Птенцы Виндерхейма
Шрифт:
Альдис пошла по периметру здания, считая окна. Почти все они на мальчишеской половине были распахнуты или хотя бы приоткрыты. Но даже если предположить, что она сумеет пробраться в чужую комнату и никого не разбудить, добраться до крыла девушек возможно только через общий холл, в котором сидит комендант.
Крошечные туалетные оконца тоже мало могли помочь в ее задаче. Втиснуться в узкий проем она, пожалуй, сумеет, но как туда добраться по гладкой стене высотой в два человеческих роста?
Еще можно постучаться в окно Гурды. Подружки,
Девушка обошла корпус по кругу и замерла у правого торца здания. Окно в комнату Томико – ну и Альдис, разумеется, тоже – было чуть приоткрыто.
Самое простое решение задачки – даже пробираться потом никуда не надо. Но именно эта обманчивая простота и смущала.
Она прислушалась. Из комнаты не долетало ни звука.
Разумеется, ниронки дрыхнут и видят десятый сон. Даже если они и собирались подождать Альдис, чтобы снова устроить ей темную, их должно было давно сморить.
Альдис нерешительно поставила ногу на едва заметную выбоину в каменной кладке, ухватилась за край подоконника и потянула на себя оконную раму. Дерево скрипнуло и подалось. В комнату хлынул поток прохладного предрассветного воздуха, кто-то из соседок беспокойно заворочался, пробормотал что-то по-ниронски…
Снова воцарилась тишина.
Альдис решилась. Просто сползти вниз не получится: кровать Томико у самого окна. Придется прыгать.
Она подтянулась и влезла на подоконник. Снова прислушалась – соседки спали, в этом не было никаких сомнений. Чтобы перебраться через Томико, достаточно пролететь полтора метра. Слепой прыжок с кувырком – ничего запредельного.
Девушка присела, сгруппировалась и прыгнула вперед «рыбкой».
Пронзительный девичий визг разорвал тишину на мелкие клочки.
Все пошло не так. Руки слишком рано встретили опору, и это был отнюдь не надежный и жесткий пол. Альдис с размаху приземлилась на что-то мягкое, теплое и неровное. Через секунду это «что-то» истошно завизжало голосом Томико и затрепыхалось.
– Молчи, дура! – прошипела Альдис, пытаясь одновременно заткнуть ниронке рот и натянуть на голову одеяло. – Весь корпус перебудишь!
В ответ Томико заорала еще громче и начала лягаться.
Справа и слева заворочались, просыпаясь, остальные соседки. Послышались возмущенные сонные голоса. Альдис отвесила орущей сокурснице пощечину, и ниронка захлебнулась криком.
Подкрепив терапевтическое воздействие пощечины щедрым тумаком, девушка сунула в рот соседке кулак, в который Томико немедленно впилась зубами.
– Томо-сан, что случилось? – раздался над ухом испуганный голос Нанами.
В ту же секунду вспыхнули сразу два светильника. Хитоми стояла у своей кровати в боевой стойке, а Риоко потихоньку пятилась к двери.
– Ничего не случилось, – сердито фыркнула Альдис. Она была йотунски зла на себя и на Томико. – Просто ваш сюзерен обмочилась со страха.
Девушка отпустила разом обмякнувшую сокурсницу и
– Вы что – кровать передвинули? Какого йотуна?! – От досады голос прозвучал требовательно и резко.
Кровать Томико действительно находилась почти на метр ближе к выходу. Можно было просто тихо спуститься с подоконника, не выделываясь с акробатическими трюками.
– Томо-сан сказала, что из окна дует, – ответила Нанами.
Остальные ниронки молчали с таким ошарашенным видом, что в другой ситуации Альдис непременно бы рассмеялась.
– Нашли время! О Всеотец, ну почему именно сегодня? – Она демонстративно отряхнула мундир и подошла к своей кровати, надеясь, что расспросов удастся избежать.
И еще Альдис очень надеялась, что комендант все-таки не придет разбираться, кто и почему здесь так истошно орал.
– Ты хотела меня убить! – Голос Томико задрожал и прервался.
«Она что – плачет?»
– Не будь дурой, кому ты нужна?
– Ох, Томо-сан! – Нанами тоже всхлипнула. – Я так испугалась! Я боялась, что это черный человек пришел украсть наши души, как в легенде, которую рассказывала Риоко-сан.
– Меньше надо страшилок на ночь вспоминать. – Альдис уже успела раздеться и нырнуть в постель. – Гасите свет, еще три часа до подъема.
Девушки переглянулись, и Риоко все-таки решилась озвучить волновавший всех вопрос:
– А что ты делала у окна ночью?
– Тебя это не касается, третья дочь штатного палача, – отрезала Альдис. Риоко была последним человеком, перед которым она стала бы отчитываться.
Ниронка сузила глаза и открыла рот, но сказать ничего не успела – влезла Томико.
– А я все расскажу наставникам, как ты ночью в окно лезла, – сладеньким голосочком пропела она.
Альдис внезапно поняла, что ей все равно. Она так устала за этот бесконечный день, что угрозы соседки не пугали, а вгоняли в сон.
– А я расскажу всем мальчишкам, как ты надула в кровать, потому что испугалась черного человека, – в тон ниронке ответила девушка. – Если меня накажут, об этом узнает каждый «птенец».
– Но это неправда.
– Будет правдой. И вообще, иди ты к йотунам, а я – спать, – с этими словами Альдис демонстративно отвернулась к стене и укрылась одеялом с головой. Спать оставалось меньше четырех часов, и она не собиралась тратить драгоценное время на препирательства.
– Ага, пришла наконец, – буркнул бхат. – Успела вчера в корпус?
– Успела, – не стала вдаваться в подробности Альдис.
Сегодня на пристани было оживленнее. У пирса покачивался на волнах грузовой кнорр. Несколько дюжих матросов тащили от корабля до нижней станции фуникулера огромный ящик. Работа, которую раньше играючи выполняли турсы, давалась им нелегко: над берегом то и дело разносилась звучная матерщина. Еще три десятка таких же ящиков и бочек, а также гора более мелких тюков ожидали своей очереди на расчищенном вчера девушкой пятачке.