Птицы
Шрифт:
«Как же это глупо, – подумал Финч, – отправиться за провинность в кабинет директора даже не в своей школе. Только я мог встрять в подобную несуразную неприятность!»
Отметив, что Арабелла оглядывается по сторонам, выискивая пути побега, он перехватил ее взгляд и покачал головой. Что-то ему подсказывало, что с этим профессором Кнеппином лучше не шутить. К тому же их побег для Коры сделал бы все только хуже. Кто знает, не наказали бы ее из-за них еще сильнее.
Кора шла, низко опустив голову. Кажется, она беззвучно плакала.
– Все будет хорошо, –
Вскоре они уже были у двери кабинета госпожи директрисы.
Профессор Кнеппин отрывисто постучал.
Дверь в тот же миг распахнулась, и на пороге появилась женщина в багровом платье, будто в крылья завернутая в ореол строгости и непреклонности. У нее были неимоверно спутанные красные волосы, в которых торчали алые перья, на клювообразном носу сидели круглые очки – сквозь них черные глаза буравили профессора и пойманных им детей.
– Что здесь такое? – спросила госпожа директриса. – Профессор Кнеппин, объяснитесь!
– Мадам Воррта, – начал профессор, – я шел в свой кабинет, когда услышал перешептывания в свечном чулане. И вот… полюбуйтесь, кого я там обнаружил.
– Что они там делали? – спросила госпожа директриса, повернув голову сперва к Финчу, затем к Арабелле и напоследок к малышке Коре.
– Полагаю, подслушивали вашу беседу.
– Что?!
Мадам Воррта гневно вскинула брови. Финч понял, почему Кора так боялась наказания от госпожи директрисы. Да все его дополнительные часы в школе Фьорити, кажется, ни в какое сравнение не шли с тем, что могла устроить эта жуткая женщина.
– Кто вы такие? – спросила она ледяным тоном. – И как оказались в моей школе?
Профессор Кнеппин склонился к детям и поморщился.
– Это не личины… подумать только, и как я мог принять вас за…
– Отвечайте мне, дети! – прокаркала Вирджиния Воррта. – Не то хуже будет!
Из-за ее спины выступила высокая женская фигура в черном пальто и шляпе с вуалью.
– Они со мной, Джинни, – сказала мадам Клара. – Я велела им дожидаться меня на улице у входа, но это же дети… они такие непоседливые. Я с ними поговорю, Джинни. Объясню, как плохо пробираться в чуланы и подслушивать.
Финч поднял умоляющий взгляд на няню и госпожу директрису.
– Мадам Воррта, не наказывайте Кору! – воскликнул он.
– Что? – мадам Воррта поглядела на него как на червяка, которого собиралась вот-вот отправить себе в рот.
– Она ничего такого не сделала! – заявил Финч. – Если хотите, можете наказать меня вместо нее.
Повисла тишина. Мальчик и сам не заметил, как эти слова сползли с его губ. Но как только они отзвучали, он понял, что сказал то, что было у него на уме. Он не хотел, чтобы эту кроху наказывали. Кора и Арабелла глядели на него пораженно. Мадам Клара – выразительно и с легкой улыбкой. Она больше не походила на ту отчаявшуюся женщину, разговор которой слышали дети, и снова была собой – великолепной и неподражаемой мадам Кларой.
–
– Мисс, – обратилась мадам Клара к Коре. – Как вас зовут и за что вы ждете наказания?
– Коралина Кнауэ, мадам Шпигельрабераух, – испуганно представилась Кора. – Я боялась учиться летать.
Мадам Клара усмехнулась и поглядела на госпожу директрису.
– Джинни, думаю, на первый раз можно простить мисс Кнауэ ее проступок. Уверена, в следующий она соберется с силами и преодолеет свои страхи.
– Но ведь есть же порядок, Клара!
Было видно, что мадам Клара обладает недюжинным авторитетом в этой школе.
– Ой, прошу тебя, Джинни! – все еще улыбаясь, сказала няня. – Половина здешних профессоров, если мне не изменяет память, а она мне никогда не изменяет, будучи учениками, цеплялись за бедное дерево так, что их пальцы приходилось разжимать клещами. А все из-за этих старых пыльных страшилок, которые передают из поколения в поколение, о том, что кто-то якобы разбивается…
– Я подумаю, – раздраженно сказала госпожа директриса и бросила быстрый взгляд на профессора Кнеппина. Тот стоял, стыдливо потупившись, – очевидно, он был одним из упомянутых боявшихся учиться летать профессоров.
Мадам Клара кивнула мадам Воррте на прощание и покатила коляску по коридору.
– За мной, дети! – бросила она, не оглядываясь.
Финч и Арабелла глянули на боявшуюся поверить, что, кажется, все обошлось, Кору и двинулись следом за няней.
Они шли молча. Мадам Клара катила коляску, а дети брели рядом, будто прикованные к ней цепью.
Финч ожидал, что няня начнет кричать и обвинять их, стоит им покинуть школу носатых существ Фогельтромм, но она не сказала им ни слова.
Это молчаливое шествие действовало на Финча удручающе. Ему казалось, что буря все копится, с каждым шагом все нагнетается, будто воздух, надувающий резиновый шар, и что вот-вот этот шар лопнет.
Когда они прошли весь Гротвей и оказались на пустыре, а вдали уже замерцали редкие огоньки Горри, Финч не выдержал.
– Мадам, пожалуйста, не отбирайте наши воспоминания, – попросил он.
Мадам Клара медленно повернула к нему голову.
– С чего бы, скажи на милость, мне этого не делать?
В ее голосе звучали насмешливые нотки, но мальчик был так испуган, что не заметил их. Арабелла же просто брела с грустным видом, глядя себе под ноги.
– Мы никому ничего не расскажем, – клятвенно заверил Финч. – Честно-пречестно!
Мадам Клара молчала и просто катила коляску по пустырю. А мальчик решил не сдаваться: