Пурпурные грозы
Шрифт:
Глава 10
Из череды снежных дней выплыло солнечное утро праздника Зимы. За это время мы вычистили дом и подготовили подарки. Каждый старался как мог — оказывается, воины многое умели. Нашелся художник, которому доверили делать портреты, и парень основательно взялся за дело — пообещал нарисовать карандашом каждого. Мне очень понравился его стиль — легкий, свежий, ясный. Декоратор — тоже один из воинов с умелыми руками — освежил интерьер новыми «праздничными» вещами из дерева. Он вырезал детям игрушки — милые домики, зверушек и вещи для них, даже крошечные овощи и фрукты. Всё это было раскрашено и ожидало маленьких хозяев в больших ярких коробках. Габи шила — не только наряды для взрослых, но и одежку этим самым зверушкам, Ирина готовила — много и вкусно, я помогала Дэру выбивать ковры и перебирать старые вещи на предмет того, что можно отдать огню.
— Интересно, куда ты надевал эти вот штаны? — расхохоталась я, узрев предмет гардероба с дырками на попе.
— Летом самое оно. Чресла проветривать. Хочешь, примерю? — весело сощурился Дэр, пытаясь сцапать меня за руку.
— Неа, — и я нежно шлепнула его по пальцам. — Мы делом занимаемся, между прочим. Их — сжечь. Вот это — на тряпки.
Он ухмыльнулся и выудил из разномастной кучи несуразную меховую шапку, чтобы тотчас нахлобучить её на голову.
— О! Я — арат! Они там все зимой такие носят.
Я хмыкнула, примеряя жуткие растянутые гамаши.
— Бороды не хватает.
— Могу подарить тебе её на праздник. Если не побреюсь месяц — будет такая же, как у Торми.
— И перевяжи ленточкой, — рассмеялась я. — А если честно, я не против небольшой щетины. Она приятно колется при поцелуях.
Дэр гибко прыгнул ко мне и повалил на тряпье.
— Бардак подождет. Хочу поцелуев.
Именно за этим прекрасным занятием нас застукал Бэйт. Хорошо, что мы всего лишь целовались.
— Опаньки! — рассмеялся младший. — Чего это вы средь бела дня?
Я прижалась к Дэру, заливаясь краской, а супруг ответил брату как ни в чем ни бывало:
— Желания обостряются в канун праздников, знаешь ли. Как там твоя избранница, кстати?
Настал черед Бэйта смутиться, хотя он и скрыл это за улыбкой.
— Хорошо. Я пригласил её на праздник. Скоро поеду забирать.
— Я не знала, что у тебя есть подруга! — удивленно воскликнула я.
Глядеть на парня, лежа под Дэром, было странно. В Грозовом поместье не существовало правил относительно поведения, хотя никто, конечно, не предавался любви на виду у всех, понимая, что это слишком. Чего не скажешь о поцелуях. Не только мы с Дэром могли вот так друг на друга накинуться. Остальные пары тоже чудили, и не по одному разу на день.
— Познакомились мы давно, — охотно отозвался Бэйт. — Но были просто друзьями. А когда я впервые её поцеловал, сразу стало ясно, где она, эта «дружба», осталась.
— Брат! — воскликнул Дэр. — Неужто ты целоваться умеешь?
Бэйт хмыкнул в ответ.
— Куй счастье, пока горячо!
В поместье, кстати, была отличная кузница, где делали оружие по-настоящему ценное — из грозового металла. В первые дни после приезда, когда Дэр показывал мне территорию, я познакомилась с Лассом — здоровенным черноволосым кузнецом. Добрый и суровый, он обращался с металлом любовно и строго, и обеспечивал Грозовых не только оружием, но и мебелью, лампами для светлячков и прочими необходимыми в хозяйстве вещами — от лопат до ножниц.
— Он мне как дядя, — сказал тогда Дэр. — И единственный, с кем Колэй иногда смеется.
Хорошо, что мы нашли время для занятий. Я многое узнала от свёкра, проявившего неожиданную благосклонность. Он рассказал, что цвет — часть чувств, хранимых человеком. И не только тех, что он испытывает в настоящем, но и будущих его свершений.
— У каждого свой собственный оттенок, который может меняться как по нескольку раз в день спонтанно, так и в течение жизни необратимо. Почти у всех грозовых это синие и фиолетовые оттенки — от бледно-голубого до лилового. Бывают, конечно, исключения.
— Откуда вы знаете о цветах ваших людей? — удивилась я.
Колэй впервые за всё время нашего знакомства весело хмыкнул, и мне сразу стало тепло.
— Я тоже вижу цвет, Мэй. С четырнадцати. Обычно именно в этом возрасте открывается дар.
— Ты знал? — повернулась я к Дэру.
— Да. Хотел, чтобы он сам тебе сказал.
Колэй вздохнул.
— Я не стремился обладать цветом, и сейчас не собираюсь будить способности. Я лишь вижу оттенки, но не толкую их переменчивость. А вот ты можешь читать людей благодаря цвету, Мэй. Научиться этому не так сложно, главное, не бросать.
— Не брошу. Подскажите, что означают перемены и как толковать их?
— Хорошо, — сказал он, и мы втроем отправились во двор за учебным материалом. Так я на протяжении нескольких дней наблюдала за людьми и животными, выявляя изменения их цветности и пытаясь найти в этом закономерность.
К Новому году я уже знала, что, когда оттенок светлеет, значит, человек ослаблен или болен, опечален или чувствует боль. Если цвет становился ярким — значит, его обладатель радостен или возбужден. Ровный оттенок говорил о спокойствии и мирном расположении внутренних энергий, а если цвет начинал темнеть — значит, обладатель его злился или думал о чем-то неприятном. Также цвет темнел от удовольствия, и порой было совершенно невозможно определить намерения человека. Поглядишь — стоит, пребывает в своих мыслях, лицо ровное, а кругом — темнота… Вот и думай, что там у него происходит в душе. Совсем как с Марком.
— Но это и не главное, — в предновогоднюю ночь сказал мне Дэр. — Самое важное, что ты можешь лечить цветом и помогать людям взаимодействовать оттенками.
— Чувствами?
— Не совсем.
Он протянул руку, и мы медленно сплели пальцы.
— Просто наблюдай, милая. За тем, что происходит со мной. А когда ощутишь необходимость — попробуй что-то изменить.
Яркий ультрамарин Дэра поначалу не менялся. Я старалась не шевелиться, чтобы не спровоцировать его прикосновениями, но вдруг, ни с того ни с сего, цветовое облако изменилось — нижняя часть сделалась пурпурной, серединка осталась синей, а верх окрасился прекрасной лазурью. Подобной градации я доселе не видела ни у кого! Я наблюдала, как колышутся цвета, а потом подумала — почему бы не добавить четвертый оттенок? Например, ослепительную звездную белизну на самом верху…
— Щекотно, — рассмеялся Дэр. — В затылке. Это ты вытворяешь?
— О! — воскликнула я, и цвет Дэра сразу стал просто синим. — Неужели получилось? Я тебя выбелила слегка!
— Получилось, — улыбнулся он и поцеловал меня, роняя на кровать. — И это только первый раз. Дальше будет ещё интереснее. Не хочешь принять ванную?
— Хочу.
Мы поднялись и неторопливо раздели друг друга.
— Хорошо, что можно позволить себе эту прекрасную процедуру. И я всё ещё хочу попросить Колэя о бане.