Пуля на закуску
Шрифт:
Я сбросила туфли, перелезла через спинку дивана и погрузилась в подушки, отчаянно желая того утешения, которое мне больше не испытать. Все же я достала карты из кармана, прощелкала большим пальцем колоду. Тр-р-рам. Чудесный звук.
Кассандра подошла и села рядом, оставив «Энкиклиос» вертеться.
— Что случилось?
— Тебе с какой новости начать: с плохой или с худшей? Тут и Бергман обратил на меня внимание.
— Может, тебе стоит новую привычку выработать,
— Не надо. Я думаю, может, лучше начать пить. Долгое молчание, пока Бергман и Кассандра пытались понять, шучу я или нет. И чего они меня все достают? Наконец Кассандра сказала:
— Рассказывай все.
Я рассказала. И когда закончила рассказ — сознаюсь, была рада, что появились консультанты. Не важно, что еще они делают для нашего задания, важно, что они не стали надо мной смеяться, когда я заплакала, рассказывая про папу, с которым я едва уживаюсь и которого люблю — потому что другого выбора нет. И они не стали возражать, когда я заявила, что эту дурацкую идею Вайля насчет обращения Ясновидицы я на корню зарублю, пусть даже при этом погибну. Что, кстати, вполне вероятно. Но они не хотели помогать мне это планировать, потому что на уме у них было другое.
— Кажется, мы нашли, как обнаруживать щит, — сказал Бергман, ткнув пальцем в сторону «Энкиклиоса» и едва скрывая нетерпение поскорее рассказать.
— Да, — поддержала его Кассандра. — И это имеет прямое отношение к твоему знакомому, этому аманхе зейе.
Мне вспомнились грустные глаза Аши, и кольнула совесть, что я лезу в его дела. Но не особенно-то и кольнула. Тот, кто мешает мне убрать сборщика, должен понимать, что я за это как-нибудь отплачу.
— Так у вас там есть что-то про эту породу? — спросила я. Кассандра кивнула:
— Он — преследователь нруугов.
— А что такое нрууг? — спросила я устало.
— Нрууг — это другой,злоупотребляющий своим Даром.
С чувством облегчения я вскинула руки вверх:
— Так все устроено! Я его нашла возле дома Зарсы. Она явно употребляет Дар во зло. И этот преследователь сам все сделает.
— Не обязательно, — возразил Бергман. — Согласно некоторым историям, что показал нам «Энкиклиос», многие преследователи нруугов ничего не делают до тех пор, пока кто-нибудь не погибнет по-настоящему. У них такой менталитет, что они не считают преступлением несовершенное деяние.
— Да, неудачно.
— Но с ним точно можно поговорить, — обнадежила меня Кассандра. — И в разговоре, — они с Бергманом переглянулись, заранее радуясь, — ты ему сможешь сказать про идею Бергмана.
— Ну, начала Кассандра, — великодушно возразил Бергман.
— Но к выводу пришел Бергман, — не сдавалась она. Я снова подняла руки:
— Так, хватит расшаркиваться. Ей-богу, даже проще было, когда вы готовы были драться. Хотя бы работали мы тогда лучше.
Кассандра кивнула Бергману. Тот подался вперед, обветренные руки вцепились в костлявые колени.
— Мы поняли, что единственный способ обнаружить щит того типа, который мы подозреваем, — это использовать сыщика с по-настоящему тонким чутьем. — Он сделал театральную паузу, но испугался, что я сейчас на него заору, и скомкал ее, добавив: — Как у тебя.
— Но…
Он поднял руки:
— Я знаю, знаю, вы с Коулом ничего не почувствовали, когда шла игра в карты. Но подумай: каждый раз, когда Вайль брал у тебя кровь, он оставлял тебе часть своей силы, и она увеличивала твою Чувствительность. У сборщиков было даже для нее название.
— Духовное Око! — вспомнила я.
— Вот именно. Мы думаем, если ты сможешь снова подхлестнуть свою Чувствительность, тебе удастся увидеть нашего «крота». Или хотя бы щит, за которым он прячется.
— Одна проблема, — сказала я.
— Какая?
— Вайль на меня злится. Кассандра покачала головой:
— Мы не предлагаем тебе давать кровь Вайлю. Вряд ли он согласится взять ее, даже если ты предложишь — он ничего, кроме Зарсы, сейчас не видит. Мы считаем, что ты должна говорить с Ашой.
Я сползла по дивану еще ниже, почти до края. Да, это будет взрыв. Потому что я не сомневалась: любой обмен, который они предлагают, потребует серьезной уязвимости с моей стороны. А если мне придется хоть чуть приоткрыть раковину, которую я начала строить, когда услышала про отца, задание мне ни за что не выполнить.
Стук у двери, ведущей в дом из гаража, сообщил о возвращении Дэйва и его команды. Я выпрямилась. Собралась. Хрена с два увидит меня несчастной и одинокой амазонка Грейс. Жирно ей будет.
Они вошли к нам в гостиную. Натчез хлопнулся на пол рядом с полуторным креслом Бергмана. Грейс устроилась у камина рядом с Кэмом. Дэйв сел на диван ко мне и Кассандре. Джет и Коул зашли по дороге на кухню и вернулись, принеся каждому выпить.
— Как оно там? — спросила Кассандра у Дэйва.
— Вполне ничего, — ответил он. — Осмотрели, наснимали фотографий, так что можем организовать тренажер на втором этаже и сделать пару прогонов с Вайлем и Жас сегодня же.
Я оглядела комнату, ожидая довольных кивков. Но все смотрели как-то мрачно и неподвижно. Так мне показалось.
— Что случилось? — спросила я, решив придержать свои плохие вести, пока не услышу, что у них.
— Нарвались слегка, — ответил Дэйв. — Сидели бы сейчас все за решеткой, если бы Коул нас как-то не отмазал.
Вот теперь они закивали, кто-то даже тост произнес в честь Коула. Тот принял похвалу с добродушной широкой улыбкой.
Посмотрев на своего рекрута, я подняла брови: