Пустая колыбель
Шрифт:
Тем временем власти все сильнее пытались контролировать беременных. С одной стороны, официально разрешили делать аборт и на более поздних сроках, до двадцати двух недель. То есть все, кто еще надеялся на благополучный исход и не прервал беременность в первом триместре, могли сделать это позднее. С другой же стороны, все беременные должны были находиться дома. На улице появились патрули, которые проверяли женщин с большими животами. С собой нужно было носить справку из женской консультации о том, что ты там состоишь. Если таковой с собой не было и женщина утверждала, что она не беременна, а просто обладает крупной фигурой, ее привозили в ближайшую больницу и заставляли
Зазвучали и еще одни голоса, и их тоже становилось все больше. Они говорили, что наше поколение проклято Богом. Что грехи родителей ложатся на этих малышей. Что человечество умрет, если не одумается. Что нужно вернуться к церкви и к Богу. Что женщины должны вести праведный образ жизни, а семья должна быть священной. Они предлагали вернуться к Домострою и постоянно молиться. Официальная церковь эту идею не поддерживала. Они устраивали молебны и специальные службы, но ничего не помогало. Пока не произошло кое-что еще.
Вечером в Сочельник по одному из федеральных каналов в прямом эфире шло очередное ток-шоу, посвященное проблеме детских смертей. Среди приглашенных был и отец Николай Коломийцев. Я видела его выступление уже после, в интернете, когда о нем заговорили все. В тот день он был не в одежде священнослужителя, а в аккуратном черном костюме с серой водолазкой, подчеркивающем его высокую худощавую фигуру. Его темные волосы, чуть не доходящие до плеч, были распущены и обрамляли бледное лицо, казавшееся еще более вытянутым за счет небольшой аккуратной бороды. Если дед говорил, что он был его студентом двадцать лет назад, то сейчас ему должно было быть около сорока. Выглядел он примерно на свой возраст.
В тот вечер он вновь высказался по вопросу детской смертности. Отец Николай говорил, что не разделяет официальной позиции церкви, считающей эпидемию испытанием, посланным нам свыше. Он говорил, что это предвестник перерождения нашей страны и что нам нужно ждать нового явления Спасителя. Ведущий задал ему вопрос, считает ли он, что нас скоро ждет конец света. Отец Николай хотел ответить, но в этот момент с ним что-то произошло. Взгляд его остекленел, а голос изменился, став более высоким и каким-то распевным, похожим на голоса на церковной службе. Отец Николай вдруг забрался на стул. Ведущий пытался ему что-то сказать, но тот слегка оттолкнул его. Голос звучал, и он пробирал до мурашек. Он сказал:
– В день, когда солнце будет править на небе, на земле пропитанной кровью тьмы великой людской погибели, после жертвы, летящей во искупление грехов прежних, родится в семье, что служила Господу, тот, кто спасет нас кровью своей и причастие к нему сохранит все несущих бремя. Ждите и молитесь.
Голос замолк, отец Николай упал без сознания вместе со стулом. Все вокруг оцепенели на секунду и бросились к нему. Спустя примерно полминуты он пришел в себя и будто не помнил и не понимал, что с ним произошло. Эфир прекратили. Отец Николай по рассказам очевидцев убежал из студии, ни с кем не попрощавшись. Видео это быстро распространилось по интернету. Большинство посчитало это качественно разыгранным представлением, чтобы прибавить себе популярности, но так думали далеко не все. Ученые теперь обсуждали, что могло скрываться за этими словами. Отец Николай же пропал из вида. Близкие ему люди говорили в интервью, что он осмысливает произошедшее, погрузившись в молитву и в пост, дабы получить ответы на свои вопросы.
Помню, как, увидев новость об этом в интернете, я сразу бросилась смотреть ролик. Его голос звучал во мне. Но мне не было страшно. Я испытала другое чувство – надежду. Мне так хотелось верить, что спасение, про которое говорил отец Николай, наступит, и моему малышу суждено будет появиться на свет. Я позвонила деду. Поздравила его с Рождеством и спросила, слышал ли он о произошедшем. Он сказал, что уже видел в новостях.
– И ты веришь? – с надеждой спросила я.
– Во что? – мне показалось, что дед улыбнулся.
– В то, что это было настоящее видение? Как у библейских пророков?
– Почему нет? – спросил он.
– Но ведь ничего такого не было со времен Библии.
– Но и таких страшных вещей еще не происходило. Пророки всегда появлялись, когда Господу нужно было сказать нам истину, для признания которой нам не хватало веры. Возможно сейчас его слова окажутся тем, что позволит тысячам беременных не сделать страшного поступка, в чем они укоряли бы себя всю оставшуюся жизнь. И в таком случае совершенно неважно, сам ли он эти слова придумал или его устами вещал Господь.
– Но если он все это разыграл, то это же ложная надежда?
– Но кто ему подсказал бы эту мысль? Если его слова спасут матерей от страшного греха и сохранят жизнь многим малышам, такое ли уж имеет значение, было ли это представлением?
– То есть ты не веришь?
– Почему же, Маш, я не говорил этого. Я многое в жизни повидал. И могу сказать, что не вижу ничего странного в том, что такое пророчество могло прозвучать из его уст. Жизнь все расставит на свои места. Главное – не отчаиваться, а надеяться и верить.
Месяц пятый. Февраль
Уже месяц мы сидели дома вместе с Алиной. После новогодних каникул всех девочек, начиная с пятого класса, то есть потенциально половозрелых, отправили учиться из дома. Было тяжело. Чтобы сократить постоянно возникающее напряжение, я старалась в рабочие часы не выходить из спальни, где организовала себе рабочее место. А вечером я уже садилась и проверяла задания, которые дочери нужно было выполнять по плану. В их школе проводились трансляции уроков через интернет. Было неудобно, но лучше, чем ничего. Алина утром садилась за отцовский ноутбук, подключалась к трансляции и виртуально присутствовала на уроках. В классе также стоял компьютер, на котором учитель должен был видеть сидящих у себя дома перед камерой учениц. Вопросы по пройденному материалу нужно было писать в общий чат. Потом ученицы, как и их одноклассники мужского пола, находящиеся в школе, получали домашнее задание, которое нужно было выполнить, а фото отослать учителю. Здесь и начиналось самое интересное.
Воспринимать уроки в такой форме было очень сложно. Большую часть времени Алина трепалась в телефоне со своими друзьями, лишь делая вид, что она что-то слушает. Когда же нужно было делать домашку, у нее возникала куча вопросов. Алина никогда не была отличницей, но с учебой вполне справлялась, троек в четвертях не было. Но сейчас ее интерес совсем пропал. Она не хотела ничего делать. Я раздражалась. Иногда просто решала задание за нее, а она лишь переписывала. Иногда забивала и я, говоря, что это ее проблемы, и я за нее краснеть не собираюсь. Олег возвращался с работы, и она прилипала к отцу, который в итоге помогал ей справиться с очередной задачкой.