Птицы на проводе
Шрифт:
Я была обескуражена. Оборотни в России? Что за шутки.
– Можно, но я не сталкивалась ни разу с такими… эм… полулюдьми. Подумай – если он поставил блок, значит, он знает о нашем существовании и ему есть что скрывать. Одно из двух: либо он тоже сканер, либо…
– Нет, нет, нет…не может он быть оборотнем! – я отказывалась верить в эту чушь.
– В любом случае тебе нужно быть осторожной. У тебя все поле пробито, сил совсем не осталось. Твои сны – это астральные удары, понимаешь? Он делает это намеренно. Поедем к моей маме. Будем ставить защиту. Отзеркаливание тебе уже вряд ли поможет,
– Что что не поможет?
Кристина говорила какие-то новые для меня слова, словно иностранка. Отзеркаливание, вервольфы. Ну почему же я раньше не слушала её, всегда уклонялась от разговоров про способности сканеров. Хотела жить жизнью обычного человека, и вот получила…
– Отзеркаливание. Это один из способов защиты. Он помогает, если у тебя сильное энергополе. А у тебя все пробито, ты слабая, Оль. Такое ощущение, что кто-то питается твоей энергией, как вампир.
– Как я от Артема? – Почему-то именно это сравнение пришло мне первым на ум.
– Наверное. Только ты Артему не вредишь ничем, когда подпитываешься, а вот тебя целенаправленно ослабляют. Только зачем? Если это Борис, то какой в этом смысл для него? Хочет убрать конкурента?
– Не знаю, Крис. Нас связывает только работа. Сейчас мы ведем один важный проект… Перевозка оружия на несколько миллиардов. А как можно поставить защиту? – Мне не терпелось поскорее вернуть свое прежнее самочувствие и силы.
– Есть разные способы. Только простые уже не помогут. Поедем, нужно поставить блок как можно быстрее.
Собралась я за пять минут. Мне нужно было лишь переодеть домашнюю одежду. Косметикой я не пользовалась, расчесала волосы и завязала их в хвост. Взяла сумку с документами, телефон, и мы вышли во двор. Придется снова отложить разговор с Артемом на вечер.
Машина Кристины стояла у подъезда. Мартовские солнце отражалось на её поверхности и слепило глаза. В воздухе улавливались первые несмелые весенние нотки, которые вплетались в звонкие трели птиц. Вдохнув их внутрь, я почувствовала себя гораздо лучше. Пение птиц всегда действовало на меня расслабляюще.
Дорога нам предстояла недолгая. Мама Кристины жила в двадцати километрах от меня, в небольшой деревне Марфино. Включив в машине радио «Максимум», Крис выехала на трассу и устремилась взглядом в окно. Мне всегда нравилось, как она выглядит за рулем: волосы дерзко раскиданы по плечам, губы поджаты в строгую, почти идеальную линию, а руки мягко направляют поверхность руля в нужную сторону. Крис, словно великая жрица Клеопатра, руководила нашей железной колесницей плавно и удивительно легко.
– Знаешь, а я все-таки верю, что мои сны сбываются. Пусть не сразу, а через время. Я знаю, что все у тебя будет хорошо, – не поворачивая голову в мою сторону, но явно обращаясь ко мне, проговорила она. И мне очень захотелось ей поверить. Несмотря на то, что думать о детях я запретила себе давно.
Кристина надавила на газ, отчего я немного дернулась назад. Так я поступаю и в жизни – всегда двигаюсь по инерции.
18
В субботу я проснулся рано, когда солнце еще протягивало ко мне робкие лучи сквозь приоткрытые жалюзи и слепило глаза. Вчерашний разговор с Олей не выходил из головы. Неужели у неё кто-то есть? Зачем же тогда она придумывает все эти истории про Милу? Из ревности? Или из вредности?
Я включил чайник, достал из холодильника яйца, хлеб, масло, сыр для бутербродов. Пока закипала вода, я заглянул к Оле в комнату. Она спала, свернувшись калачиком, обнимала рукой подушку. Как когда-то меня. Или кого-то ещё. Эта мысль не давала мне покоя, я снова начинал злиться на Олю и ее молчание. В конце концов, я не сканер и не телепат, чтобы читать ее мысли. Мне хочется нормального, человеческого общения. Я должен знать, что происходит с ней.
Я вернулся на кухню, разбил в сковороду яйца, налил чай в кружку, собрался намазать на хлеб масло, как зазвонил телефон.
– Мила? Что случилось?
В ответ услышал только всхлипывания и неразборчивый шум. Она рыдала в трубку, не в силах сказать ни слова.
– Я…мне…Тёмааа…
– С тобой все в порядке, где ты? – мне показалось, что от моего крика проснулась Оля.
– Артём, приезжай, пожалуйста, я ушла от мужа…
Ее слова выплеснулись на меня, как ушат холодной воды. Мила назвала адрес, полчаса езды на такси, и я буду у нее. Я переложил яичницу в тарелку, прикрыл крышкой – пусть сохраниться тепло для Оли. Позавтракать я уже не успевал. Нужно было срочно выезжать к Миле, случилось что-то серьезное. Я беспокоился за неё не на шутку, что же могло произойти? Решения о разводе не принимаются так быстро. По крайней мере, мы с Олей тянем с этим уже два года.
Я вызвал такси, осторожно прикрыл за собой дверь, чтобы не попадаться на глаза Оле, и вышел на улицу. С крыш стекали капли крошечных ночных сосулек, снег подтаял и переливался на солнце, словно новенький хрусталь.
Минут через пять во двор въехала машина. Не успел я в нее сесть, как телефон завибрировал – звонила Оля. Говорить, что я уехал к Миле, мне не хотелось. Ни к чему расстраивать ее и осложнять наши и без того натянутые отношения. Я решил написать смс-сообщение, соврал, что уехал по делам, буду поздно. Лишние вопросы сейчас мне были не нужны.
Мила встретила меня у подъезда, сидя на чемодане и держа в руках огромную сумку. Она продолжала плакать, растирая ладошкой тушь по лицу. Ее огромные глаза, казалось, стали еще больше, наполнились отчаянием и болью. Я отметил про себя, что даже в такой трудной жизненной ситуации Мила успела накраситься, в отличие от Оли, которая никогда не пользовалась косметикой даже в обычные дни.
– Что случилось… – я подбежал к ней, не зная, что делать дальше и как реагировать на случившееся.
– Артём, он…предал меня! Я нашла у него в телефоне переписку с любовницей! Представляешь? А потом. Потом открыла галерею, а там… Фотки, где они голые! Они… Они лежали в обнимку на нашей кровати. И не один раз. Он изменял мне! – Мила то и дело прерывисто хватала ртом воздух, задыхалась от обиды и боли, огромные слезы одна за одной скатывались по щекам и скрывались где-то в области шеи, в шелковом красном платке. – Я не могу это пережить, такой обман…Я любила его, а он…вот так со мной…Хорошо, что ты приехал… Я не знала, что мне делать. Еще и вещи такие тяжелые… Поможешь мне их перевести к сестре?