Пурпурное сердце
Шрифт:
Фотографию Мэри Энн на выпускном балу.
Это фото она не видела много лет. Сегодня они просто наткнулись на него. Собственно, это лишь половинка фотографии. Только она, а Уолтер отрезан. Фотография пожелтевшая, с оторванным уголком.
– Такое впечатление, что она прошла войну, – говорит Мэри Энн, глядя на фотографию.
– Так и есть, – отвечает Майкл.
Он рассказывает ей, что это фото было в кармане Уолтера, когда он умирал. Она хочет знать, почему Уолтер отрезал свое изображение, но Майкл умалчивает об этом. Он просто говорит: «Ты же знаешь Уолтера. Знаешь, каким он был».
Потом они находят новые сокровища. Фотографию молодого безумца и старой дуры на недостроенном крыльце. Оба в грязи, машинном масле, в каких-то лохмотьях.
Он возражает, когда она отдает ему фотографию, но она заверяет, что у нее сохранился негатив.
В конце концов он берет все, что она ему предлагает.
Но даже и после того, как все вещи уложены в коробки и готовы к переезду, она никак не может успокоиться, поскольку не находит то, что так долго искала.
«Пурпурное сердце» Уолтера.
Почти пять дней они старательно избегали говорить на эту тему. Наконец он не выдерживает и спрашивает о нем.
– Если бы ты нашла в себе силы расстаться с ним, для меня это было бы очень важным. Впервые за сорок лет я не боюсь взглянуть на него.
Она вынуждена признаться, что не находит его. Странно, но нигде, кроме как в доме, оно не могло находиться. Прямо-таки мистика. Она обещает, что если найдет его при распаковке вещей, то обязательно вышлет ему.
Он сидит, уставившись на ее фото, хотя оба знают, что пора ехать.
– Позволь, я дам тебе совет насчет этой фотографии, – говорит она. – Убери ее подальше в ящик и смотри на нее только в особых случаях. А иначе она утратит свое значение. Ты перестанешь ее замечать.
Он улыбается и прячет фото в карман рубашки. Она провожает его к машине.
– Ты уедешь прямо сейчас? – спрашивает он.
– Да, как только провожу тебя.
Он кивает головой, но не двигается с места.
– Ты прощаешь его? – спрашивает он.
– Кого?
– Эндрю.
– Дай мне время.
– Хорошо. У тебя будет время. До 17 апреля будущего года. Это день нашей первой встречи.
– Это совпадение или ты знал, что это день рождения Уолтера?
– Я знал. В следующий раз мы купим цветов. И принесем их на кладбище. Расскажем, что произошло за минувший год. Скажем, что любим его. Ну и все такое. Это традиция.
Он берет ее за талию и притягивает к себе. Они привычно смыкают руки, обнимая друг друга.
– Сейчас ты похож на него, как никогда. Теперь он будет твоим фундаментом, на котором ты построишь дом.
– Ты прекрасная женщина, Мэри Энн.
– Конечно, разве нет?
Она заливается смехом.
– Ты точно не хочешь, чтобы я остался?
– Конечно, хочу. А теперь езжай. Тебе нужно строить дом.
– Да. Фундамент у меня крепкий. Так что начало положено.
Он запрыгивает в пикап и отправляется в путь.
Глава пятидесятая
Майкл
Он выходит из машины, радуясь прохладному воздуху, шуму ручья, стуку собственных башмаков по деревянным доскам мостка.
Дом все тот же. Как половина дома. Но это ненадолго.
Деннис встречает его на крыльце.
– Старик, я уж было подумал, что ты или умер, или подался куда-нибудь в другие края.
Он улыбается, но не отвечает. Он действительно умер, действительно уезжал далеко, но теперь он здесь. Дома.
– Здесь кое-что изменилось, старик, – говорит Деннис.
Майкл оглядывается по сторонам. Вроде все как всегда.
– Это шутка?
– Не совсем. Произошел гигантский прогресс.
Он исчезает в доме и появляется с телефонной трубкой в руке.
– Ты хочешь сказать, что теперь у нас есть телефон и все прочее?
– За мой собственный счет.
– Я поражен, Деннис.
Он нажимает на кнопку телефона, вслушиваясь в протяжный гудок. Это просто музыка.
– Для тебя много почты, Майкл. Все на кухонном столе.
На кухне он берет большой бумажный пакет и выбрасывает туда весь почтовый хлам.
Оставляет лишь счета, полезный каталог, письмо от Робби и маленькую плоскую бандероль со штампом Альбукерке, Нью-Мексико.
Первым делом он вскрывает письмо Робби.
Дорогой Майкл.
Я много думал о нашем разговоре. Мне хочется писать тебе, говорить с тобой по телефону. Я бы с удовольствием к тебе приехал, если это возможно. Мне жаль, что мама не повидалась с тобой. Я имею в виду, при жизни. Она бы поверила, я думаю. Она-то знает собственного сына.
После твоего отъезда я подумал о том, знаешь ли ты про Кейти. Если нет – тогда дождись, пока мы сядем вместе и поговорим.
Наверное, и тебе о многом хотелось бы расспросить меня.
Пожалуйста, не стесняйся, пиши или звони в любое время.
Он аккуратно складывает письмо и кладет его обратно в конверт.
Потом он раскрывает бандероль. Она не от Мэри Энн. Она от Эндрю. Внутри он находит маленький плоский футляр. Он кажется знакомым. К нему приложена фотография четырех мушкетеров и записка.
Поначалу он думает, что все это ему снится или что он стал свидетелем чуда. Но он проверяет дату на письме и видит, что оно было написано за день до сердечного приступа, случившегося у Эндрю. Он опять изучает почтовый штемпель. Бандероль пришла в тот день, когда он уехал из дома.