Птица в клетке. Повесть из цикла Эклипсис (Затмение)

Тиамат

Руатта выругался так грязно, что Альва от удивления вскинул брови. Кинтаро невесело ухмыльнулся:

— Ну вот, а говорил, таких слов не знаешь.

Чародей выругался еще раз, проводя ладонями над кольцом, будто щупая воздух:

— Я чувствую, портал уже почти готов! Мне не удавалось достичь ничего подобного за все эти годы! Но чего-то не хватает, какого-то компонента! Кавалер Ахайре, немедленно повторите, что сказала Дэм Таллиан, и горе вам, если вы забыли хоть слово!

— Идите вы в за… Западный край, дорогой отец!

Мы сделали все, как она сказала. Если есть какой-то секретный компонент, она его не знала!

Альва вышел на берег, сел и уткнулся лицом в колени. Кинтаро улегся рядом, всем своим видом показывая: «Вы чародеи, вы и думайте». Руатта и правда задумался, расхаживая взад-вперед по песку. Наконец он взмахнул рукой: красная птица сорвалась с его пальцев и стрелой полетела прочь.

— Только один человек во всем Иршаване знает больше меня о переходах между мирами, пояснил он, хмурясь. Я так надеялся, что мы больше никогда не увидимся!

— Боюсь даже предположить, кого вы имеете в виду, буркнул Альва.

Прошло, может быть, полчаса, и в ответ на призыв Руатты неподалеку от шатра открылся портал. При виде того, кто оттуда вышел, Альва и Кинтаро в один голос застонали:

— О не-е-ет!

Потому что это была Александра. У Альвы сразу же заныла щека, потому что королева Арриана была одета так же, как в тот раз, когда он ее впервые увидел: в доспехи из красной стали с шипастыми налокотниками. У бедра ее висел меч. Прийти одна она не побоялась, но выглядела готовой к любым неожиданностям.

— Моя помощь будет стоить недешево, без околичностей заявила Александра.

Руатта вздохнул:

— Я готов практически на все.

Она окинула его взглядом с ног до головы:

— Пожалуй, теперь ты для меня староват. Настоящий облик, да?

— Не совсем. Таким я был, когда прошел Вратами Знания.

— А каким ты был, когда разобрался с моими печатями?

Руатта кивнул на Альву:

— Примерно таким. Да, я подозревал, что своего ты не упустишь. Моя память тебя устроит?

Она облизнулась:

— И твоя. И степного жеребчика. И можно без хлеба.

Руатта склонил голову, позволил ей прижать пальцы в перчатках к своим вискам и открыл воспоминания о Кинтаро, не связанные с «Цепями прошлого». Глаза ее заблестели, по щекам разлился румянец, губы приоткрылись. Она посмотрела на степняка и подмигнула:

— А ты неплохо отдаешься, кто бы мог подумать.

— Для крутого мужика ничего не жалко, ухмыляясь нарочито пошло, сообщил Кинтаро. А ты, никак, жалеешь, что не мужик?

Альва в ужасе схватился за голову. Руатта вытянул руку, готовясь закрыть степняка магическим щитом. Но Александра только усмехнулась, как будто даже довольная наглостью Кинтаро.

— Нет, не жалею, сказала она, оказавшись у него за спиной. Одной рукой вцепилась степняку в волосы, а другой коснулась затылка.

Кинтаро повалился на колени, хватая ртом воздух. Он не был чародеем

и не мог сам открыть память, как Руатта. Вторжение в сознание было почти таким же болезненным и унизительным, как в первый раз. Явно смакуя детали, Александра посмотрела на Кинтаро, на Руатту, снова на Кинтаро, жмурясь и чуть не мурлыкая от удовольствия. Альва молча страдал, размышляя, отказался бы он, если бы ему предложили увидеть их вместе. Наверняка бы согласился, а потом мучился от ревности и зависти.

Получив предоплату, Александра заставила их повторить попытку уйти через портал. Понаблюдала с берега и снисходительно крикнула:

— Это же элементарно! Нужна жертва.

— Разбежалась, пробурчал Альва, но тихо, чтобы она не услышала. Однако выражение его лица, видимо, было весьма красноречивым, так что она усмехнулась и пояснила:

— Без кровищи, вырванных сердец и разбитых черепов. Просто нечто ценное и дорогое для каждого.

— Как в сказках? Отдай то, о чем еще не знаешь? спросил Руатта. Сердце его стиснуло болезненное предчувствие. А что, если он вернется в Пандею, но уже не застанет Даронги в живых?

— Херня. Только то, что при тебе сейчас. Я думаю, ты даже знаешь, что это.

Руатта кивнул решительно:

— Если нужно отдать мой магический дар, я готов.

Волны на мгновение застыли, а потом снова закружились. Воронка стала заметно шире, магическая аура нарастала. Похоже, Александра была права.

Кинтаро молча снял с пояса нож. Несколькими движениями отхватил свою черную гриву у самого затылка и бросил в воду. Альва окаменел от ужаса, не успев даже попытаться ему помешать. Яркая лента, извиваясь, поплыла по волнам. Морская вода пенилась, бурлила, и в центре, под их соединенными руками, уже почти проступило дно.

— А ты, рыжий, чем пожертвуешь? крикнула Александра, с трудом перекрывая шум волн и гудение магической ауры.

— Я тоже могу отдать свой магический дар, мне он нафиг не сдался!

— Нет, не пойдет, подал голос Руатта. Во-первых, только ценное. Во-вторых, здесь у вас нет никакого дара.

— Вы ловко извернулись отдаете магию, от которой, скорее всего, в нашем мире ничего не останется!

— Не факт. У Ашурран ведь магия сохранилась. И даже стала сильнее.

— Но Кинтаро всего лишь обрезал волосы! Разве это жертва? Он перекинется туда-обратно, и они снова отрастут!

— Я никогда не стриг волосы с тех пор, как стал воином эссанти. Ты ведь знаешь, что это значит в степи, подсказал Кинтаро.

— Но у меня ничего нет! вскрикнул Альва в приступе отчаяния. Ничего, кроме… он схватился за правую щеку, когда-то изуродованную ожогами.

— Кроме хорошенькой мордашки! издевательски прокричала Александра. Но если тебе не впервой, то не пойдет. Разменную монету здесь не принимают!

— Есть еще время, тихо сказал Руатта. Время, которое пройдет в нашем мире. Ты можешь пожертвовать его.