Пушкин и пустота. Рождение культуры из духа реальности

Ястребов Андрей Леонидович

Но убедительно целостный образ отчего-то не складывается…

Не будем противопоставлять прозвучавшей цифре другие, поражающие иными объемами, заметим только, что подобный расклад процентов может свидетельствовать совсем о другом: или о полной апатии населения к происходящему в стране, или о коллективной межпоколенческой солидарности в игнорировании чьего-то общественного высказывания.

У проблемы есть еще одна сторона – та, которая про песчаник…

Поколение Y, казалось, с рождения приняло правила игры, обрело правильные реакции на те или иные социальные раздражители. А тут вдруг случилась такая неприятность – взяли и испортили праздник межкорпоративной договоренности между поколениями. От них ожидалась прогнозируемая вялая сонливость,

как на ЕГЭ, а они – молебен. Обнаружилось, что идея преемственности поколений – не более чем гротескное клише.

Акция PR засвидетельствовала новую интонацию в поведенческом репертуаре поколения Y. Жизненной логике большинства – «Вот установленная модель общества, в котором все социальные лифты переполнены чиновниками, аффилированными с ними бизнесменами и их детьми. Я по факту рождения к лифту не допущен, но я хочу войти в лифт, встроиться в систему, хотя мне претит жизнь по нотам единого бизнес-формата: или продавать, или продаваться» – начинает противопостоять осознание, что общественная риторика давно оставила сентиментальные разговоры об «индивидуальной конфигурации личности», первополосный глянец навсегда забронирован чем-то постыдным и все формы канализации творческой энергии обречены течь в канализацию. Идея Бога образца 1990–2012 гг. вытеснилась коммерческими скандалами с РПЦ и как-то испарилась, породив ощущение, что церковь стала точкой техобслуживания недужных душ властей предержащих, а прочих устало вразумляет, что «несчастья Господь посылает из любви». Поколение Y понимает, что движущей силой в мире является слепая случайность и каждый держит ответ лишь перед самим собой. Извечный отечественный вопрос соскальзывает на дурноватый ответ: ничего не остается, как сыграть роль жертвы…

Акция PR имеет множество составляющих – от политических до этических, от философских до религиозных. С. Зенкин, уточняя, что сущность религиозного чувства, которое есть, собственно, «не вера в богов, а разделение мира на священное (сакральное) и профанное (мирское)», рассуждает: «…допустимо ли молиться об изгнании дурного властителя? Да, а почему нет?.. прилично ли обзывать срамными словами пожилого иерарха? Нет, не очень прилично, да только он сам до этого не раз прилюдно срамился словом и делом – к сожалению, старцы тоже не всегда ведут себя благопристойно».

Сложнее объяснить случившееся, развивает свою мысль уважаемый ученый, «с собственно религиозной точки зрения. Именно поэтому столь многие люди – и не только верующие, чем лишний раз доказывается, что чувство священного глубже и первичнее веры в богов, – высказываясь против ареста и суда над группой Pussy Riot, делают оговорку: «Вообще-то я их не одобряю…» Участницы карнавального действа в храме «сами напросились быть жертвами» «во имя нашего жертвенного воодушевления», подтвердив «резкость разрыва между священным и мирским». По мысли С. Зенкина, акционистки во многом подобны Христу, который через добровольное самопожертвование «стремился преодолеть темную жертвенную логику, вывести ее на свет разума».

Насколько акцию PR можно отнести к антирелигиозным. Сложно сказать. ХХС был выбран как светское политическое учреждение. В Кремль не пройти, ХХС, как другое излюбленное местопребывание властей, оказался доступней. Протестные Игреки не видят различия между властями – политическими и церковными.

Не менее важным видится спортивно-массовый аспект панк-молебна. Он осуществлен молодыми гражданками в режиме понимания Игреками того, что актуально и государственно правильно. Воспитанные с детства на идее приоритета спорта над прочими явлениями общественной жизни, «пусси» доверились растиражированной метафоре «храм», применяемой к чему угодно (театр – Храм, школа – Храм Знаний, стадион – Храм Аполлона и т. д.), и решили осуществить бизнес-стратегию современной языческой коммуникации, объединив религиозное пространство с эстрадно-спортивным мероприятием.

