввиду, что если будете платить Жюлю по тарифу первого класса, то получишь отвратительную колониальную кухню, --виндзорский суп, пережаренный бифштекса в подливке, овощи, вываренные до полной потери вкуса, и рисовый пудинг...
– Учту, шеф.
– Завтра быть во дворце к половине десятого! Я постараюсь прислать за вами машину.
– Не беспокойся, - последовал ответ Жана.
– Сами доберёмся. У Жюля есть старая "Минерва". Чы её арендуем...
– Ну тогда подхватите меня у церкви часиков так в девять.
– Замётано, шеф.
– Не зависайте в баре надолго. Завтра у нас будет много рутинной работы...
Шеннон спустился по лестнице. Его сопровождал Барти, который тащил его мешок с оружием. Патрик, оберегая раненую руку, шёл следом. Увидев Фреда, выносящего с кухни судки с едой, Кот кивнул в его сторону:
– Ребята, помогите ему.
Оставшись в одиночестве на веранде, наёмник курил, думая о неожиданном визите священника, журналисте и необычном поведении флика. Дверь в бар была распахнута, и Шеннон хорошо слышал, как Лангаротти расплачивается с Гомезом, как подымается в свой номер сильно подвыпивший Курт. Когда всё затихло он впервые за много дней остался в одиночестве. Мягкая свежесть, доносящегося со стороны моря ветерка и осознание удачно исполненного дела, придавали особое очарование каждой минуте этого вечера.
– С возвращением, Кейт, - сзади раздался голос Гомеза.
– Я уже тогда был уверен, что ты вернёшься, и не один. С тобой можно будет поговорить?
– Извини, Жюль, не сегодня. Я слишком устал. Размести моих друзей у себя, они хорошо заплатят. Только не пытайся им втюхать свой "континентальный завтрак" - я из предупредил. Ты же знаешь, где меня искать?
– Обижаешь, Кейт. Бонифаций мне доложил о тебе и твоих парнях ещё в полдень. Может остановишься у меня?
Шеннон устало кивнул:
– Пожалуй, я завтра тоже переберусь в "Индепенденс". Только утрясу дела во дворце. Тогда и поговорим...
– Хорошо!
– Расскажи, что ты знаешь об Аграте?
– Это длинная история. Покойный Авит когда-то мне помог обустроится в Зангаро. Его единственным наследником является младший брат Габриэль. Он женат на француженке и живёт в Париже, на Авеню Клебер. Лет пять назад я был у него...
– Расскажешь?
– Да, но не сейчас. Это длинная история, а у меня полно клиентов.
В это время на лужайке перед отелем появился Барти и сделал знак рукой. Это означало всё готово к отъезду. Шеннон махнул ему в ответ. Он протянул руку Гомезу:
– Мне надо идти, Жюль!
– Мне тоже, - последовало крепкое рукопожатие.
– Так до завтра?
Шеннон улыбнулся и посмотрел на часы: они показывали четверть первого:
– До сегодня.
Насвистывая "Испанский Гарлем", командир наёмников спустился на парковку и сел за руль. Автобус тихо выехал со стоянки отеля, на которой одиноко стоял новенький фольксваген с флажком ФРГ. Кот кожей чувствовал, как из окон за ним следят десятки глаз: одни - с надеждой, другие - с любопытством, а третьи - с ненавистью. Автобус быстро доехал до дворца, где их встретил Бенъярд.
– Инструкторы желают жить в отеле, - сообщил ему Шеннон.
– Завтра я переберусь туда тоже. Их комнату дайте Тимоти, а в мою поселишь Барти. Кстати, тебя завтра разыщет журналист по имени Алекс. Пусть перешлёт свой репортаж через дворцовую радиостанцию. Текст перед этим покажи господину Земмлеру.
– Хорошо, полковник. Если Вы не против, Я доложу об этом доктору.
– Валяй!
– Шеннон пошёл в свою комнату. Достав бутылку водки из тумбочки, он сделал один большой глоток и, скинув одежду, завалился спать. Он даже не услышал, как в его комнату вошёл Бенъард и, покачав головой, потушил лампочку и завесил его кровать москитной сеткой и закрыл ставни.
Конец первой части.
ЧАСТЬ II. ЖАРКИЙ ИЮЛЬ В ЗАНГАРО.
1. ТРИННАДЦАТОЕ.
Саймон Эндин проснулся среди ночи. Трудно было понять, который час: ему всё чудилось, что вот-вот начнётся рассвет. Наверное, потому, что в его комнату иногда пробивался через жалюзи луч маяка. Он взглянул на часы: только пять утра - уже недолго до рассвета. Может быть, ещё выпить? Саймон налил себе виски, взял что-то с подноса с давно остывшим ужином, снова прилег, заставляя себя остаться в постели еще ненадолго. Через полчаса он опять встал, подошел к окну и увидел в доме на противоположной стороне странные тени, перемещающиеся за матовым темно-желтым стеклом. Бликам света начал вторить пес, протяжный вой которого попадал в такт их движениям. Стараясь обратить на себя внимание, он выл все жалостливее и жалостливее. Казалось, пес призывает кого-то: то ли не известных ему гостей за окном, то ли живущих на верхних этажах отеля. Эндин глянул в узкий тёмный колодец, но ничего различить не смог, но знал - пёс внизу. Внезапно зазвонившие колокола заглушили скорбный вой собаки. Отхлебнув ещё виски, он пошёл в ванную. Эндин любил бриться опасной бритвой. Когда он отодвинул мочку левого уха, чтобы не порезаться, его правая рука вдруг заныла так, что какое-то время он не мог ею двинуть. Саймон, прервал бритье, посмотрелся в зеркало, рука с бритвой на весу осталась в воздухе. Мелькнула мысль: "А если коснуться горла острием?" Он встряхнул головой, облокотился левой рукой о край умывальника и опустил глаза. "Нет! Игра не закончена!" - решил он. Закончив туалет, он пошёл составлять телеграмму боссу. Борьба за Хрустальную Гору продолжалась.