Пуля
Шрифт:
— Ну, а вы что, акулы пера?
— А что мы? Над нами есть господь-бог, то бишь, редактор. Мой материал зверски сократили, да еще и по башке дали. Я и отстал, что делать-то.
— Понятно все с вами. На меня-то ты как вышел?
— Благодаря своему интеллекту, — усмехнулся Никита и смущенно потупил взор. — Если честно, я тебя просто видел в электричке. Ты сошел где-то в лесу, и при тебе была здоровенная сумка. Я подумал, что у меня глюки и я ошибся, а потом в городе начался беспредел. Некий стрелок на мотоцикле, убийство авторитета Батона. Я долго думал, а потом пошел к Дрюне.
— И он меня сдал?
— Нет. Я просто увидел, что он мне врет. Ты же знаешь, я не силен в дипломатии. И когда я между третьей и четвертой рюмкой водки прямо в лоб спросил его, где ты, он дернулся, и сказал, что знать ничего не знает, потом поправился и сказал, что тебя убили и я, мол, должен это знать, как звезда отечественной журналистики.
— Ясно, — протянул я и задумался. Никита сидел тихо, косясь в мою сторону. Логические построения Шмеля выглядели чересчур гениальными для простого журналиста. Но тут можно было сделать скидку на то, что Никита знал и меня, и Леху, и прекрасно владел информацией, связанной с криминалом. Вряд ли кто-то еще мог сопоставить все факты, но кто знает? То, что раскопал один, может узнать и другой.
— Ладно, — выдохнул я. — Расскажи, что в городе твориться. Мне надо в курсе быть.
Мы пошли в открывшееся кафе, взяли по пиву и пакету чипсов, вернулись на прежнее место. Никита начал рассказывать, а я слушал и радовался.
Три группировки, относительно мирно деливших наш город, вдруг перессорились в один миг. Как я и предполагал, причину стихийно возникшего недоверия никто так и не выяснил. Не помогали ни стрелки, ни сходняки, на которых крестные отцы мило скалили зубы в якобы дружеских улыбках, а потом приказывали своим бойцам устраивать акции легкого террора.
После убийства Батона бойцы Бека обстреляли дом Сытина. Тот не остался в долгу и после того, как я разрядил в него обойму на дороге, спалил баню, вместе с мывшимися в ней ребятами Бека. Стихийно возникшее недоверие сподвигло обе группировки на новые подвиги, в связи с чем был организован сходняк, на который приехал лично Тимофей Захаров, решивший устранить проблемы. Кончилось все это неважно, чему я был свидетелем. О перестрелке у дома Захарова Шмель уже знал, не предполагая, правда, мою долю участия в ней. После бурных извинений, Большой залег в глубокое подполье, где его достать не представлялось возможным. Бек, недолго думая, последовал его примеру.
Следующая информация согнала с меня улыбку и заставила глубоко задуматься. Теперь уже три стороны откопали топор войны, но каким-то чудом смогли сдерживаться от экстремистских выходок. Парламентеры, высланные всеми сторонами, смогли выявить некую закономерность. Камушком, брошенным в спокойный пруд криминала нашего городка, стал я. В случае с Сытиным и с Беком действовал неизвестный убийца, неплохо экипированный и прекрасно владеющий оружием. По тревоге были подняты все. Начали проверять торговцев оружием, проверять обычные связи и всех вольнонаемных стрелков. Поиски пока не дали результатов. Связать убийство Батона и нападение на Сытина со мной не смогли. По мнению Шмеля, никто и не подумал искать киллера среди мертвецов, коим я и числился на данный момент. На мой взгляд, это было даже странно, особенно для Бека, только что похоронившего сына. Он должен был проверять связи Лехи и меня.
— Может, он и проверял, — невнятно произнес Никита, запихивая в рот целую горсть чипсов, — да только не нашел ничего. Кстати, твою могилу раскапывали, проверяли наличие в ней тела, Лехину тоже. Не знаю, почему их это убедило, но больше вопросов твоему окружению они не задавали, а про гуляющий труп из морга они и не узнали просто. Наверное, газет не читают.
Как бы там ни было, меня искали. Да, грубо, топорно, но это еще не значит, что безрезультатно. Засыпаться на этом этапе было просто, но меня уже раздирал азарт. Следовало организовать что-нибудь еще.
— Между прочим, — задумчиво произнес Никита, — если бы я не знал о тебе, то предположил бы, что вмешалась некая третья сторона. Ты действовал против Бека и Большого. Захарова ты не трогал. А, между прочим, Захаров был бы не прочь подмять этот город под себя, устранив конкурентов. В этом что-то есть. Так и они могут подумать, если будет повод.
— Повод будет, — пообещал я. — А ты не суйся больше. Мало у тебя неприятностей? Будет еще больше.
Никита невесело рассмеялся.
— А мне и смысла нет соваться. Меня с работы выгнали вчера. Заподозрили в романе с Олеськой, а она родня Синичкиной, сноха, как-никак. Жаль только, что романа не было, так ни за что и пострадал. Они мои статьи теперь не берут, так что я на вольных хлебах.
— Сочувствую, — произнес я. — Жить-то есть на что?
— Не-а, предки кормят. Валюша моя, ну ты ее не знаешь, тоже свинтила, как только я безработным стал. В тот же день богатенького подцепила. Ну, это все фигня. Я вот думаю о тебе, и понимаю, что мои проблемы сущая ерунда по сравнению с твоими.
— Точно, — согласился я. — Ладно, пойду я. Если что появится, скидывай на электронку, но без нужды не рискуй.
— Не буду, — пообещал Никита. — Когда все кончится, напиши. Страшно хочется узнать финал этой истории.
— Непременно. Возможно, у тебя будет даже эксклюзивное интервью, — кивнул я и пошел из парка. Обернувшись, я увидел, что Никиты на лавочке уже тоже нет. К месту нашей дислокации подошла бабуся и вороватым движением спрятала оставленные нами бутылки из-под пива себе в авоську.
Отметив отсутствие в квартире других следов постороннего присутствия, кроме визита Дрюни, я собрал оставшиеся вещи и сбежал. Долго кружить по городу в поисках нового жилья не пришлось. Частично меблированную квартиру я снял уже в тот же день спустя каких-то три часа поисков. Ее расположение меня устраивало еще больше. Квартира располагалась в бывшем детском садике, который городские власти вовремя не прибрали к рукам. Места в ней было столько, что без особых усилий можно было ездить на велосипеде. В ряд достоинств входило так же обилие окон и запасных выходов, через которые можно было покинуть помещение без труда. К недостаткам относилось то, что квартира находилась у черта на рогах, впрочем, в нашем городе давно наступили рыночные времена, и на отсутствие городского транспорта пожаловаться было нельзя.
Я сбегал в местный магазинчик, который почему-то упорно называли супермаркетом и отоварился там на полную катушку. Плиты в моей квартиры не было, о чем меня извиняющим тоном известили хозяева, но меня это не смутило. Можно было купить электроплитку, а можно было поступить еще проще: купить электрочайник и запаривать обеды быстрого приготовления. Конечно, это не бог весть какие харчи, но мне не привыкать. Будем считать, что я вновь на осадном положении. Валяясь на старом продавленном диване, куда еще недавно прятал свой немудреный арсенал, я вяло жевал шоколадку и составлял план действий. Заснул я где-то под утро совершенно довольный, а утром, проснувшись около семи часов, спешно перекусил, высыпал в карман купленные накануне арахисовые орехи, поспешил в центр.