Псы войны
Шрифт:
Торп задумчиво кивнул.
– Да, приобрести контроль над такой компанией за 60 миллионов фунтов будет удачной рыночной сделкой. Но кому вы согласитесь уступить весь пакет акций?
– Самому себе, – сказал Мэнсон.
У Торпа отвисла челюсть.
– Единственным возможным покупателем будет «Мэн-Кон». Таким образцом, концессия останется в британских руках, а «Мэн-Кон» выгодно вложит деньги.
– Но, – удивился Эндин, – выходит, что вы должны будете сами себе заплатить эти шестьдесят миллионов?
– Нет, – спокойно сказал Торп. – Сэру
– А как это называется, на финансовом языке, конечно? – спросил Эндин.
– На бирже это называют одним хлестким словом, – признал Торп.
Сэр Джеймс разлил всем по стакану виски и взял свой.
– Согласны, джентльмены? – тихо спросил он.
Оба молодых человека взглянули друг на друга и кивнули.
– Тогда выпьем за Хрустальную гору.
Они выпили.
– Жду вас завтра утром здесь, ровно в девять, – сказал Мэнсон, и они поднялись.
У двери на боковую лестницу Торп обернулся.
– Значит, сэр Джеймс, это может стать чертовски опасно. Если только хоть одно слово проскользнет…
Сэр Джеймс Мэнсон снова стоял спиной к окну, тусклые блики заходящего солнца падали на ковер рядом с ним. Ноги его были расставлены; кулаки прижаты к бедрам.
– Ограбить банк или бронированный фургон, – сказал он, – просто грубо. А вот ограбление целой республики, на мой взгляд, требует определенного изящества.
Глава 7
– Значит, вы хотите сказать, что, по вашим сведениям, в армии нет группы недовольных, которой пришло бы в голову свергнуть президента Кимбу?
Кот Шеннон и Саймон Эндин сидели в номере Шеннона за чашкой полуденного кофе. Эндин позвонил Шеннону, как было договорено, в девять утра и попросил подождать до второго звонка. Он получил инструкции от сэра Джеймса Мэнсона и перезвонил Шеннону, назначив встречу на одиннадцать. Эндин кивнул.
– Верно. Информация изменилась в одном-единственном пункте. Не вижу, что это меняет. Вы сами сказали, что уровень армии безобразно низок, и техническим помощникам так или иначе придется проделывать всю работу самостоятельно.
– Это меняет чертовски многое, – сказал Шеннон. Атаковать дворец и захватить его – одно. Удерживать – совсем другое. Уничтожение дворца и Кимбы создаст вакуум на высшем уровне власти. Кто-то должен прийти и занять его место, взяв власть в свои руки. Наемников к наступлению утра никто уже не должен видеть. Итак, кто придет на смену?
Эндин снова кивнул. Он не предполагал у наемника политического чутья.
– У нас есть человек на примете, – осторожно сказал он.
– Он в данный момент в республике или в изгнании?
– В изгнании.
– Ну, его надо будет доставить во дворец, чтобы он объявил по радио о совершенном им перевороте и приходу к власти в стране до полудня следующего дня после ночной атаки на дворец.
– Это можно будет устроить.
– Есть еще кое-что.
– Что именно? – спросил Эндин.
– Должны быть
– Мне кажется, вы должны разрешить нам позаботиться об этом, – упрямо продолжал Эндин. – От вас требуется продумать все детали плана захвата дворца и осуществить его на практике.
– Это я могу сделать, – без колебаний сказал Шеннон. – Но как быть с подготовкой, организационной работой, вербовкой людей, оружием, боеприпасами?
– Это тоже должно войти в сферу вашей деятельности. Начинайте с нуля и двигайтесь вперед вплоть до захвата дворца и убийства Кимбы.
– Кимбу надо будет прикончить?
– Конечно, – сказал Эндин. – К счастью, он уже давно уничтожил всех, обладавших достаточными решимостью и мозгами, чтобы стать его соперниками. Таким образом, он единственный, кто мог бы перегруппировать силы и организовать контрнаступление. После смерти возможность привлечь людей на свою сторону с помощью гипноза у него, очевидно, больше не будет.
– Да. Жужу умирает с человеком.
– Что?
– Ничего. Вы не поймете.
– А вы все-таки попробуйте, – холодно сказал Эндин.
– У этого человека есть жужу, – сказал Шеннон, – по крайней мере, люди в это верят. Это значит, что его оберегают духи, жужу защищает его от врагов, гарантирует его неуязвимость, хранит от нападения, бережет от смерти. В Конго, Симба считали, что у их вождя, Пьера Мулеле, было такое же жужу. Он говорил, что может распространить его на тех, кто его поддерживает, и сделать их бессмертными. Они ему верили. Им казалось, что пули будут обтекать их, как капли дождя. Поэтому они накатывались на нас волнами, накачавшись до одури анашой и виски, гибли, как мухи, но продолжали лезть вперед. Та же история с Кимбой. Пока они в это верят, он бессмертен. Поэтому никто никогда и пальца на него не поднимет. Как только они увидят его труп, тот, кто его убил, станет новым вождем. У него жужу сильнее.
Эндин смотрел на него с удивлением.
– Неужели они такие дикие?
– Это не дикость. Мы поступаем точно так же с талисманами, священными реликвиями, заручаемся покровительством Всевышнего в своих конкретных делах. Но у себя мы это называем религией, а у них – дикими предрассудками.
– Неважно, – вступил Эндин. – Если так, то тем более Кимба должен умереть.
– Это означает, что во время нашего наступления он должен быть во дворце. Если он окажется в отъезде – дело плохо. Никто не станет поддерживать вашего человека при живом Кимбе.