Поколение Y воспитано на мысли, что все патриотическое, все самое важное и престижное в нашем государстве непременно ассоциируется со спортом. Спорт за последние четверть века превратился в субститут идеи национальной солидарности. Экономика, культура, церковь дискредитировали себя, продемонстрировали свою неэффективность в качестве инструментов единения нации. Спорт пока остается одним из знаков идентификации силы государства и его целостности. Все разговоры о ГТО, на которых воспитывались беби-бумеры и поколение Х, давно оставлены в прошлом. Сегодня профессиональный спорт видится властям, пожалуй, единственной формой актуализации государства, его наиболее статусных проявлений. В этом отношении акция «кощунниц» осуществлялась в русле спортивно-государственных резонов.

С точки зрения конфликта поколений история «пуссей» выявила немало. Старшим поколениям очень удобен враг в лице скоморошествующих артисток-Игреков. Нужен враг, и его необходимо жестоко покарать, чтобы обойти нерешаемые вопросы, чтобы не расписываться ежедневно в своей немощи в борьбе Добра со Злом. Проблема была перенесена в режим судебного разбирательства, но придать сюжету торжественную эпохальность не удалось. Параллельно развивался скандал о коммерческой деятельности ХХС, и светский суд, на зависть Соломону, отстоял репутацию церкви, обозвал нападки Общества защиты прав потребителей порочащими «деловую репутацию» ХХС, признав «законной деятельность по распространению товаров на территории храма». В качестве реплики. В конце августа 2012 года по ТВ прозвучало сообщение, что некий адвокат берется защитить «деловую репутацию» Богородицы. Словом, старшие поколения победили Игреков.

Казалось бы, в наше время у юриспруденции есть сотня способов заставить хулиганок пожалеть о проступке, но был выбран один из самых экстравагантных. Эксперты-теологи указали, что PR нарушили «общепризнанные нормы и правила поведения». «Общепризнанными» были квалифицированы апостольские правила и решения средневековых соборов. Эксперты уточнили, что девушки нарушили запрет, который наложил Трулльский собор 691 года. Не больше. Не меньше.

Вместо языка коммуникационной необходимости была избрана разоблачительная риторика. Затем оказалось, что средневековая догма предельно удачно координируется с грамматикой современного судопроизводства. Императивная буква средневекового установления вплелась в строку мирского суда, призванного стоять на страже красоты, радости и безмятежности россиян. Более того, оказалось, что российское общество живет вне собственных «общепризнанных норм и правил поведения».

Наказание «кощунниц» – реванш властей предержащих – «молчаливых», беби-бумеров и Иксов, им очень удобен враг в лице PR. «Пусси» были назначены на роль публичного врага, победа над которым должна гарантированно заявить о торжестве неких солидаризирующих идей, которые на самом деле драпировали череду коммерческих скандалов церкви. Старомодного и величественного порицания младших не получилось. Случилось рудиментарное гонение, перечеркнувшее жизнь как проект, актуализирующее жизнь как приговор, вынесенный 1500 лет назад.

Смысл поколенческого конфликта заключается в том, что «молчаливые», беби-бумеры и поколение Х судили Игреков по установлениям, которым исполнилось почти 1500 лет. Оказывается, законов у отечественных предшественников нет, они не созданы. Старшие поколения легитимизировали свою власть буквой Трулльского собора.

В истории отечественных репрессий появилась дата, которая потеснила 1937 год. Теперь за хулиганство или ослушание поколение Y будут судить по законам 691 года.

Каковы перспективы ситуации? Игреки одернуты и предупреждены о том, что язык отношений между поколениями освобожден от бремени конвенциальных смыслов, теперь он будет употребляться не для описания или оценки реальности, а для создания любой правовой предыстории, которая, если понадобится, и станет ситуационно необходимой реальностью. Социальная интуиция велит поколению соблюдать благоразумие, но диалоговый режим уже вряд ли возможен.