Птицы
Шрифт:
– Вообще-то… – сказала Арабелла и отвела глаза, – ты уже и так меня спас.
Повисло молчание. С каждой секундой оно все росло и ширилось и в какой-то момент уже походило на слона в комнате. Но стать невыносимым, как тот самый слон, ему не удалось, потому что его изгнали самым грубым и нелепым из всех возможных способов.
– А-апчхи! – чихнул Финч.
Арабелла поднялась и закрыла окно.
– Ты сказала, что что-то там записывала, – напомнил Финч. – Случилось еще что-то интересное, пока я лежал как… как дохлая муха на подоконнике?
–
– А что с ней?
– Она вернулась домой почти сразу, как уехали гремоловы, а потом, примерно через час, снова вышла на прогулку с ребенком!
– И что?
– Как это «и что»?! – воскликнула Арабелла. – Она же обычно выходит на прогулку с коляской по вечерам, а только за сегодня это уже был второй раз. В общем, я решила проследить за ней.
Финч решил, что ослышался.
– Что ты сделала?!
– Да, – гордо сказала Арабелла. – Ты все равно тут лежал. Нельзя было бросать расследование. Я пошла за ней, и знаешь, что узнала?
– Что? – недовольно спросил Финч. – Что плохо расследовать тайны без меня?
– Уж кто бы говорил! – кольнула в ответ Арабелла. – Ты ведь без меня пошел к мистеру Франки!
– Так что ты узнала?
Арабелла снова уселась на кровать.
– Мадам Клара знакома с тем жутким бродягой… – сказала она, – ну, с тем, носатым, в полосатом шарфе! Она знакома с Рри!
– Знакома с Рри?
– Вот и я удивилась. Мадам Клара пошла на пустырь. И там был он: что-то выкапывал из-под снега и ел. Она оставила коляску, подошла и заговорила с ним. После чего обняла и что-то ему дала. В общем, я пригляделась и поняла, что она дала ему сырую рыбу. И Рри откусил от нее кусок и стал жевать, даже не почистив от чешуи и не зажарив! Странно, скажи? А потом мадам Клара его снова обняла и вернулась домой.
– Да, – покивал Финч. – Все это очень странно.
– А еще дядя Сергиус весь вечер ведет себя подозрительно, – добавила Арабелла. – Он точно что-то замышляет. Я видела, как он поднялся на седьмой этаж, немного потоптался у дверей квартиры мадам Клары, но, так и не позвонив в звонок, спустился обратно. Я так и не поняла пока, что Второй Человек в черном от него хотел.
– Второй?
– Ну да, – сказала Арабелла. – Ты что, все забыл? Первый – это Гораций Горр. А второй – тот старик из кабаре «Пересмешник» с вороньей тростью. Я думаю, мы узнаем, кто он такой, через мистера Горра. – И она погрустнела: – Вот только я не представляю, как искать этого самого мистера Горра.
– Зато я представляю, – сказал Финч. У него появилась идея. – Надеюсь только, что это не вымышленное имя. Было бы обидно тратить столько усилий на вымышленное имя, которое ни к чему не приведет…
– Только тебе сначала нужно поправиться полностью! – строго напомнила девочка.
– Мне сначала нужно поесть… – проворчал он. – Только не рыбную котлетку со снотворными пилюлями – я и так весь день проспал.
– Я тебе принесу!
Арабелла соскочила с кровати и потопала к двери. На пороге
– Кстати, – сказала девочка. – Кто такая мисс Коллн?
– Что? – не понял Финч.
– Ты называл ее имя во сне, когда лежал на подоконнике. Какая-то мисс Коллн.
– Я… – Финч вздрогнул. По непонятной причине ему вдруг стало невероятно страшно. – Я не знаю.
Арабелла кивнула и выскочила за дверь.
Финч закрыл глаза и потер веки, пытаясь понять, о ком говорила Арабелла.
Когда он их открыл, то в тот же миг замер от ледяного ужаса. За окном в снегу висела в воздухе громадная черная фигура в цилиндре и с зонтиком.
Финч моргнул. За окном был лишь снег. За окном был лишь вечер.
Глава 7. Фогельтромм
Тик… так…
Едва слышно тикали часы на столе. Им подыгрывал стук одного колотящегося детского сердца.
Финч глядел в окно. За ним сплошной стеной шел снег – вот только это больше не был снег, под которым хотелось бы прогуляться.
Мальчик смотрел на падающие белые хлопья и вспоминал свой последний день в школе. Человек с зонтиком, превратившийся в ворон на аллее… Это был он? Он явился сюда?
Чем дольше Финч об этом думал и чем дольше глядел в окно, тем крепче в его голове завязывался узелок мысли, что никого он на самом деле не видел.
«Наверное, все это последствия того, что я надышался ядом гремоловов. Да, наверное, все дело в этом…»
Внутри тем не менее ворочалось скользкое и очень липкое ощущение, как будто он себя старательно убеждает и уговаривает. Дедушка порой говорил, что люди могут быть сколь угодно слепы, они до конца будут отрицать очевидные вещи, которые им не нравятся и которых они не понимают, даже если сунуть им их под самый нос.
Дедушка… мысли Финча переключились с пугающей фигуры за окном, которой на самом деле, возможно, там никогда и не было, на вещи более реальные.
Их с Арабеллой план удался, все прошло не без неожиданностей, но, можно сказать, успешно. У них было имя…
Неимоверно хотелось сразу же отправиться по этому следу, но Финч понимал, что придется дождаться утра.
Арабелла пошла к себе, и он остался в квартире один. Сна не было ни в одном глазу – еще бы: он ведь только проснулся! Да и кто знает, вдруг, если он сейчас заснет, ему снова привидится какая-нибудь жуть…
«Чем же заняться?»
Мальчик выпутался из одеяла и направился в гостиную. Сняв с полки тяжелый альбом с фотокарточками, он сел в дедушкино кресло и закутался в плед. Финч так часто делал, когда на душе было неспокойно.
Открыв альбом, он привычно начал рассматривать фотокарточки, на которых был запечатлен молодой дедушка. На них можно было различить лишь высвеченное вспышкой дедушкино лицо да кисти рук. Все остальное сливалось с темным фоном. Едва-едва угадывались очертания швейных механизмов, стоявших за спиной дедушки, – это было старое дедушкино ателье…