Пуритане
Шрифт:
— Иди сюда, сынок, иди… — прошипел он, обнажая редкие почерневшие зубы. — В твоей сумке лежат кубки. Бьюсь об заклад, золотые или серебряные. Я хочу, чтобы ты помог мне до них добраться.
— Кубки? — изобразив на лице удивление, переспросил Энди.
— Не валяй дурака! — завопил старик, вцепившись в свои спутанные седые волосы. — Я нащупал их на дне сумки.
— А, так вы про кубки… — протянул Энди. — Они не из золота. Это олово. Не стоит ваших стараний.
— Объясни, какого черта такой расфуфыренный парень таскает с собой четыре оловянных кубка?
— Никто не знает, где ему придется встретить трех приятелей с бочонком
— Проклятье, — выругался старик и, бросившись вперед, попытался пырнуть Энди ножом. Не отскочи молодой человек — беды бы было не миновать. Конь вновь вздыбился и едва не вырвал поводья из рук девушки.
— Вот что, парень, предлагаю сделку, — насмешливо сказал старик. — Ты отдаешь мне кубки, а я отпускаю тебя на все четыре стороны. Кубки за жизнь. По рукам?
Энди сначала покосился на нож, а потом посмотрел на старика и девушку. Ему еще не доводилось драться с человеком, вооруженным ножом. По правде сказать, ему вообще не доводилось драться ни с кем, кроме брата, — маленький ябеда порой мог вывести из себя кого угодно. Энди требовалось оружие, но где его взять?
— Я отдаю вам кубки, и за это вы отпустите меня и Пирата?
— Не верь ему, па! — закричала девушка.
— Я никому не верю! — огрызнулся старик и, не сводя с Энди настороженного взгляда, добавил: — Вытащи кубки, потом поговорим. А ты, Присси, — кивнул он дочери, — держи поводья крепче! Следи, чтобы он их не выхватил.
С этими словами старик отошел в сторону — чтобы в случае чего успеть броситься на юношу. Энди, подойдя к Пирату, ласково похлопал его по шее и взглянул на девушку. Она стояла, сверкая глазами и изо всех сил сжимая поводья.
Для того чтобы извлечь из сумки книгу, Энди потребовалось несколько минут. Как только он вытащил ее, старик ринулся к нему и оттолкнул в сторону. Сила толчка и тяжелый фолиант в руках заставили молодого человека пошатнуться. Он споткнулся, но не упал.
Зажав в зубах нож, старик запустил руки в сумку. Он вытащил два серебряных кубка и, потрясая ими, победоносно оскалил зубы.
И тут Энди осенило. Он размахнулся и что было силы ударил старика. Грабитель, напоровшись на собственный нож, закрыл лицо руками и пронзительно закричал. Кубки отлетели в сторону. Старик осел на землю, разинув чернозубый рот. Из носа у него хлестала кровь, на левой щеке зияла глубокая рана.
Юноша ошарашенно замер. Старик попытался подняться, прижимая одну руку к сломанному носу, а другую к располосованной ножом щеке. Рядом с Энди что-то мелькнуло. Это девушка схватила нож и яростно бросилась на своего врага, подняв оружие высоко над головой. Защищаясь, молодой человек, словно щит, выставил перед собой книгу. Нож, со свистом распоров переплет, вонзился в толщу страниц и застрял там так прочно, что юная грабительница не смогла извлечь его. Энди резко толкнул девушку, она оступилась и упала прямо на отца. Ухватившись за нож, юноша вытащил его из книги.
Девушка в ужасе подняла глаза на Энди. У ее ног, сжавшись в комок, скулил старик. Энди стоял над ними, держа в одной руке книгу, а в другой — оружие.
— Забирай своего отца и убирайся прочь, — приказал он.
Девушка в смятении посмотрела на молодого человека.
— Давай-давай, вон отсюда! — закричал Энди.
Красавица бережно помогла отцу встать. Прежде чем они скрылись в лесу, она несколько раз обернулась.
Энди долго глядел им вслед. Их путь был отмечен каплями крови.
Трясущимися руками он подобрал кубки и, завернув в бархат, сунул их в сумку. Затем торопливо затолкал в нее книгу, вскочил на Пирата и направился в Бэйсингсток. Вновь и вновь мысленно переживая происшедшее, он еще долго не мог унять дрожь. Только теперь Энди осознал, как ему повезло. Его запросто могли убить, пока он был без сознания, или зарезать в драке. Грабителям ничего не стоило отнять у него драгоценные отцовские кубки.
Чем больше он думал об этом, тем больше гордился собой. Он не ударил в грязь лицом. Он проявил сострадание к девушке. Он отважно вступил в битву со злом и вышел из нее победителем.
Время было позднее, и Энди после всех перенесенных испытаний совсем обессилел. Несмотря на это, он держался в седле прямо и гордо, как рыцарь, возвращающийся домой с поля брани.
Глава 4
Постоялый двор Короля Альфреда представлял собой меблированные комнаты, предназначенные для богатых и знатных гостей. Более ста пятидесяти лет деревянная вывеска у его ворот встречала королей и королев, герцогов и герцогинь, лордов и леди. По преданию, эта гостиница была любимым местом свиданий Генриха VIII [22] с его бесчисленными фаворитками. Легенда гласила, что четырем из шести своих жен он назначал свидания именно в Бэйсингстоке. Такая репутация способствовала популярности постоялого двора; книга для записи постояльцев являла собой длинный перечень аристократических фамилий и имен видных политиков. Кто-то из них останавливался здесь отдохнуть после долгого пути, а кто-то искал тайное убежище для встречи с возлюбленной.
22
Генрих VIII (1491–1555) — король Англии с 1590 г.
Здание стояло у самой дороги. Выйдя из экипажа и сделав всего два шага, приезжие оказывались в просторной столовой, где их ожидал радушный прием.
Король Уэссекса, в честь которого был назван постоялый двор, вошел в историю под именем Альфред Великий. О смелости и великодушии этого правителя ходили легенды. Рассказы о том, как он продолжал свою борьбу, в то время как все короли Западной Саксонии сложили оружие перед превосходящими силами датчан, неизменно находили благодарных слушателей. Король Альфред в одиночку собрал войско и атаковал датчан через семь недель после Пасхи 878 года, в битве при Эдингтоне. Датчане потерпели сокрушительное поражение, их король Гутрум обратился в христианство, причем его крестным отцом стал Альфред.
Альфред Великий считался покровителем и духовным наставником путешественников — ведь ему самому довелось много странствовать и даже дважды, в 853 и 855 годах, побывать в Риме. Альфред полагал, что Англию можно сделать великой державой, лишь просвещая молодежь. Он окружил себя книгами и лично участвовал в переводе на английский язык нескольких важнейших латинских сочинений. О его пристрастии к чтению напоминала обширная библиотека постоялого двора — в нее так любил заглядывать Энди Морган, когда сопровождал своих родителей в Лондон.