Пушкин в жизни
Шрифт:
ПУШКИН -- П. В. НАЩОКИНУ, 8-10 января 1832 года, из Петербурга.
Я женат около года, и вследствие сего образ жизни моей совершенно переменился, к неописанному огорченью Софьи Остафьевны и кавалергардских шаромыжников. От карт и костей отстал я более двух лет: на беду мою я забастовал будучи в проигрыше, и расходы свадебного обзаведения, соединенные с уплатою карточных долгов, расстроили дела мои. Теперь обращаюсь к тебе: 25.000, данные мне тобою заимообразно, на три или по крайней мере на 2 года, могли бы упрочить мое благосостояние. В случае смерти есть у меня имение, обеспечивающее твои деньги. Вопрос: можешь ли ты мне сделать сие, могу сказать, благодеяние?
ПУШКИН -- М. О. СУДИЕНКУ, 15 января 1832 г., из Петербурга.
Женитьба
Быв холостым, он редко обедал у родителей, а после женитьбы -- почти никогда; когда же это случалось, то после обеда на него иногда находила хандра. Однажды, в таком мрачном расположении духа, он стоял в гостиной у камина, заложив назад руки... Подошел к нему Илличевский и сказал:
У печки, погружен в молчанье,
Поднявши фрак, он спину грел
И никого во всей компанье
Благословить он не хотел.
Это развеселило Пушкина, и он сделался очень любезен.
А. П. КЕРН. Воспоминания. Л. Майков, 264.
Ножкой топтать от нетерпения Наталья Николаевна перестала ли, несмотря что это должно быть очень к лицу? П. В. НАЩОКИН -- ПУШКИНУ. Втор. половина янв. 1832 г., из Москвы. Переписка
Пушкина, II, 364.
Наталья Николаевна была очень хороша, высока ростом, стройна, черты лица удивительно правильны, глаза одни небольшие, и одним она иногда немного косила: quelque chose de vague dans le regard (какая-то неопределенность во взгляде). Ф. Г. ТОЛЬ со слов кн-ни Е. А. ДОЛГОРУКОВОЙ. Декабристы на поселении. Изд.
Сабашниковых. М., 1926, стр. 144.
Жену свою Пушкин иногда звал: "моя косая Мадонна". У нее глаза были несколько вкось. Пушкин восхищался природным здравым ее смыслом. Она тоже любила его действительно.
Кн. В. Ф. ВЯЗЕМСКАЯ по записи БАРТЕНЕВА. Рус. Арх., 1900, I, 398.
Г-жа Пушкина была одной из самых красивых женщин Петербурга. Лицо, свежесть, молодость, талия -- все за нее говорило и стоило поэта. Лицо было чрезвычайно красиво, но меня в нем, как кулаком, ударял всегда какой-то недостаток рисунка. В конце концов я понял, что, не в пример большинству человеческих лиц, глаза ее, очень красивые и очень большие, были размещены так близко друг от друга, что противоречили рисовальному правилу: "один глаз должен быть отделен от другого на меру целого глаза".
СТАНИСЛАВ МОРАВСКИЙ. Моск. Пушкинист, II, стр. 258.
Смирдин, переместив свою книжную лавку от Синего моста на Невский проспект, пригласил всех русских литераторов, находящихся в Петербурге, праздновать свое новоселье, -- на обед. В пространной зале, которой стены уставлены книгами, -- это зала чтения, -- накрыт был стол на восемьдесят гостей. В начале шестого часа сели пировать. Обед был обильный и в отношении ко вкусу и опрятности довольно хороший. Это еще первый не только в Петербурге, но и в России по полному почти числу писателей пир и следовательно отменно любопытный; тут соединились в одной зале и обиженные, и обидчики, тут были даже ложные доносчики и лазутчики... Приехал В. Д. Жуковский и присел подле Крылова. А. С. Пушкин сидел с другой стороны подле Крылова. Провозглашен тост: -- "Здравие государя-императора, сочинителя прекрасной книги Устав цензуры!", сказанный Гречем, -- и раздалось громкое и усердное ура! Через несколько времени: "Здравие И. А. Крылова!" Единодушно и единогласно громко приветствовали умного баснописца, по справедливости занимающего ныне первое место в нашей словесности. И. А. встал с рюмкою шампанского и хотел предложить здоровье Пушкина; я остановил его и шепнул ему довольно громко: "здоровье В. А. Жуковского!"
