Пустой мир. Кровь и честь
Шрифт:
– Вы пройдете с нами к остальным гостям? – спросил Эдвард, неприязненно глядя, как мутанты из охраны графа выстраиваются рядом с его гвардейцами. Каждый из них был, по меньшей мере, втрое больше нормального человека, и его солдаты в парадной форме казались совсем беспомощными на фоне этих громил, – или мы так и будем тут одаривать друг друга любезностями, пока не кончится все вино?
– Барон, – граф проследил за взглядом Эдварда, – вам не нравятся мои охранники?
– Не в обиду будет сказано, но я всегда крайне пренебрежительно относился к мутантам любой породы. И даже скажу, что не понимаю, зачем нужно их брать на службу. Если уж так хочется сохранить им жизнь, то можно отправить на какие-нибудь
– А вот и очень зря. Это великолепная охрана. Они настолько тупы, что не способны понять даже само значение слова «предательство», в голове у них только одна мысль, и в данном случае, защита своего хозяина. С радостью умрут, спасая мою жизнь, если потребуется. А учитывая их силу и выносливость, мало кто даже попытается совершить такой опрометчивый поступок, как напасть на них.
– Не стоит говорить о мутантах в такой счастливый день, – прервал их барон Карии, – все-таки официальная помолвка моей дочери, и я не хочу слышать в этот день такие тяжелые вопросы, как чистота человеческой крови. Отложите это на другой раз.
– Что ж, это верное замечание, – согласился граф, – барон, простите, не знаю вашего имени… Тяжело все время обращаться только по титулу. Вы ведь позволите обращаться к вам по имени?
– Эдвард… В честь отца назвали, – кивнул тристанский барон, жестом освободив следовавших за ними гвардейцев.
– Он и сам не запятнал имя своего великого отца, – вставил Рокфор, – герой обороны Такийской провинции, когда на нее хлынули мутанты.
– Наверное, с тех пор у вас и появилось чувство вечного недоверия к этим существам? – спросил граф, – но можете не отвечать, я слышал, что там творилось. Вам тогда должно было быть не старше восемнадцати, ведь прав? Обязательная для всех молодых дворян служба в армии короля. Там закаляется характер, и находишь настоящих друзей, – он с тоской вздохнул, видимо, вспоминая собственные годы на королевской службе, – А так же окончательно понимаешь, готов ли служить королевству или только самому себе. Лично для меня это стало началом и концом военной карьеры. Знаете, именно тогда я понял, что мое оружие – не силовая шпага и не лазерная винтовка. Моим оружием стало слово. И порой разит оно куда сильнее, чем любое другое. Вы ведь оставили службу в королевской армии после гибели своего отца?
– Именно так, граф, – подтвердил Эдвард, задержавшись перед дверьми из белого мрамора, расписанными золотыми рельефами. Вели они в так называемый Белый Зал, меньший по размерам и намного уютнее Большого Зала, но сейчас народа там почти не было, кроме нескольких молодых наследников, заигравшихся в бильярд. Они низко поклонились проходившим мимо дворянам, но после этого сразу вернулись к игре. Эдвард оглянулся на них, и снова вернулся к прерванной фразе, – только мой отец пропал, а не погиб. Ни тела, ни корабля так и не нашли. Конечно, это только формальности, но все же хочется надеяться…
– Естественно, – граф положил ему руку на плечо, – простите меня за бестактность. Я даже рад вашей вере в то, что ваш отец жив. Многие преемники, наоборот, были бы сильно обрадованы тем, что место на престоле освободилось… Да, и мое имя Дэлай. Когда мы одни, можете ко мне так обращаться. Однако ответьте, ненависть к мутантам пошла у вас с тех пор?
– Вряд ли, господин, – отрицательно покачал головой Эдвард, – Такийская провинция тут ни при чем, хотя я и потерял много хороших друзей. Там это чувство, скорее, окончательно сформировалось. Мутантов терпеть не могу с детства, даже сам не знаю, почему, – напоминание о событиях в той провинции заставило Эдварда вспомнить
И лишь когда уже начали подходить к дверям зала, граф, наконец, завел речь о настоящей цели своего прибытия сюда. Немного откашлявшись, он обратился к Эдварду с самым спокойным тоном.
– Извините за мою прямоту, барон, но, как я понимаю, такой крупный баронат, как Тристанский, не может не участвовать в грядущей борьбе за престол. Сейчас все претенденты активно ищут союзников, которые помогли бы склонить чашу весов в свою пользу и без военных действий. Чью сторону собираетесь занять вы?
– Тристанский баронат никогда не имел общих корней с королевской династией, как вы знаете, – начал Эдвард издалека, собираясь с мыслями. Ответ лежал на поверхности, но все же нужны были определенные усилия, чтобы произнести его вслух, – до сегодняшнего дня. Изабелла приходится вам родственницей, а потому, согласно закону кровного родства, я обязан сделать весьма определенный выбор. Сейчас могу пока лишь поручиться, что Тристанский баронат не выступит против вас. К тому же у нас весьма тесные связи с герцогом Камским. Мы безвозмездно спонсируем его войска, пока все средства уходят на постройку «Сакрала», так что думаю, он согласится с моим решением. Официального признания вашей стороны в этот день не дам, уж простите. Сегодня хочу повременить с политикой.
– Мой дорогой друг, – Рокфор, кажется, облегченно вздохнул, – я был уверен, что ты не пойдешь на попятную, хоть это и не совсем то, что я ожидал услышать. И все же, теперь спокоен за свою дочь, ведь действительно отдаю ее в руки человеку чести.
– Барон, хорошие слова, – одобрил граф, но продолжить фразу не успел.
– Граф Фларский, претендент на престол Рейсвальда! – объявил глашатай, когда они зашли в зал, к остальным гостям, – приветствуем вас на приеме Тристанского Дома!
Публика отреагировала весьма положительно на его появление. Многие герцоги и бароны были не против увидеть такого человека на престоле, хотя представители Остезейского союза только поклонились в знак приветствия, но лично подойти предъявить свое уважение не соизволили. Эдвард про себя отметил, что стоит потом еще заглянуть к представителю союза в Тристанском баронате, и поговорить по этому поводу. Ведь все-таки сейчас все в его доме, а значит, должны подчиняться тем правилам, которые здесь установлены, вне зависимости от своих политических предпочтений.
Когда люди немного успокоились, к их небольшой компании подошел герцог Камский, уже изрядно навеселе. Одной из черт характера этого человека была, что он пить не умел совершенно, но даже будучи совершенно пьяным, не терял головы и мог вполне спокойно рассуждать о самых сложных вещах.
– Эдвард, друг мой, – тут же принялся с ожесточением трясти руку графу, – я рад, что ты привел сюда нашего будущего короля. Надеюсь, он тоже одобрит проект «Сакрала» и поможет с его реализацией.
– Мы как раз о нем говорили, – граф с трудом вырвал руку из тисков Райсора, – вы действительно считаете, что столь дорогостоящий проект будет успешным. И что же случится с вашими землями, если он не оправдает надежд?
– О, по этому поводу можете не беспокоиться, – Райсор поймал еще один бокал вина с подноса проезжавшего мимо официанта, – я нашел отличного капитана для этого дела. То есть, думал, что нашел капитана, но вместе с ним, оказывается, нашел офицеров для команды и отличную цель для будущей миссии.
– Кстати, о капитане, – включился Эдвард, – знаешь, в первый раз слышу, что это будет корсар. Мог бы хотя бы предупредить меня, что зовешь такого человека в мой дом. Не то, чтобы я отказал, но все же…