Пульс холода
Шрифт:
– Ты что, опыты проводила? – Игорь насторожился. – На ком?
– Нет, это экспериментальный образец, – от скепсиса мужа настроение Милы ни на каплю не ухудшилось. – Еле успела к полёту.
– Не понимаю, зачем он нужен! Если душа есть, она ведь всё равно не исчезнет?
– Точно, не понимаешь, – Мила обняла мужа и заговорила в ухо. – Сверхразум по определению должен быть единым. Моноразумом, где стирается всякая индивидуальность. Прибор нужен для сохранения личности, её обособленности, но с возможностью
– Интересная идея… Думаю, времени у тебя будет больше чем достаточно.
– То есть как?
Игорь отстранился, покусал губы и тихо выдохнул.
– Ты не летишь…
Мила уткнулась взглядом в узорный цветок на обоях, правой рукой достав из-под майки серебряный крестик. На минуту движение в комнате замерло, словно кто-то включил стоп-кадр.
– Ты же обещал… – в уголках глаз, как почки весной, набухли слезы.
– Ну, ласточка, ну, не плачь, – Игорь взял жену за запястье. – Полетишь в следующий раз…
– Ты обещал! Слышишь! Ты обещал! Какой ты после этого мужик! – Мила выдернула руку, её рот презрительно скривился.
– Мила, Мила, ну, подумай, Коле всего пять…
– Можно отдать в твою школу кадров! Ты сам говорил!
– Ну, нельзя, нельзя! Именно на него указал… – Игорь осёкся.
– Что?! – Мила зашипела, как дикая кошка. – Опять твой кубик?
– Ну, погоди, погоди! Не кипятись! И меня не заводи!
– Этот мерзкий кусок янтаря тебе дороже меня? Знаешь что? Убирайся отсюда!
– Ты, кажется, забыла, что это мой дом! – ледяным тоном Игорь попытался остудить нахлынувшее тропой старых ссор и обид бешенство. – Я не уйду!
– Превосходно! Тогда уйду я!
Женщина рванула мимо застывшего словно гипсовое изваяние мужа, и обернулась в дверях.
– Ты – не человек! У тебя нет сердца, а если и есть, то холодное как ледышка! Для тебя никого не существует. Никого и ничего, кроме твоих идей! Я тебя больше знать не желаю! Даже вспоминать! На, подавись! – сорвав с безымянного пальца кольцо и швырнув блестящий круг в лицо мужу, она выбежала за порог и с силой захлопнула дверь.
Поймав кольцо, Игорь безвольно опустил руки, и медленно, подобно сомнамбуле, подошёл к окну. Он успел увидеть, как Мила выскочила на проспект в рык и ругань моторов. Она почти перебежала, когда визжащий тормозами грузовик своим тупым носом подбросил её в воздух.
Закричав, Игорь схватил шлем и помчался к выходу…
…
– Ярви, ты как? – руки у Плута заметно дрожали.
– Ничего, вроде…
На удивление я чувствовал себя вполне сносно. Намного, намного лучше, чем в прошлый раз. Слегка мутило, и всё. Кое-где побаливало, но так и должно после прыжков по волнам в пятибалльный шторм. И сил на иллюзию казалось достаточно.
– Ты что, и вправду мухоморов наелся?! – тем временем разорялся пришедший в себя друг. – Ты чего удумал? И что бы я твоим предкам сказал? Извините, ваш отпрыск дебил, а я за ним не уследил?! И кто у нас сам вопил: никогда больше!
– Вот! – я разжал ладонь с кубиком. – Может быть, мы его искали…
– Что это? – Плут разочарованно нахмурился. Ну, понятно, на космический крейсер не тянет. Тогда смотри…
…
– Чёрт, это ведь было когда-то очень давно! – друг ошеломлённо хлопал глазами. – Какой удивительный мир!
– Конечно, это было давно, – я вдруг разозлился на его невнимательность. – И именно здесь ты упускаешь главное! Высокий широкий лоб, маленький заострённый подбородок, густые длинные брови над серыми глазами, маленький нос с вздёрнутым кончиком, выпяченные ноздри, большой рот со слегка загнутыми кверху губами. Что ещё… Оттопыренные уши, но их не было видно под волосами… Над левой бровью беловатый след от старого шрама – его я просто не помню… В общем, человек в зеркале и находка Элара – на одно лицо!
– Да как же такое может быть?! – Плут всплеснул руками.
– Вот именно!
– Тогда нам надо на север! В Крепь!
При всей моей нелюбви к скоропалительным выводам и решениям друга, я был вынужден согласиться. Но согласиться с Плутом так сразу?
– А работа?
– Ты про свою синекуру, что ли? Ярви, твоя работа – развитие способностей. Предки твои не раз намекали, что в нашем захолустье ты уже всему научился, и охотно отправили бы тебя в Крепь, если я соглашусь пойти с тобой. Ты же у нас такой оторванный от земли мечтатель…
– Что бы они про тебя сказали… – буркнул я.
– Ничего плохого, уж точно! Стер, кстати, там давно. И довольна до поросячьего визга!
4
– Ну, и где твоя избушка на курьих ножках?
Как приятно прятаться в прохладной лесной тени от жарившего с летней злостью солнца! Я с удовольствием побродил бы по чаще ещё, если бы не надоедливая мошкара да вдруг разнервничавшийся Плут.
– Слушай, когда в прошлый раз ты искал, я взвыл только через неделю, а ты – и полдня не прошло!
– Каких полдня, смеркается уже! Ты палатку иллюзией поставишь? И греться ею будешь?
– Ничего так идейка, – я ухмыльнулся, и… стёр для Плута часть окружавшей нас иллюзии – на всю меня не хватало. Бурелом уступил место опрятному дворику, а стояли мы перед резной калиткой, за которой каменная дорожка вела к приземистому дому из брёвен.
– Ярви, хорош издеваться! – Друг вертелся на месте и бешено махал руками, то ли от раздражения, то ли от комаров.
– Пошли, – я подмигнул и хлопнул Плута по рюкзаку. – Может, нас ждёт иллюзорный ужин.