Пушкин и его совр-ки, XXXI -- XXXII, 113,
В феврале 1833 (1832) года книгопродавец А. Ф. Смирдин, перенеся свой книжный магазин от Синего моста в дом Петропавловской церкви, что на Невском, задумал пригласить к себе всех литераторов отпраздновать новоселье... Смирдинский праздник удался вполне: все были дружно-веселы. Пушкин был необыкновенно оживлен и щедро сыпал остротами, из которых одну в особенности я удержал в памяти. Семенов (цензор) за обедом сидел между Гречем и Булгариным, а Пушкин визави с ним; к концу обеда Пушкин, обратись к Семенову, сказал довольно громко: "Ты, Семенов, сегодня точно Христос на Голгофе!"
Н. Н. ТЕРПИГОРЕВ. Заметка о Пушкине. Рус. Стар., 1870, т. I, стр. 493.
Однажды в Петербурге, в день рождения А. О. Смирновой (6 марта), Пушкин, гуляя, зашел в магазин на Невском, купил альбом не особенно нарядный, но с большими листами, занес к себе домой и потом сам же принес его к Александре Осиповне с такими стихами:
В тревоге пестрой и бесплодной
Большого света и двора
Я сохранила взгляд холодный,
Простое сердце, ум свободный
И правды пламень благородный
И, как дитя, была добра;
Смеялась над толпою вздорной,
Судила здраво и светло,
И шутки злости самой черной
Писала прямо набело.
И. С. АКСАКОВ. Русь, 1882, № 37, стр. 11.
В 1832 году Александр Сергеевич приходил всякой день почти ко мне также и в день рождения моего принес мне альбом и сказал: "Вы так хорошо рассказываете, что должны писать свои Записки", и на первом листе написал стихи: "В тревоге пестрой и бесплодной" и пр. Почерк у него был великолепный, чрезвычайно четкий и твердый.
А. О. СМИРНОВА. Воспоминания. Рус. Арх., 1872, II, 1882.
Однажды на вопрос Баратынского, не помешает ли он ей, если прочтет в ее присутствии Пушкину новые стихотворения, Наталья Николаевна ответила: "Читайте, пожалуйста; я не слушаю" .
Л. Н. ПАВЛИЩЕВ со слов своей матери. Воспоминания, 57.
...Вот уж подлинно труженик-то был А. С.! Бывало, как бы поздно домой ни вернулся, и сейчас писать. Сядет у себя в кабинетике за столик, а мне: "иди, Никеша, спать". И до утра все сидит. Смерть любил по ночам писать. Станешь ему говорить, что, мол, вредно, а он: "не твое дело". Встанешь ночью, заглянешь в кабинет, а он сидит, пишет, и устами бормочет, а то так перо возьмет в руки и ходит, и опять бормочет. Утречком заснет, и тогда уж долго спит. Почти два года я у него выжил, поступил к нему в 31 году к холостому в Москве, при мне он и сватался к Гончаровой, при мне и женился... Лимонад очень любил. Бывало, как ночью писать, -- сейчас ему лимонад на ночь и ставишь. А вина много не любил. Пил так, т. е_ средственно. Н. А. ЛЕЙКИН со слов НИКИФОРА ФЕДОРОВА, камердинера Пушкина. Молва, 1880, № 159.
Это было на другой год, кажется, после женитьбы Пушкина. Прасковья Александровна (Осипова) была в Петербурге и у меня остановилась: они вместе приезжали к ней с визитом в открытой колясочке, без человека. Пушкин казался очень весел, вошел быстро и подвел жену ко мне... Уходя, он побежал вперед и сел прежде ее в экипаж; она заметила шутя, что это он сделал от того, что он муж.
А. П. КЕРН. П-н и его совр-ки, V, 150.
Александр Сергеевич Пушкин, рисован с натуры 1832 г., апреля 15. Ростом 2 арш. 5 в. с половиной. Г. Г. ЧЕРНЕЦОВ. Надпись на подготовительном эскизе к его картине "Парад на