Пусть грянет гром
Шрифт:
Он прислоняет лоб к моему, и я могу чувствовать гул нашей связи, мчащийся по мне как реактивная струя. Я нежусь в тепле, обещая себе, что я не буду одной из тех глупых девочек, которые волнуются о мальчике. Особенно о мальчике, который держит меня на полу его грязной комнаты и смотрит только на меня.
– Что происходит?
– спрашивает Гас, заставляя нас с Вейном подпрыгнуть, когда он влетает в комнату, немного запыхавшись от его спринта по газону.
– Еще кошмар?
– На сей раз это чувствовало больше так, как Райден говорил прямо со мной...
– Голос Вейна затихает, и он тянет меня ближе.
– Он идет.
Гас хватает рукоятку своего ветрореза.
– Когда?
– Я не знаю. Но я сомневаюсь, что он будет долго ждать.
Его мама прикрывает рот и прислоняется к своему мужу.
– Но... это не имеет смысла, - говорит Солана через секунду.
– Почему он предупреждает нас? Почему дает нам время, чтобы подготовиться?
– По той же самой причине, по которой кошка играет с добычей, - ворчит Гас, похоже, что он хочет ударить кого-нибудь кулаком.
– Страх - одно из самых мощных оружий, - добавляю я спокойно.
– Хотя я не удивлюсь, есть это уловка.
– Вероятно, - соглашается Гас.
– Что точно он показывал тебе, Вейн?
– Просто я собираюсь разрушить все, что тебе дорого моей армией Кошмарных Живых Штормов.
Я пытаюсь не дрожать, но мои плечи трясутся так или иначе.
Райден говорил о строительстве армии, но чтобы сделать это, ему будут нужны...
– Оз сказал, что вчера Буреносцы захватили двадцать девять Бурь, - нам говорит Гас, когда он знает то, что я думаю.
– Твою мать, - шепчет Вейн.
– Как они вязи так много?
– Я никогда не слышала о таком сокрушительном поражении.
– Я предполагаю, что они думали, что только преследовали двух Буреносцев, но когда они вошли в каньон, третий Бреносец заманил их в засаду и дал какую-то команду, которая выгнала все ветры, с которыми они летели. Некоторые Бури ударились о дюны, но большинство смогло позвать проект, чтобы остановить их падение, и очевидно проекты просочились в их умы и убаюкали их всех. Тогда Буреносцы прокричал что-то, и проекты покраснели и взорвали всех, прежде чем другие могли сделать что-либо, чтобы остановить это.
– Райден хотел удостовериться, что он поймал самых сильных, - бормочу я. Хотя я удивлена, что среди них не было Оза.
– Двадцать девять Живых Штормов, - говорит Вейн, и дрожь в его голосе отражается в моем животе.
– Какие они? – спрашивает Солана спокойно.
– Поверь, ты не захочешь знать, - Гас волнуется, дергая рукава униформы, прежде чем он смотрит на меня.
– Когда он изменил Фенга... сколько времени это заняло?
Момент был такой размытый и трудно сказать наверняка. Но я знаю, что это было не так.
– Лишь несколько минут.
Вейн выпрямляется.
– Так... он может уже быть на пути?
Гас наклоняется из окна, поворачивая лицо к душным бризам, несущимся через мягкий свет рассвета.
– Я еще не чувствую предупреждения.
– Но все мы знаем, как быстро ветры могут перейти, - напоминаю я ему.
– Что это означает?
– спрашивает мама Вейна, и все мы затихаем. Она поворачивается к Вейну.
– Мы снова должны уехать?
– Вероятно, - признает он.
Я никогда не видел ее взгляда, столь усталого, когда она кивает и говорит:
– И я предполагаю, что ты не сможешь пойти с нами?
– Нет, я буду нужен им здесь.
– Он тянет меня ближе, таким образом, он может прошептать в мое ухо.
– Но я хочу, чтобы ты пошла с ними.
– Я остаюсь с тобой.
– Ты могла бы присмотреть за ними для меня... и к тому же я не должен буду волноваться о тебе.
– Я не оставлю тебя.
– Я пойду с ними, - предлагает Солана.
– Я сделаю то, что тебе нужно.
Я не знаю, что я ненавижу больше, как благодарно смотрит Вейн или как плохо я ощущаю не быть тем, кто заставил его так смотреть.
Но Гас шагает вперед до того, как Вейн может согласиться.
– Если у нас будет двадцать девять Живых Штормов, нам будет нужен каждый солдат, которого мы можем получить. Я знаю, что ты хочешь защитить своих родителей, Вейн. Поверь мне, я понимаю. Но я не думаю, что мы можем позволить себе отказаться от кого-то на сей раз.
– Да, мы будем в порядке, - скакивает папа Вейна.
– Я становлюсь хорошим в опережении штормов. Еще не получил талон о превышении скорости!
Вейн выглядит готовым разорваться, когда он поворачивается к своей маме, которая так сильно сжимает руки, что ее пальцы бледнеют:
– Ты уверена, что с вами все будет в порядке?
– Я не волнуюсь по поводу нас, Вейн.
– Она смотрит на меня.
– Позаботишься о нем для меня?
Вопрос чувствуется подобно успокаивающемуся бризу.
Она могла обратиться с той просьбой к любому в комнате. Но она попросила меня.
– Я защищала его в течение десяти лет, - говорю я ей.
– Ничего с ним не случится.
Вейн сжимает меня.
Солана отводит взгляд.
– Я думаю, что должна пойти, сделать немного кофе с собой, - говорит мама Вейна спокойно, бросая один последний взгляд на сына, прежде чем она выходит из комнаты.
Папа Венй улыбается.
– По крайней мере, мне нравятся поездки. Возможно мы на сей раз посетим Большой каньон.
– Нет... идите на юг, - говорит ему Вейн.
– В последний раз мы видели Райдена в Долине Смерти.
Улыбка его папы исчезает.