Пурпурные грозы
Шрифт:
— Мэй, — сказал призрак. — Орния.
Я старалась не смотреть ей в глаза, но это было только начало. Потом появился отец — высокий темноволосый мужчина в долгополой шляпе с пером, еще какая-то женщина, молодой парень, и Агна. Её я не могла не узнать — зеленые глаза девушки горели как у кошки.
— Проклятье! — пробормотал Марк. — Давайте прибавим ходу.
— Не бросайте нас, — сказала женщина.
— Кто это? — спросила я.
— Моя мама, — отозвался Дэр.
Следом за ней из тумана вышла другая женщина — с волосами светлыми и пушистыми.
— Ты не отпустил меня, — прошептала Агна. — Отпусти, Марк. Я хочу улететь.
— Дочка, — произнесла мама. Теперь она парила чуть в стороне, не касаясь земли. — Разве ты не хочешь поговорить со мной? Вот твой папа. Он никогда тебя не видел, и я не успела полюбоваться. Это больно, Мэй. Больно не успеть. Надеюсь, ты успела любить?
— Скажи Смайлу, что мы его любим, — улыбнулся отец. — Если бы у меня был корабль, я бы подарил его сыну…
— Марк, — сказала светловолосая женщина, — не ходи туда. Там нет ответов.
— Дэр, — подхватила темноволосая, — Цахтал не щадит никого. Ты справишься сам, без него.
— Поворачивайте назад, — сказала Агна. — Или навсегда заблудитесь в себе.
Они говорили и говорили, сплетая вымысел с правдой. Порой слова теряли смысл и превращались в гулкие звуки, или в монотонное бормотание, в пугающий хор сотен голосов. Призраков становилось всё больше, и я не узнавала лица. Туман заменили полупрозрачные тела. Они колыхались и сталкивались, то падая под ноги другим, то воспаряя и проносясь над нашими головами, пытались коснуться, тянули за руки, но я только крепче прижималась к Дэру.
Ход времени в Заколдованной долине не измерялся обычными секундами. Ночь всё не кончалась, и мне стало казаться, что мы так и будем вечно идти во мраке, пока сами не станем призраками… Но вот белые фигуры осветил первый луч солнца, и туман стал золотым. Пришельцы прошлого таяли, словно свет их медленно умерщвлял. Моя мама, за ней отец — улыбающиеся, мирные, дремлющие. Потом семья Марка, его брат — один почему-то. Затем мама Дэра и последней — Агна.
— Ещё увидимся, — прошептала Магици, и ветер унес её легкую светлую фигуру.
— Когда-нибудь, — отозвался Марк, и в его голосе не было радости.
Горы оставались преодолимы. Деревьев становилось всё меньше, зато травы и цветы покрывали землю везде, где не было камня. С вершин казалось, что на плечах гор разложено тканое разноцветное одеяло — то клетчатое, то пятнистое, то с затейливыми плывущими узорами. Цветные горы, сладкий ветер, и всё ещё рыжее солнце.
На пути нам встречались озера с водой столь чистой, что видно было рыб, плавающих у самого дна, и реки быстрые и веселые, в которых купались белые, с синими пятнами барсы. Мы были для зверей невидимками — они не боялись и не убегали. Дэр и Марк не трогали красивых хищников, предпочитая бить только птиц, да и то не наугад, а сразу. Если бы не маячащая впереди цель, я бы наслаждалась прекрасными видами, синим небом, высотой, которая окрыляла, и чувствами прежними, не омраченными тревожным ожиданием.
Но вскоре мы остановились перед отвесной красной стеной, с вершины которой бесшумно рушился водопад. Это место было указано на карте. Обойдя её, мы бы попали к священным рощам, в которых скрывались престолы двух великих монстров.
— Сплошные иллюзии, — сказал Марк. — Даже звука нет.
— Ты хочешь сказать, что в горах много ненастоящего? — удивилась я.
— Нет, стена и водопад реальны. Но они не совсем такие, какими мы их видим. Или слышим. Скалы, цветы, трава, вода — всё существует, но в каком-то своем измерении.
— Ты не видишь их токи? — спросил Дэр.
— Да. Если быть честным, я ощущаю как прежде только вас и коня. Остальное — словно сон. Это путает и пугает.
Мы переглянулись. Вопросов задать было некому.
— Как поступим? — спросил Дэр. — Ты первым пойдешь беседовать?
— Да. Престол Кервела ближе — если верить карте, за этой возвышенностью. Быстро обернусь, коли не возникнет проблем.
— Не боишься получить на орехи? — фыркнул Дэр.
— Не думаю, что он будет сильно ругаться. Я ведь как-никак тебя привел, — отозвался Марк.
Мы сдержанно рассмеялись.
— Тебе страшно? — тихо спросила я. Его цвет вздрагивал и менялся — то синел, то зеленел, то становился бледно-желтым.
Марк поглядел мне в глаза, потом посмотрел на Дэра.
— Живот крутит, — признался он. Наверное, внешнее спокойствие давалось ему нелегко. — Надоело ожидание. Встретимся вон у того дерева. Хороший ориентир, и вы сможете в случае чего забраться наверх и осмотреться.
На том и расстались. Я так и сяк представляла встречу Сварта с Солнечным властелином, и поражалась, как уверенно ведет себя Дэр.
— Он его не тронет, Мэй. Отругает — возможно.
— И звал к себе только для этого?
— Ты путаешь, милая. Кервел не звал Марка, Марк сам пошел с нами, чтобы помочь. И ещё за это может быть наказан. Однако Солнечный монстр всегда отличался великодушием и сдержанностью в наказании. Он никого не убивает и не делает больно.
— А Цахтал? Как наказывал он?
— В ближайшие несколько десятков лет — никого и никак. Но прежде, говорят, мог лишать жизненных сил, памяти и родины.
— Он лишил памяти тебя, — пробормотала я. — Ни за что.
— За то, что я пренебрег долгом. Это справедливо. Но я ни о чем не жалею, Мэй.
— Мне кажется, атровцы вообще не могут прогневать предка. Я ни разу не видела, чтобы здесь кто-то серьезно ссорился — до жуткой ругани, глупой драки или взаимных обид.
— А мы с Колэем? — усмехнулся Дэр.
— Просто не поняли друг друга. И, кстати, те олени…
— Это были д у хи, Мэй. Добрые духи Атры. Они спасли тебя, потому что красная земля хранит достойных.