Пуритане
Шрифт:
Когда Энди опустил руку, он увидел, что на ней что-то блеснуло. На его пальце красовался огромный золотой перстень с рубином.
Прямо под окном раздавалось щелканье садовых ножниц. Юноша встал и, пошатываясь, пошел в сад, к епископу.
— Ты очень огорчил меня, Эндрю, — это были первые слова Лода, обращенные к молодому человеку. Отложив ножницы, которыми он подстригал розовый куст, епископ опустился на колени, чтобы угостить травинкой свою черепаху.
Щурясь, Энди смотрел на епископа. Все плыло у него перед глазами.
— Мне очень жаль, что ты пострадал.
— Это сделали вы?
Епископ вновь сорвал травинку и поднес ее к безгубому
— Один из моих людей. На всякий случай я посадил его за твоей спиной. Мы должны были защитить тебя от самого себя.
— Вы не слишком церемонились. И ни у кого не возникло подозрений?
— Ни малейших. Видишь ли, неизвестного, напавшего на тебя, арестовали. Когда его выводили из зала суда, он для большей убедительности кричал, что является последователем викария, что таких людей много и все они готовы отдать жизнь за своего вожака. На самом деле это обычный разбойник с большой дороги, который время от времени выполняет мои поручения. Его забрали в тюрьму на Флит-стрит, где тут же освободили. Выглядело все достаточно правдоподобно. К тому же это очень нам помогло. Теперь у народа исчезли последние сомнения в том, что Кристофер Мэтьюз представляет собой серьезную опасность для Англии. Как видишь, мой мальчик, твой неразумный порыв, вызванный всплеском угрызений совести, не помог викарию.
— Но ведь ничто не помешает мне все равно сказать правду…
Было видно, что епископ оскорблен в своих лучших чувствах.
— Эндрю, — сказал он тихо, — я второй человек в Англии» после короля. Господу было угодно сделать Карла королем Англии, а меня — его духовным наставником. Он и я — это Англия.: Что бы мы ни делали, мы правы, ибо мы делаем это именем Бога и во благо страны. — Он протянул черепахе новую травинку и добавил: — Если бы ты попытался сделать публичное заявление, ты просто поставил бы себя в глупое положение. А лишившись чувств, ты стал новоиспеченным героем Англии.
Энди был обескуражен.
Епископ Лод поднялся и стряхнул с себя траву.
— Ты заметил кольцо у себя на руке?
Энди поднял руку и взглянул на кольцо с рубином.
— Это первая награда короля Карла за твои подвиги. Красивое, правда? Король понимает, что сейчас Англии нужны герои. Они отвлекут народ от роспуска парламента, от корабельного налога и прочих мелких неурядиц. Неужели непонятно? Ты отлично подходишь на эту роль! Ты молод, хорош собой. Ты посвятил свою жизнь королю и отечеству. Ты едва не погиб при выполнении опасного задания. Ты разоблачил одного из самых коварных врагов Англии. А после этого тебя чуть не убили, когда ты давал показания в «Звездной палате»! Ты произвел впечатление на короля.
Теперь епископ стоял прямо перед ним. Он взял Энди за кончики пальцев и поднял его руку так, чтобы юноша мог видеть кольцо.
— Это подарок на память! Через неделю король Карл дает прием в твою честь. Он хочет наградить тебя публично, как своего личного друга. Эндрю, разве не об этом ты мечтал? Ты — Ланселот, и король Артур желает устроить чествование своего лучшего рыцаря!
Следующая неделя прошла без происшествий. Энди почти не видел епископа, который был поглощен государственными делами. Слоняясь по дому, молодой человек мучительно размышлял о сложившейся ситуации. К его ужасу, воспоминания об Эденфорде с каждым днем тускнели все больше. Теперь, когда он снова купался в роскоши, спал на мягкой постели и сытно ел, он понял, сколь многого был лишен в Эденфорде.
Само
Кроме того, король давал прием в его честь! Так же, как покойная королева устраивала приемы в честь его дедушки! Дедушка был другом королевы Елизаветы, а Энди стал другом короля Карла.
Когда Энди одевался, собираясь на прием, его руки были холодны от волнения. Он старался не думать о Нелл, об Эденфорде и Кристофере Мэтьюзе.
Банкетный зал Уайтхолла сиял огнями. Цвет английской аристократии щеголял самыми роскошными туалетами и пребывал в веселом возбуждении. Все присутствующие получили личное приглашение от короля, который давал прием во славу юного героя Англии — Энди Моргана.
Энди вошел в зал; собравшиеся встали и зааплодировали. Юноша был одет, как подобает аристократу, и с высочайшего позволения имел при себе саблю, принадлежавшую его знаменитому деду.
Все вновь поднялись, когда король Карл вручил молодому человеку медальон за храбрую службу. Все смеялись, слушая историю о том, как Энди посинел, спасая жизнь ребенка. Все выстроились в очередь, чтобы пожать ему руку. Маленькие мальчики смотрели на него как на бога.
Родители Энди, лорд и леди Морган, прибыли в Лондон, чтобы принять участие в чествовании своего сына. Вместе с ними приехал сгорающий от зависти Филипп. Лорд Морган щеголял новым нарядом, а леди Морган приобрела для такого случая умопомрачительное бриллиантовое ожерелье. Родители суетились вокруг Энди, рассказывая всем и каждому, что они никогда не сомневались в великом будущем сына. Им страстно хотелось выглядеть счастливой семьей. В глазах отца и матери Энди видел неподдельный страх и немую мольбу не разрушать эту иллюзию. Его успех был и их успехом. Насколько Энди знал своих родителей, они хотели воспользоваться случаем на все сто.
Весь вечер епископ Вильям Лод, как гордый отец, стоял рядом с Энди.
Энди не знал тех людей, которые вставали в очередь, чтобы пожать его руку. Ему был знаком лишь один из них, приехавший издалека, — лорд Честерфилд. Он тоже подал Энди руку, но сделал это без улыбки.
— Я поздравляю вас, молодой человек, со смешанным чувством, — холодно произнес он. — То, что принесло пользу Англии, меня разорило. Вы разоблачили убийцу моего сына и лишили меня управляющего. Я никогда не найду замены первому, и мне будет нелегко заменить второго. Вас не интересует его должность?
Настоящий убийца сына лорда Честерфилда быстро вышел вперед, отстраняя Энди. Он схватил лорда за руку и отвел его в сторону.
— Боюсь, вам придется поискать другого управляющего, — сказал епископ, натянуто улыбаясь. — Эндрю слишком дорог королю и мне. Мы не отпустим его.
Лорд Честерфилд ответил епископу такой же принужденной улыбкой.
— Дорогой епископ, вам не стоит так рьяно защищать своего протеже. Я пошутил.
Епископ напрасно волновался. Энди и в голову не приходило открыть лорду Честерфилду правду. Мысленно Энди находился в городке, до которого из Лондона было четыре дня пути. Причиной тому послужили не слова лорда Честерфилда, а его наряд. Кружевной воротник. Кружевные манжеты. И обилие кружев в отделке платья. То самое кружево, что сплели искусные тонкие пальцы двух девушек с Главной улицы. Может, в эту самую минуту они сидят в неприбранной гостиной и оплакивают своего отца.