Пусть небеса падут
Шрифт:
Он запускает руки в волосы:
– Это... безумие. Я не знаю, что с этим делать. Я не хочу знать, что с этим делать.
– Я знаю, нужно время, чтобы свыкнуться со всем, но это - та жизнь, которая тебе предназначена.
– У меня уже есть жизнь. Что за план, кстати? Я просто исчезаю посреди ночи, и мои родители никогда не увидят меня снова? Что насчет школы? А насчет моих друзей?
– Это... человеческие вещи, Вейн. Они были частью твоей жизни только потому, что нам нужно было спрятать тебя. Но
– Чепуха? Ты говоришь о том, что мне не безразлично. Ты не можешь ожидать, что я просто откажусь от всего этого.
Я ожидаю. Все ожидают.
Но нет смысла об этом говорить. Он не готов.
Поэтому я стою рядом с ним, наблюдая, как жар волнами поднимается с земли, и прислушиваясь, как пальмы скрипят от сухого пустынного ветра. Это Южный поет тихую и печальную мелодию. Вейн ее не понимает, и это к лучшему. Южные - печальные ветра, рассказывающие о потерях и нежелательных переменах, о скоротечном лете, за которым они неустанно гонятся.
Силы Бури тревожились, что Вейну будет тяжело смириться с этим, когда придет время разделить его с "другой жизнью", даже с запланированным для него светлым будущим. Но переживаниями тут не поможешь. Вейн оказался между двух миров, и исправить это можно, только вырвав его из одного из них.
Я знаю, как больно ему будет, когда придет время. Я знаю, каково это - потерять родителя.
Вейн уже потерял двоих. Теперь он потеряет еще двоих.
– Есть ли другой путь?
– шепотом спрашивает он.
Нет.
Но он просит спасательный круг. И я знаю, что он нуждается в нем, чтобы пройти через следующие несколько дней. Так что я беру его за руку, прикасаясь к нему, только чтобы убедить, а не потому, что мне так хочется, и говорю:
– Возможно.
Еще одна ложь между нами.
Но она работает. Вейн сжимает мою руку и глядит на меня своими удивительными глазами:
– Будем надеяться.
Надежда.
Такая странная, такая изменчивая. Но сейчас она нам очень пригодится.
– Да, Вейн, - шепчу я.
– Будем надеяться.
Глава 15
Вейн
Моя комната все в том же состоянии, в каком я ее оставил, значит, родители не заметили моего отсутствия, и я слышу, что мама смотрит какое-то скучное информационно-развлекательное шоу в гостиной. Она делает это каждое утро, после того как папа уходит на работу. Я крадусь по коридору в ванную и включаю душ, устраивая себе минутную передышку, прежде чем предстать перед мамой.
Я не придумал, что сказать. Все это слишком странно. Я ощущаю себя слишком странно.
Я знал, что они не были моими биологическими родителями и никогда не испытывал неловкости по этому поводу. Но понимание того, что даже не принадлежу к их виду, образует своего рода пропасть между нами. Что бы они сказали, узнав, что их сын - мифическое существо?
Уверен, их бы это шокировало. И я не стал бы их винить.
Я закашливаюсь, ощутив запах только что снятой грязной одежды. Одри права, он убойный.
Спина болит, от того что она впечатала меня в стену, и место, где позже появится синяк, очень чувствительно. Еще одно доказательство того, что все это происходит наяву.
По-настоящему, верно?
Я больше не ленивый школьник Вейн, проклинаемый большинством девушек.
Я - Вейн Вестон. Последний Западный.
Отлично, похоже на какой-то аниме-мультфильм.
Я прыгаю в душ, и потоки горячей воды обрушиваются на кожу, успокаивая мурашки, пробегающие по спине, когда я думаю об историях, рассказанных Одри. Или о зловещем оружие, с которым нападут войны, когда найдут нас. Или что случится, если мы проиграем.
Я хочу смыть все свои страхи в вихре, стекающем в водосток, наряду с песчинками, вымываемыми шампунем из волос. Но это не так уж просто.
Угроза приближается вне зависимости от того, хочу я этого, или нет. Я должен встретиться с нею лицом к лицу и надеюсь, что Одри поможет мне в этом. А уж потом я выясню, собирается ли ее армия забрать меня отсюда и сделать своим королем.
Я сжимаю мыло так сильно, что остаются вмятины.
Я не позволю Силам Бури управлять моей жизнью. Я останусь здесь и буду тренироваться и сражусь с Буреносцами, кем бы они ни были, но только потому, что в этой долине довольно-таки много дорогих мне людей.
После этого - все, с меня хватит. Я не желаю становиться солдатом или правителем мира, о котором ничего не знаю. Моя жизнь - здесь, и я никому не позволю ее разрушить, и Одри вместе со своими дружками из армии не сможет мне помешать.
Эй, если я так силен, как она говорит, или стану, если буду тренироваться, то им не удастся мной командовать. Я сражусь с ними всеми, если придется, и добьюсь своего.
Но, быть может, до этого не дойдет.
Одри сказала, что есть надежда. Я постараюсь верить ей, несмотря на то, что ее слова были больше похожи на ложь.
Она что-то не договаривает, и я ощущаю это по тому, как она осторожно подбирает слова и как иногда отводит взгляд. Я понятия не имею, что это, но должен быть способ прижать Одри к стенке и выяснить, что она скрывает.
Пока я буду этим заниматься, возможно, также удастся подсмотреть, что же спрятано под этой кошмарно толстой курткой.
В мыслях я возвращаюсь к ее откровенному платью, вспоминая, как оно облегало все нужные места. Скрывать такое тело как у нее под толстой грубой униформой, в которую она была сегодня одета, должно быть противозаконно.