Пустая земля
Шрифт:
Матт снова попытался встать, но все поглотил страшный грохот, который постепенно стих и превратился в редкие хлопки выстрелов, доносившиеся откуда-то издалека.
Когда Матт открыл глаза, ему показалось, что прошло лишь мгновение. Он лежал на полу в «Бон тоне». У двери стоял с винтовкой Натан Блай, а у окон устроились Такер Долан и Джош Рингголд. Матт обнаружил, что его голова лежит на коленях у Медж Хили, а Мэтти разрезает на нем рубашку. Стурд Файф, Зеллер, Дэн Коэн, Фелтон — все были здесь.
— Ну как? — спросил Матт. — Что произошло?
— Все
Матт оглядел себя. Мэтти смывала с него кровь, он видел рану, куда вошла пуля.
— Что со мной?
— Ты получил четыре пули, Матт, и потерял много крови.
Он закрыл глаза, не чувствуя боли, — только слабость, да руки и лицо были как чужие. Мэтти разбиралась в огнестрельных ранениях не хуже любого доктора, и опыта ей не занимать.
В комнате было тихо, лишь иногда скрипела доска, когда кто-нибудь переминался с ноги на ногу или ходил по комнате. И давно уже с улицы не доносилось ни звука. Он чувствовал, как Мэтти пытается извлечь пулю, и теперь ему было больно. Вдруг он услышал незнакомый голос снаружи.
— Эй вы, там! Мы хотим забрать Флетчера. Не возражаете?
— Можете забирать, если тут же смотаетесь из города, — заорал Файф. — Вы нам здесь не нужны.
— Кто ты такой? Разве Кобэрн не с вами?
— Матт вышел за вами поохотиться, ребята, — громко сказал Долан. — Похоже, до утра он принесет еще несколько скальпов.
Послышался тихий шепот, затем ответ:
— Черт возьми, мы вышли из игры. Нам больше не платят. Кто-то застрелил Кингсбери.
— Так ему и надо, — сказал Файф, — и я про это напечатаю.
— Мы уезжаем, — сказал тот же голос. — Передайте Кобэрну, чтобы прекратил, слышите?
Они ускакали, и вновь воцарилась тишина. Где-то в долине прокукарекал петух. Медж тихо сказала:
— Если кто-нибудь запряжет повозку, можно отвезти Матта ко мне.
Вдруг Кобэрн на мгновение задохнулся, и Мэтти воскликнула:
— Все! Я вынула пулю!
— Лучше оставить его в городе, мэм, — сказал Фелтон. — Слишком много еще осталось тех, кому он не нравится.
Когда Матт снова открыл глаза, было утро. Кто-то принес в «Бон тон» кровать, и сейчас он лежал у окна.
Медж Хили спала рядом в кресле, а на пороге сидел Джош Рингголд с ружьем на коленях.
Матт поднял голову, но тут же почувствовал такое головокружение, что опять упал на подушку. Джош заметил, что Матт очнулся, и на цыпочках подошел к кровати.
— Не буди ее, — сказал он. — Медж сидела с тобой всю ночь.
— Как дела?
— Все спокойно. Некоторые шахты начали работать. Джим Гейдж открыл магазин. По-моему, большинство из твоего списка уехали. — Джош присел на корточки. — Ты сделал это, Матт! Ты очистил город.
— А что случилось с ней? — Он кивнул в сторону Медж.
— Флетчер с помощью лассо снял ее охранников и принялся таскать их за скачущими лошадьми: один мертв, второй при смерти. Медж вырвалась и сбежала на повозке. Пайка тоже заарканили и приволокли в город, но ему удалось освободиться и вскочить в повозку перед тем, как она разбилась. Тогда подоспел ты. Флетчер убит, Кендрик убит, Смоук убит. Скарф тяжело ранен, но, может, выживет. Есть еще несколько раненых, но они убрались, как только пристрелили Кингсбери. Эти ребята дерутся, когда им платят деньги, поэтому как только его убили, они сразу разбежались.
Матт закрыл глаза. Он слышал, как проходят по улице люди, как они работают. Значит, все… кончено. Он тихо лежал, не испытывая желания ни двигаться, ни разговаривать. Им овладела странная апатия.
Но он встрепенулся.
— А как же ресторан? Мне надо выбраться отсюда, Джош.
Сказав это, он снова почувствовал, что не в силах двигаться, и опять закрыл глаза. Лишь через некоторое время он взглянул на залитую солнцем улицу. Не ахти какая улица и не ахти какой город. Лет через пятьдесят здесь, вероятно, вообще ничего не будет… может, сохранится фундамент-другой, дыры в холмах да несколько надписей на могилах.
У Фелтона будет церковь и школа, у города будет жизнь, но затем она станет постепенно сходить на нет, на Бут-Хилл завоют койоты, закружат стервятники и, может быть, какой-нибудь бурундук выроет нору там, где когда-то работали шахтеры.
— Джош, а ведь городишко-то так себе, а? — сказал он.
— Все они такие, когда начинают строиться. Но этот сегодня намного лучше, чем был вчера.
Матт повернулся к нему.
— Джош, вот ты бросил беспокойную жизнь. Тебе когда-нибудь хочется к ней вернуться?
— А кому временами не хочется? Бешеная ночная скачка, внезапные набеги — все это здорово… Однако чаще всего я прятался в таких местах, где не будет жить ни человек, ни зверь, обходился без нормальной еды и питья, ложась спать, всегда был готов вскочить и бежать от погони. Нет, Матт, теперь мне по душе спокойная жизнь.
— Собираешься возвратиться на ранчо?
Джош неловко заерзал.
— Не знаю даже. Мисс Шеннон приехала помочь… все мы приехали помочь. Но как-то получилось… ну, она не любит убийств, и эта история вроде как огорчила ее. Такие люди, они думают, что если ты стольких убил, значит, с тобой не все в порядке. Они, похоже, не понимают, что тебя тоже пытались убить, но ты оказался быстрее, везучее. В общем, она расстроилась и вернулась на ранчо.
Когда Матт опять проснулся, был уже вечер, и в домах стали зажигаться огни. Рядом с кроватью сидела Медж.
— Я беспокоюсь насчет «Бон тона», — сказал Матт. — Из-за меня они теряют деньги.
— Не волнуйся, — ответила Медж, — я его купила. А твое дело поправляться.
— А что в городе? Им нужен шериф.
— Шериф у города есть. Я передала, что ты говорил о Долане. О, я знаю! Ты не говорил, но во сне упоминал его; я передала, и его наняли.
— Где Джош?
— Поехал на ранчо забрать вещи. Сегодня вернется.