Птенцы соловьиного гнезда
Шрифт:
— Одно другому не мешает, — буркнул Тори, нахохливаясь. — И вообще, юрист может куда эффективнее бороться за наши права. А ты-то сама со своей психологией куда деваться собираешься? Снимешь кабинет в центре города и станешь богатеньких неврастеников от нервов лечить?
— Вот еще! — фыркнула Яна. Она начала перебирать клавиши, наигрывая какую-то незатейливую мелодию, но внезапно оборвала ее и отвернулась от инструмента. — Делать мне больше нечего — неврастеников обихаживать! Вернее, тоже вариант, но не в деньгах дело. Ты же видишь — я по-настоящему могу людям помогать.
— Со скалы прыгать? —
— Наоборот, не прыгать, — вопреки его ожиданию не обиделась девушка. — Тор, я в десять лет самоубийцу спасла. Он хотел с обрыва броситься, потому что у него беременная жена погибла. А я сделала так, что он перестал хотеть смерти. И он жив остался. Я его видела пару лет назад — он снова женился, у них годовалый ребенок, и он вполне счастлив. И потом я еще несколько раз людям помогала, пусть не так серьезно. Вот ради такого и стоит бороться! Видеть, как страдавшие люди начинают жить нормальной жизнью, знать, что ты действительно нужна другим…
— Героиня… — пробормотал Тори. — Элиза. Дзани Ююмона…
— Не героиня, — возразила Яна. Она плюхнулась за стол, поставила локти на столешницу, оперев о руки подбородок, и посмотрела на Тори. — Просто у меня есть цель в жизни. Не просто заработать много денег и жить в роскоши, а высокая цель, за которую стоит драться. И не ерничай, ты меня сам прекрасно понимаешь. Сам ведь свои бригады, или что там у тебя, организовал ради борьбы за правое дело. Ну, как ты сам его понимаешь. Тор, пусть сама цель глупая и никчемная, но ведь главное — что ты считаешь нужным бороться, чтобы изменить мир к лучшему. На самом деле ты молодец. Тебе нужно только цель в жизни найти правильную и идти к ней, а дальше все само получится.
— И кто определит, правильная она или нет? — саркастически осведомился парень. — Завтра ко мне придет еще кто-то и снова скажет, что я дурак, что другую цель нужно искать…
— Ты сам и определишь, — пожала плечами Яна. — Тут ведь все очень просто: можно бороться за себя, а можно — за других. За себя все борются, а вот за других — очень немногие. Слушай свое сердце, не иди на поводу у других и никогда не действуй в злобе или раздражении, и тогда все получится.
— Как у тебя все просто! — скривился Тори. — Помогай другим, будь добреньким, и все круто. Да другим на тебя плюнуть и растереть!
— Ну, тогда просто оставь их в покое… Так! — Яна склонила голову и к чему-то прислушалась. — Лика зовет. Говорит, что ужин греется, можно садиться за стол. Как-то он подозрительно быстро. Пошли, проверим!
Она вскочила из-за стола и вышла в коридор. Тори несколько секунд задумчиво смотрел перед собой, потом тряхнул головой, поднялся и вышел вслед за ней.
Старый отель, еще несколько минут назад тихий и сонный, как-то неожиданно наполнился жизнью. Свет в коридорах горел ярче, а в столовой уже собралась целая компания. Две женщины — Цукка и еще одна, постарше, с длинными влажными волосами, и два мужчины: крупный, лет сорока, с ранними залысинами и бугрящимися под тонкой майкой мускулами, и невысокий, худощавый, неопределенного возраста и с задумчивыми глазами, переговариваясь, неторопливо накрывали на стол, вытаскивая из настенных шкафов посуду. С кухни, где у большой электроплиты возился
— Тетя Эхира! — взвизгнула от счастья Яна, вешаясь на шею женщине постарше. — Ты когда приехала? Я тебя не видела! Ой, как здорово!
— Да еще днем, только отсыпалась, — улыбнулась женщина. — Два перелета, сутки в дороге — когда добралась, веки пальцами держала. Несколько минут назад из душа выбралась. Я тебя тоже рада видеть, Яни. А что с тобой за молодой человек? Не познакомишь?
— Ой! — спохватилась девушка, отцепилась от женщины и подошла к нерешительно замершему на пороге Тори. — Народ! Познакомьтесь с Тори, я вам о нем говорила.
— Рад знакомству, прошу благосклонности, — пробормотал парень, кланяясь. Интересно, кто из них приемный папаша? Наверняка здоровяк. Сам большой и сильный, а мозгов мало, вот и не побоялся двоих девиантов на воспитание взять. А тот, что поменьше, с умной физиономией — опекун-археолог.
— Тор, познакомься с Дзинтоном, — Яна указала на невысокого мужчину, и Тори удивленно захлопал глазами. Он — приемный отец? Да ему самому лет тридцать, не больше! — Большой и страшный — Саматта, а рядом тетя Эхира, она к нам в гости приехала. А Цукку и Палека ты уже видел.
— Добро пожаловать героям сопротивления, — улыбнулся Дзинтон. Тори набычился, но легкая ирония, прозвучавшая в голосе Дзинтона, почему-то показалась совсем необидной. — Рад видеть тебя в нашем доме. Яни, руки ты, разумеется, и сама не вымыла, и Тори не позволила. Как маленькая, чесслово!
— Зануда ты, папочка! — надула губы девушка. — Тор, пошли в ванную, а то еще за стол не пустит.
Парень посторонился, пропуская ее в дверь столовой, и пошел следом. Когда они вернулись, стол уже сервировали на восемь персон, а Палек выкладывал на тарелки из кастрюли одурительно-вкусно пахнущее цурме.
— Соусом сами польете, — заявил он. — И салат сами наложите. Там еще жареные колбаски есть, если кто захочет. Тор, ты не стесняйся, жратвы много.
— А оно съедобно? — подозрительно осведомилась Яна, осторожно пробуя цурме на вкус. — Перца сколько клал?
— Сколько надо, столько и клал, — фыркнул Палек, пристраивая кастрюлю на подставку посреди стола. — Подумаешь, один раз поэкспериментировал, так теперь сто лет не забудешь.
— Такое и тысячу лет не забывается! — парировала Яна. — Ума не приложу, как у меня желудок уцелел после твоего шедевра.
— Ну да, если вспомнить твоих давешних осьминогов по-ситарски…
— Ша! — внушительно прервал пикировку Саматта. — Кончайте перепираться. Вы, мелочь пузатая, хоть бы гостя постеснялись. Господин Тори, ты на них внимания не обращай, они способны сутки напролет языками чесать.
— Ну, каков опекун, такие и детишки, — показала ему язык Яна. — Вечно без присмотра, дурное влияние улицы… Плохо воспитывали, вот и выросли мы непонятно кем.
— Отчего ж непонятно, — рассудительно заметил Дзинтон, подцепляя вилкой рис и отправляя его в рот. — Вполне себе понятно. Шалопаи и недоросли. Лика, что у тебя за хвост по начертательной геометрии? Только не говори, что сложно, ни в жизнь не поверю. Семестр уже кончился, а ты все сдаться не можешь толком.