Птенцы соловьиного гнезда
Шрифт:
— Извини, застрял в управлении, — пояснил капитан. — Бумажки плодятся, словно тараканы, одну прихлопнешь — две другие на голову сваливаются. Значит, сюрприз? Ну вот, а я-то надеялся на ужин на двоих, негромкую музыку и романтический вечер в компании с прелестной юной девушкой! — Он весело подмигнул. — Ну ладно. Надеюсь, твой сюрприз стоит моего разочарования.
— Стоит! — пообещала Карина. — Можешь мне в ухо чихнуть, если не стоит.
— И чихну! — согласился полицейский. — Ну что же, подождем появление твоего сюрприза.
— А и ждать нечего, —
Такси, взвизгнув тормозами, остановилось у тротуара, и из открывшейся дверцы выбрался высокий плотный мужчина. В руке он сжимал объемистую дорожную сумку, в которую, кажется, Карина могла поместиться целиком. Он огляделся по сторонам и, шагая через две ступеньки, поднялся на террасу.
— Мати! — ахнул Дентор, поднимаясь. — Чтоб я сдох, Мати!
— Здорово, Дор! — Саматта крепко обнял его, и Дентор в ответ тоже стиснул его в объятьях. — Ох, обака, не так сильно! Раздавишь же!
Он отстранился и критично осмотрел товарища с ног до головы.
— Дор, мне кажется, или ты и в самом деле еще подрос?
— Да кто его знает! — расхохотался капитан. — Может, я подрос, а может, ты усох! Ох, Мати, как я рад тебя видеть вживую! После стольки-то лет! И, главное, даже не предупредил! Сколько там прошло?
— В последний раз мы с тобой в сорок первом виделись, — подумав, сообщил Саматта. — Значит, восемь лет назад. Ну, рассказывай. Что ты, как ты, где ты…
— Эй! — выбравшаяся из-за стола Карина вклинилась между ними. — Большие сильные парни! Прежде, чем в воспоминания ударяться, сначала мне до свидания скажите.
— Кара, ты уже уходишь? — недоуменно посмотрел на нее Саматта.
— У меня ночное дежурство через полчаса, еле-еле успеваю, — объяснила девушка. — Я же предупреждала. И специально просила не опаздывать. А теперь придется вам общаться наедине, в скучной мужской компании. Мати, заглянешь ко мне в больницу, когда наговоритесь, ладно? Я ужасно по тебе соскучилась. Первая городская, хирургическое отделение, а там меня дежурные медсестры позовут. Здесь недалеко, Дентор покажет, куда идти.
— Конечно, малышка, — Саматта шутливо шлепнул ее по заднице. — Беги давай, шустрая ты наша. Заеду обязательно. Самолет завтра днем, так что еще наговоримся.
— Пока! — Карина махнула мужчинам рукой, подхватила с пола сумку с Парсом и сбежала с террасы.
— Самолет? — осведомился Дентор, провожая ее взглядом.
— Ага. Я же писал, что археологом заделался. У нас с Четырьмя Княжествами вроде бы как потепление отношений, вот Бун… профессор Бун и пробил совместную экспедицию в Лесную Долину — в Княжествах такое место есть, закрытое до недавнего времени. Я специально от группы отбился, чтобы сюда заглянуть, мой самолет в Терелон завтра днем вылетает.
— Ну ты даешь, Мати! — покачал головой полицейский. — В жизни бы не подумал, что ты способен вот так круто измениться. Хотя ты всегда меня удивлял. Слушай, давай-ка пройдем в помещение, а то здесь как-то тоскливо.
— Пошли, — согласился археолог, следуя за ним. — Климат у вас тут неважный. У нас
— Да разве ж сейчас колотун! — усмехнулся Дентор, усаживаясь за угловой столик. — Ты, Мати, совсем южанином стал. Плюс восемь — и уже дрожишь. Скоро на всю зиму до нуля опустится, при нашей влажности та еще погодка.
— Может, я и южанин, зато ты у нас кугума-переросток, прямо с полюса, — усмехнулся Саматта. — Ну, рассказывай. Когда меня перевели в сорок первом, тебе мой батальон должны были передать. Передали?
— Да. Только без толку. Через три периода его вообще расформировали вместе со всем корпусом. Посчитали, что в связи с завершением «дружеской помощи» экспедиционные силы больше не нужны, ну да ты, наверное, слышал. Капитанские нашивки я получил, но как-то больше не получилось нормальным делом заняться. Загнали меня на канцелярскую работу, складом заведовать, а какой из меня завскладом? Сержантская работа, а мной там только генералов пугать. В общем, в начале сорок второго подал я рапорт да и снял военную форму. Осел здесь, в Крестоцине, устроился в полицейский спецотряд и с тех пор гоняю бандитов по городу.
Гигант вздохнул.
— Скучно, Мати. Понятно, что работа честная и достойная, служить и защищать, все такое. И ведь в самом деле служишь и защищаешь. Но время-то идет, и начинаешь о жизни задумываться. Ни семьи, ни детей, ни даже дом толком не обустроен. По службе расти некуда — в спецотряде выше капитанской должностей нет, он и на батальон-то не тянет. А идти в следователи бумажки перекладывать не хочется. Не справлюсь с собой, еще выйду из себя да сверну случайно шею какому-нибудь подонку из молодых да наглых… В общем, не о чем особенно рассказывать. Давай лучше про тебя. Как жена, дочь?
— Я развелся, Дор. В сорок втором же и развелся. Кана терпела, сколько могла, но сам понимаешь — двенадцать лет с мужем, который дома в году четырнадцать периодов отсутствует, кого угодно из себя выведут. Заявила в конце концов, что она еще молода и что хочет пожить с настоящим мужем, а не с секретным призраком, и ушла. И дочь прихватила. И она права, наверное. Ни у нее мужа, ни у девочки отца… Вышла потом снова замуж за хорошего парня, тот удочерил Мусу, живут теперь душа в душу. Муса на экономиста учится, второй курс вот закончила. Неделю назад я к ней на годовую вечеринку в университет заходил. Хорошая девчонка выросла, в мать характером — упрямая, но веселая и независимая.
— Хорошо, когда дети есть, — согласно качнул головой Дентор. — А Карина? Она говорила, что ты ее опекун. Здесь-то тебя как угораздило?
— Тут, Дор, рассказывать долго и сложно, — вздохнул Саматта. — Я в такие дела вляпался… Категория допуска — шестая и выше. Я тебе расскажу, что смогу, но если тебе в психушку меня сдать захочется, воздержись до конца рассказа, ладно?
— О как… — с уважением протянул полицейский. — То есть археологом ты только для прикрытия? И где ты сейчас? Контрразведка? Или все-таки СОБ?