Пуля для незнакомца

Пайк Роберт

Да Силва, внезапно осознав, что на его призывное щелканье пальцами никто не отозвался, с хищным видом подался вперед и ухватил за рукав проносящегося мимо официанта. Он заказал обычный брэнди и повернулся к приятелю.

— Ну так по какому такому важному делу ты меня вызвал и сам на полчаса опоздал?

Уилсон чуть наклонился вперед, поближе к лицу да Силвы.

— Помнишь историю с чудаком, который сбежал из фургона «скорой помощи» по пути к нам в больницу?

Да Силва нахмурился.

— Это кто еще?

— Ну ты должен помнить. Неделю назад,

как раз мы с тобой здесь обедали в последний раз. Был ещё ужасный шторм — помнишь? Наша «скорая» приехала за ним по вызову и он потерялся по дороге.

— А! Теперь припоминаю, — ответил да Силва и криво усмехнулся. — Острый аппендицит. Тот, что должен был заработать двустороннюю пневмонию или ногу сломать. Он вылетел на ходу из фургона. Ну, по твоему взгляду вижу, что ты его все-таки нашел.

— Нет, — тихо сказал Уилсон. — Мы не нашли его. Мы даже не искали его. Но мне кажется, что вам бы следовало его поискать.

— Мне? Лично мне?

— Нет, всей бразильской полиции. Бросить на его розыски все силы.

Да Силва прищурился.

— А зачем это бразильская полиция должна терять время на поиски какого-то психа? И даже если мы его возьмем, какое преступление он совершил? Сбежал из фургона «скорой помощи»? — Эта мысль позабавила его. Он щелкнул пальцами. — У меня есть лучшее предложение. Мы арестуем его за бесплатный проезд в общественном транспорте.

— Перестань острить, — заметил Уилсон. — Я тебе скажу зачем. Потому что он оказался тем самым матросом, которого ребята из службы береговой охраны доставили к нашей «скорой». Из аэропорта Галеао, — добавил он многозначительно.

Да Силва задумчиво посмотрел на него, потом на склонившегося за его спиной официанта, который ставил на стол бутылку брэнди и две рюмки. Смуглый бразилец поблагодарил официанта кивком головы и, наполнив обе рюмки, взял одну из них и замер. В голосе его послышалось сомнение.

— Уилсон, а ты опоздал не потому ли, что по дороге заскочил в бар пропустить рюмочку? А то можно подумать, что тебе голову слегка затуманило…

Уилсон, нимало не обидевшись, кивнул.

— То же самое я подумал, когда Дона Илезия мне про это рассказывала. — Он взял свою рюмку и заговорил серьезным тоном. Да Силва, давно зная повадки этого американца, внимательно слушал: когда Уилсон говорил таким тоном, стоило прислушаться к его словам.

— Этот сбежавший больной, — говорил Уилсон, вертя рюмку в пальцах, — был матросом, вернее стюардом, на торговом судне «Санта Эужения». По расписанию судно должно было бросить якорь в Рио, но из-за шторма и из-за сильного крена — груз был неправильно распределен по палубе — капитан решил пройти мимо Рио и Сантоса и направиться прямо в Монтевидео. — Он отпил брэнди и помолчал. — И вот после того, как капитан принял такое решение кстати, он повесил на доске объявлений записку, чтобы известить заранее команду и пассажиров — так вот, сразу после этого один из членов команды стюард — внезапно заболел. Хотя до этого никаких признаков недомогания он не выказывал.

Да Силва внимательно его слушал.

— Ну и?

— Ну и капитан, опасаясь, как бы стюард не умер, и не имея возможности пришвартоваться в порту Рио, запросил по радио службу береговой охраны. Они направили к судну вертолет и сняли больного с борта. А до того вызвали «скорую» — из «Больницы страждущих».

Да Силва поднял брови.

— Они сняли его с борта и подняли на вертолет в такой-то шторм?

— Да.

Да Силва передернул плечами.

— Я бы ни за что не согласился. В такую погоду сидеть в вертолете… Ну, ладно, извини, продолжай.

— Да это, собственно, все. Они сняли его с судна, доставили на берег и перевезли к фургону «скорой помощи» в аэропорту Галеао.

Да Силва допил брэнди и потянулся за бутылкой;

— И он исчез из фургона по дороге в больницу.

— Именно, — кивнул Уилсон. — Мне подумалось, тебя заинтересует эта история.

— Очень интересно! — да Силва некоторое время разглядывал бутылку и медленно наполнил свою рюмку. Он изучающе рассматривал янтарную жидкость, точно надеялся обнаружить на дне разгадку происшествия недельной давности. — Очень ловкий способ проникнуть в страну, минуя таможню и службу иммиграции…

— И полицейскую проверку, если уж на то пошло, — добавил Уилсон.

— Ага, и это при том, что мы проверяем все корабли и самолеты. Ловко, ничего не скажешь. Если, конечно, этот стюард… — да Силва нахмурился… — действительно не был болен и ему не требовалась врачебная помощь.

— Ты уже раньше опроверг эти доводы, — возразил Уилсон. — Ты же сам говорил, что если человек действительно серьезно болен, он ни за что не сбежал бы из фургона, да ещё в такую бурю.

— Верно, — согласился да Силва. — Но я же тогда ничего не знал о вертолете. Трудно предположить, что кто-то отважился бы на такое, не имея достаточно веской причины.

— Именно! — мягко согласился Уилсон. — Но этой веской причиной не обязательно должен быть приступ аппендицита.

— Согласен, — смуглое лицо помрачнело. — Кстати, а откуда у тебя вся эта информация?

Уилсон пожал плечами.

— Капитан сухогруза послал телеграмму в штаб ВВС, а они позвонили к нам в больницу. Все в рамках рутинной бюрократической практики. А из больницы позвонили мне, потому что там не знали, как объяснить исчезновение больного. Они почему-то решили, что это может быть известно одному из попечителей. И вот по мере того, как отдельные факты стали складываться в связную картину…

— …Ты все перепроверил.

— Верно. И узнал, что «торговец» все ещё стоит в доке Монтевидео под разгрузкой и его команда на месте и может быть опрошена.

— И кто же их опрашивал?

Уилсон пристально посмотрел на него.

— Интерпол. Не ЦРУ.

— Понял. — Ни один мускул не дрогнул на лице да Силвы. — И как же зовут этого таинственного стюарда?

Уилсон полез в карман и достал сложенный листок бумаги.

— Вот здесь. В судовых документах он значится как Какарико. З. Какарико.