Пулковский меридиан

Инбер Вера Михайловна

3

Вверху рычат германские моторы: «Мы фюр-рера покор-рные р-рабы, Мы превращаем гор-рода в гр-робы. Мы — смерть. Тебя уже не будет скор-ро». А соловей свое: «Я тут, я тут, Я жив, меня отсюда не сметут…»

4

Какой сегодня жаркий, жаркий день! С какою быстротой созрело лето! Еще немного — и ночная темь Начнет от круглосуточного света Неумолимо отрезать в пути Сначала

ломтики, потом ломти.

5

С восьми утра до часу или двух Под деревом работаю, пишу там. Подобием мельчайших парашютов В саду летает тополиный пух. Мгновение — и воздух рассекло Пикирующей ласточки крыло.

6

Ее сынок, а может быть, и дочка, Топорща крылышки, глядит на мать. Птенцу и страх как хочется летать — И страшно оторваться от кусточка. Он смотрит на верхушки тополей, А мать ему: «Смелей, дитя, смелей!»

7

Под деревом еще один птенец, Ручонкою держась за край коляски, Колеблется… Решился наконец. Он делает шажок, не без опаски, От мамы ни на шаг не отходя, А та ему: «Смелей, смелей, дитя!»

8

Как много птиц и маленьких детей Опять щебечет в гнездах Ленинграда! О детский мир, цвети и не скудей В пределах комнат и в аллеях сада И после двух блокадных наших зим Чаруй нас возрождением своим!..

Глава шестая

Восстановление

Посвящается И. Д. С.

1

На стенах надпись: «Эта сторона Опаснее, чем та, в часы обстрела». Хотя и там вот только что гремело И там опасность не устранена. И едкая пороховая мгла Всю улицу на миг заволокла.

2

Но тут же, по опасной стороне, Уже снуют строители, прорабы, Торопят архитектора: — Пора бы Начать ремонт хотя бы и вчерне. — Чертят квадраты, конусы и кубы, Раздобывают доски, гвозди, трубы.

3

Все здание в изъянах и порезах, Во вмятинах и выбоинах. Но Ему подбавить извести, железа — И снова станет на ноги оно. И обновленно, молодо и крепко Опять задышит лестничная клетка.

4

За штукатурами придет печник; А там стекольщик со своим алмазом, Окошко сантиметром уточнит, Еще разок проверит просто глазом, — И вспыхнет ослепительный по силе Кусок небес взамен фанеры синей.

5

Лежат повсюду бревен штабеля И

ждут, чтоб превратили их в поленья. И в наших Цельсиях, по их деленьям, Стремясь уйти все дальше от нуля, Карабкается ртутный стебелек По градусам — он раньше так не мог.

6

И вот уж перед всем честным народом На бревнах — голосистая пила Опять свои частушки завела. А дедушка-топор, седобородый, Степенно, положительно и мерно Поддакивает: «Верно. Верно. Верно».

7

Как песня, все привольней и плавней Тепло распространяется по трубам. Горит береза… Столько жара в ней, Как будто комсомольцы-лесорубы, Своей энергией ее согрев, Повысили в сто раз ее нагрев.

8

И кран, где все, казалось, испито, Где не было уже ни капли жизни, — Оттуда вдруг мелодия как брызнет, Все выше, выше. И на верхнем «до» (Как эта нота радостно-свежа!) До… пятого доходит этажа.

9

Взамен коптилок, плошек и лучинок Над письменным столом и над плитой Опять цветет огнем своих тычинок Электролампы венчик золотой. Да здравствует дающая нам ток Энергия, взрастившая цветок,

10

Бегущая по проводу, по стеблю!.. Растенья в Ботаническом саду Чернели, точно в Дантовом аду. Теперь опять, дыханием колеблем, Уже растет, себя теплу вверяя, Лист будущего пальмового рая.

11

В бассейне, где иссяк водопровод, Куда носили воду литр за литром, Меж розовых кувшинок вновь плывет Громадный лист, похожий на палитру. Пиши, художник, кистью вдохновенной Развертыванье жизни сокровенной.

12

Уже монтажник занят важным делом — Восстановленьем заводских турбин. Уже на мраморном щите, на белом, Горит контрольной лампочки рубин. Вновь завоюет Ленинград по праву Свою энергетическую славу.

13

Его великолепные моторы, Турбины, двигатели, дизеля Опять начнут, о русская земля, Питать энергией твои просторы. И каждая машина, агрегат Гордиться будут маркой «Ленинград».

14

Войдемте в Летний сад. Он тих и пуст. Где статуи? Их тоже нет на месте. Осанка, мрамор плеч, улыбка уст — Все это скрыто: адрес неизвестен. Все это в подземелии, где мрак, Но где зато не угрожает враг.