Пушинка в урагане
Шрифт:
Говорили мы по-немецки, поскольку этот язык знали все. Сначала поболтали на общие темы, а когда выяснилось, что новинки литературы и оперы исчерпаны, перешли к более животрепещущим вопросам. Для начала испанский король сообщил, что доктор Иванов совершенно излечил его от чахотки, и три независимых обследования не нашли следов столь долго терзавшей его болезни. Доктор Иванов за свой подвиг пожалован испанским грандом. Теперь у него имеется поместье по соседству с одним из королевских имений.
– Петер Николаевич – обратился он ко мне – доктор Иванов сообщил мне, что столь блестящего результата он добился благодаря новейшим
– Нет ничего проще, дорогой друг. Думаю, Вам будет удобно сделать это во время одного из балов, куда я приглашу этих людей.
– Петер Николаевитш – по-русски произнесла моё имя Августа-Виктория – Было бы замечательно, если Вы пригласите создателей чудесных самолётов, которые строятся теперь и у нас.
Вильгельм согласно покивал.
– Не только создателей самолётов, дорогой друг. – заявил султан Абдул-Хамид
– Думаю, мы все хотели бы наградить инженеров, спроектировавших и построивших авиационные заводы в наших державах.
– А ещё я хотел бы наградить офицеров обучавших первых пилотов Испании – добавил король Альфонс.
– Прекрасная мысль! – поддержал я – в течение недели нужные люди будут собраны, и церемония будет проведена. Это тем более уместно, что я собирался объявить о введении нового трудового законодательства и введения наград за трудовые свершения.
Уже в курительной комнате, когда мы остались в чисто мужской компании, раскуривая сигару, Вильгельм спросил меня:
– Петер, а не слишком ли жёстко ты обращаешься с англичанами? Мой отец, кайзер Фридрих изрядный англофил, он любое известие о твоих демаршах в сторону Лондона встречает просто фейерверком возмущения.
– Вилли, если бы Вы знали, какие фейерверки устраивают здесь мои собственные англофилы! Слава Богу, самые влиятельные из них уже достигли своего места работы на реке Джегдян, и, как следует из отчёта экспедиции, добыли первые килограммы золота.
– А Вы не планируете их простить?
– Не раньше, чем они добудут золота равное по количеству тому, что они растранжирили.
– Да-да, понимаю, эти люди не вернутся никогда.
– Отчего же? На Колыме богатые месторождения этого металла.
– Но Вы не ответили на мой вопрос, Петр.
– Хм… Хотел отшутиться, но не удалось. Давайте посмотрим на факты, мои царственные коллеги: у меня англичане убили всех предков, за исключением, разве что основателя династии и императора Александра I. Последний, не выдержав угрызений совести, ушел нищенствовать и замаливать грехи. Это факт. У Испании англичане украли массу колоний, и даже кусок метрополии, Гибралтар. Англичане постоянно сеют недовольство в Османской империи, обманом завладели Кипром, а совсем недавно захватили Египет. Это тоже факты. И России, и Турции, и Испании и Германии англичане постоянно вредят, нарушают торговлю, подстрекают к бунтам и мятежам. Доколе мы будем терпеть? Скоро на мою коронацию приедет французский президент, я полагаю, что у его страны тоже есть масса претензий к зарвавшимся островитянам.
– Серьёзные обвинения, Петер. Но королева Виктория уверяет в симпатиях к Германии. – возразил Вильгельм.
– По данным моих агентов, англичане почитают Германию опаснейшим врагом, и собираются уничтожить вас нашими руками. Виктория лжет, как дышит, и Вы, Вильгельм, знаете это лучше меня. Впрочем, советую проверить мои слова через независимых осведомителей.
– Нет необходимости. У меня достаточно полная картина настроений в британских правящих кругах. Петр, я тоже считаю, что Германия должна войти в союз, задуманный Вами. А что скажет Его величество султан?
Султан минутку подумал и заговорил.
– Петр, Вы задумали весьма сложную игру. Не боитесь, что британцы нанесут вам удар прямо в сердце? Ваша столица находится слишком близко от границы, берегитесь, Петр. Что касается союза, то полагаю его весьма выгодным для моей державы.
Я благодарно кивнул султану и сказал:
– Господа, открою вам маленькую тайну: в Скапа-Флоу, это тайная гавань в Шотландии на Оркнейских островах, сформирована эскадра из пяти броненосцев, десятка крупных крейсеров, ещё десятка боевых кораблей поменьше и десятка транспортов с десантом. Целью является Петербург. Эскадра уже вышла, и даже прошла датские проливы. Англичане выплатили большие суммы командирам нескольких фортов, прикрывающих Петербург, а в среде бывших гвардейцев, ещё не отправленных в Польшу, ведётся бешеная агитация за свержение кровавого тирана, то есть, меня.
Король Альфонс с изумлением воззрился на меня:
– И Вы так спокойно об этом говорите?
– Вот так спокойно. Приглашаю всех вас на великолепное представление, под названием «Уничтожение вражеской эскадры», которое состоится сразу по прибытию жертвы.
– Позвольте ещё один вопрос, Петр – заинтересовался султан – Вы так спокойно сказали о командирах фортов, принявших взятки…
– Контрразведка заранее сообщила о суете британских шпионов, и о предложениях офицерам флота и береговой обороны. Кроме того, все без исключения командиры фортов, к которым пришли с грязными предложениями, дали знать об этом моим доверенным лицам. По моему приказу офицерам разрешено брать эти взятки. Более того: эти деньги достанутся им и их подчинённым. Единственное, о чём я попросил их при личной встрече, так о том, чтобы офицеры торговались получше, ведь за своё торгуются.
Присутствующие весело засмеялись.
– Я очень прошу вас никому не рассказывать о том, что сейчас узнали.
– И как вы собираетесь разгромить эскадру? – заволновался кронпринц Вильгельм.
– А вот это пока секрет. Вы всё увидите своими глазами, если на то будет ваше желание.
***
Но я, для посторонних разыгрывая благодушие и неведение, тем не менее усиленно готовился. Работа руководителя – это управление процессами, вот я и проводил совещания, вникал во всякие мелочи.
Кроме того, я готовился к коронации.
Подготовка к коронации шла нелегко: я потребовал всемерной экономии и повелел уложиться в два с половиной – три миллиона рублей, а чиновники, которым я поручил это дело, требовали, как минимум утроения суммы. Отослал их к богатым дворянам, купцам и промышленникам, но те показали фигу – со всех удалось собрать не более трёхсот тысяч рублей на ассигнации. Господа из комиссии по организации торжеств честно постарались устроить из коронации Ходынку и вселенский позор, но не удалось. Не их вина, в том, что я не получу прозвище Кровавый, но они честно старались. Собственно, я сам вспомнил о Ходынке лишь тогда, когда на очередном совещании прозвучало имя этой московской местности.