Птичий путь
Шрифт:
– Почему бы вам… не взглянуть на экспозицию этого музея?
Знал, кого Церковер пытался отправить на переговоры!
– Взгляну с удовольствием, – отозвался Сторчак. – Но только после вас.
– Пойти на прямой контакт – предложение заманчивое, – размышляя, проговорил Холик. – Заполучить технологию топлива из первых рук… Вы считаете, этот ваш гениальный Алхимик в полном подчинении «новгородского посадника»?
– Судя по наблюдениям, у них строгая иерархия и дисциплина, – заверил Сторчак. – Поэтому «третья сила» не знает провалов.
Холик беззвучно рассмеялся:
– Они-то
Смотрящий положил ему на стол три толстые папки оперативных трудов разведки, чем обескуражил премьера.
– Да тут надо месяц изучать!
Думал, ему, как обычно, принесли свои соображения на полутора страницах. И поручить кому-либо изучение материалов премьер не мог ни при каких обстоятельствах: даже косвенная информация о подобных встречах первых лиц с призраком «новгородского посадника» не могла быть разглашена в принципе. Холику предстояло не только ознакомиться хотя бы с сутью проблемы, но и смоделировать свое поведение в будущих переговорах, а еще самому придумать убедительное обоснование срочной и секретной поездки в Новгород – всякая стабильность в России лишала власть спонтанной мобильности, регламент контролировал каждый вдох и выдох.
– Есть всего сутки, – мстительно заметил Сторчак. – Старик прав, «посадника» надо щупать тепленьким.
– Вы сами это изучали?
– Бегло.
– А Церковер?
– Церковер все знает, но…
– Да-да, я понял…
Братья Холики обросли аппаратами и советниками, как застоявшиеся у пирса корабли ракушками, и Смотрящий испытывал особое удовольствие, когда случалось нагонять волну в их замкнутый затон.
– Придется напрячься, – сказал он. – Единственное, что могу посоветовать, в музей лучше всего войти и выйти с реки. Например, вечером на катере, от Новгорода. Сейчас по суше приезжает слишком много экскурсий.
– Все равно придется предупредить губернатора.
– Зачем? Лишние уши…
– Разграничение полномочий, есть соглашение.
Братья Холики перед выборами заигрывали с губернаторами…
– Предупредить и сразу же отрубить язык, – посоветовал Сторчак.
– И еще я бы попросил, – не сразу сказал премьер, – организовать информационное обеспечение. Используя ваши собственные возможности. Чтобы исключить всякие неожиданности.
– Вас что-то смущает?
– Необычность встречи. Это же равнозначно контакту с пришельцами из другого мира. А информаторы Церковера имеют опыт общения…
Смотрящий не стал посвящать Холика во все тонкости взаимоотношений с Осколом и его саботажниками из службы разведки.
– Они вполне земные люди, – успокоил он. – Это подтверждают материалы наблюдений.
Премьер с тоской подтянул к себе папки, точно так же, как когда-то пояснительную записку Оскола об альтернативном топливе – без особого энтузиазма, и у Сторчака шевельнулось сомнение относительно своего выбора…
15
Стареющая девица с пляжа шла конкретно к Белому домику, и разминуться уже было невозможно.
– Я решила вас навестить, – благосклонно призналась она, при том делая изумленные глазки.
– Вы немка? – спросил Корсаков, хотя внешне девица более походила на итальянку.
– Я испанка, но немецкий мой родной язык. К тому же вы не знаете испанского.
– Почему вы так решили?
– Американцы его не любят. Им надоели испаноговорящие мексиканцы.
– К счастью, я не американец. – Марат непроизвольно залюбовался ее необычными вишневыми глазами, однако кроме эстетического удовольствия, ничего более не испытывал.
– Почему вы на ногах? Вам необходимо быть в постели.
– Если только с вами, – грубо пошутил он и тут же пожалел об этом.
Дама мелодично рассмеялась, и он услышал пошлый напев, после которого, как всякий охотник, обыкновенно терял интерес – добыча сама шла в руки. Эту домашнюю курочку не пришлось бы даже ошпаривать кипятком и щипать – сама готова была сбросить инкрустированные стразами темно-зеленые перышки.
Она была совершенно не нужна ему, даже для утешения плоти, тем паче вспомнился наказ не заводить случайных знакомств на пляже, однако он взял испанскую немку под руку и открыл калитку:
– Прошу, герцогиня!
Пусть люди Оскола и камеры партнеров по разведке видят – он приехал, чтобы, кроме всего, отдохнуть, развлечься, а не сидеть и тупо докладывать по спецсвязи о результатах, просить согласования на контакты и отчитываться о произошедших встречах. Профессионал, замысливший что-то против своих руководителей, не поведет в дом случайную женщину с пляжа. Подобное может сделать только уверенный в себе человек. Ну или полный безответственный идиот…
– Да, я герцогиня Эдинбургская! – воскликнула она. – Вы так проницательны!
Корсаков пока еще не встречал на пляжах Болгарии беспородных немок, и создавалось впечатление, будто в Балчике отдыхает вся аристократическая Германия, эдакий сплошной «фон», будто у них там крестьянок и посудомоек никогда не бывало.
Революционные, баррикадные француженки были совсем другими…
– Как вы угадали? – все еще изумлялась эта легкая добыча. – Мой дед был немецким дипломатом. Он приехал в Румынию и там женился на герцогине. Сам Гитлер благословил этот брак! Но об этом мало кто знает, было время, когда свое происхождение приходилось скрывать… Ты ясновидящий?
– Это нетрудно, – обронил он. – Я сам русский князь и чувствую породу.
– Ты русский? – уже доверительно и по-свойски спросила она, взглядом бюргерши озирая усадьбу. – Ты новый русский?
– К счастью, да…
– О, русские стали очень богатыми, – обрадовалась «герцогиня». – И ужасно расточительными!
Намек на подарки он принял и никак не отозвался. Можно было сразу переходить в постельный режим, но Марат представил, как придется сейчас возиться с ее потным, горячим телом – долго наряжалась в душном гостиничном номере без кондиционера и душа, набрасывала макияж, потом шла по вечернему солнцепеку…