Пустой мир. Сестры
Шрифт:
— Имеешь право, — согласилась Волчок, кивнув головой. — Слушай…
Волчок была вольной наемницей. В отличие от наемников, состоящих в крупных гильдиях или организациях, она не была связана ни уставами, ни общими договорами, но все же подчинялась общепринятым правилам наемников. Как наемник, она могла обратиться в любое представительство наемнических гильдий за помощью или в поисках работы, но здесь, конечно, ничего подобного не было, и она сейчас занималась мелкими подработками, связанными, в основном, с заказами на охрану или встречу караванов, двигающихся через поселок. Работы было немного, платили не очень хорошо, но на жизнь пока хватало. Каким именно ветром ее занесло в такую глушь,
— Знаешь, ты могла бы составить мне компанию, — сказала Волчок в завершение, — ну… пока не отработаешь снарягу, лекарства и еду, которую я на тебя потратила. С заказами сейчас совсем глухо, но у меня на черный день немного отложено, так что пока плаваем.
— В наемники пойти? — протянула Рейвен, задумавшись. В принципе, в Тарратос она возвращаться не собиралась, как из-за омерзения, которое в ней этот город вызывал с недавних пор, так и из-за того, что появись она там, некоторые высокие чиновники тут же объявили бы цену за ее голову. А с ее навыками солдата не стоит и пытаться устроить мирную жизнь, осев в каком-нибудь мелком поселке. Все равно Рейвен ничего не умела, кроме как воевать, это было ее призвание с самого рождения. Так что оставалось всего лишь два варианта: либо идти грабить на большую дорогу, либо — в наемники. Становиться таким же, как Горлодер, она не собиралась, так что вариант оставался только один.
— А что, тоже нормальная профессия, — пожала Волчок плечами. — Тебе, как ни крути, делать в пустошах нечего, ни пахать, ни сеять ты не умеешь, а дома после всего этого тебя наверняка ждут с «распростертыми объятиями», — она усмехнулась, и Рейвен невольно подумала, что та будто ее мысли читает.
— Я подумаю, — честно кивнула девушка, — не хочу так сразу решать на всю жизнь вперед. И слишком много всего накатилось за последнее время…
— Да конечно, думай, — кивнула Волчок. — Торопиться тебе точно некуда.
Наемница посидела с ней еще некоторое время, после чего снова надела защитное снаряжение и сказала, что ей надо отлучиться, попросив ничего не трогать и к оружию не прикасаться. С собой забрала только трофеи, снятые с тел работорговцев, и ушла, закрыв подвал и оставив Рейвен взаперти.
На самом деле, с ее стороны это было довольно щедрым знаком доверия, хотя Рейвен, измотанная до крайней степени, сейчас угрозы для жизни не представляла и вряд ли была в состоянии чем-то навредить.
Оставшись одна, она сразу же растянулась в разложенном для нее спальнике и погрузилась в долгий беспокойный сон без запоминающихся сновидений. Только какие-то дергающиеся обрывки, образы и мечущиеся в темноте тени.
***
Волчок сама особенно не понимала, зачем спасла эту девчонку, оказавшуюся еще большей загадкой, чем можно было подумать с первого раза. И зачем врала ей, рассказывая про себя. Конечно, она была наемницей, но все было не так радужно, как она преподнесла. Здесь она не просто переживала период застоя в своей финансовой жизни, а скрывалась от преследователей, готовых выложить за ее голову весьма серьезную сумму.
Два года назад группа вольных наемников, в состав которой входила Волчок, взялась за один очень прибыльный, но почему-то очень простой заказ, позарившись на легкие и быстрые деньги, обещанные им за несколько часов работы. В итоге все перевернулось с ног на голову, довольно простой контракт превратился в настоящую бойню, а цель, которую они должны были вывести живой, была убита едва ли не в самом начале. Выжить умудрилась только она одна, и то чудом, но вскоре позавидовала погибшим.
На нее объявили охоту две крупные группировки: та, чей заказ провалился, и та, на кого напали, чтобы этот самый заказ выполнить. Обе стороны даже не пытались пойти на компромисс, сразу выставив довольно крупную сумму за ее голову. Гильдии предпочли не вмешиваться в войну группировок из-за одного единственного вольного наемника, ввязавшегося во все это по собственной глупости, и оставили Волчок наедине со всеми проблемами. Так что ей пришлось бросить все и бежать в такую глушь, куда длинные руки группировок не могли дотянуться. Только жить теперь приходилось, постоянно оглядываясь за спину в ожидании охотников за головами.
Наверное, Волчок задумалась, закрывая люк в подвал, она просто уже устала прятаться ото всех и с любой стороны ждать удара. Сбежавший раб никак не мог оказаться врагом, подосланным ее убить, и хотя бы в этой спасенной девушке можно было попытаться найти что-то вроде моральной поддержки. Все равно в этом городе она никому не доверяла, и на это были весьма веские причины.
Продолжая размышлять по этому поводу, она направилась прямиком к Колну, местному перекупщику, одному из самых надежных во всем Тортуке, который занимался скупкой трофеев любого происхождения, не задавал лишних вопросов и не заламывал цены. В последнее время он закрепился на самой городской окраине, в полуразрушенном подвале еще докатаклизменного здания, за которым начинались уже совсем дикие пустоши. Даже идти к нему требовалось через уже заброшенные участки, где порой попадались даже мелкие мутанты, боявшиеся людей чуть ли не больше, чем сами нагоняли страху, а вокруг были только россыпи каменных и бетонных обломков с торчащими из куч строительного мусора кусками арматуры, обтянутыми белым лишаем, едва заметно светившимся в темноте.
Свет фонаря в руке отбрасывал довольно причудливые тени, заставлявшие лишний раз опасаться нападения, но здесь он был жизненно важен, только так можно найти указатели, показывающие правильную дорогу. Это были небольшие белые круги со светоотражателями, расставленные через равные промежутки вдоль тропинки, тянущейся сквозь развалины до самого укрытия Колна. Сам же он вне пределов своей базы практически не показывался. Да и редко когда лично вел дела, предпочитая общаться через своих посредников.
— Стой, кто идет! — она услышала голос, шедший откуда-то сверху, и уже привычно остановилась, хорошо знакомая со всей процедурой. Колн, как и любой проживший достаточно времени в пустошах и не оставшийся там на прокорм падальщикам, никогда не верил людям на слово и всегда перестраховывался. Охрана встречала его клиентов еще на подходе. Надо было быть уверенным, что они случайно не пронесут ничего недозволенного или же не пропустят загипнотизированного смертника. Волчок остановилась, не выключая фонарь, и подняла руки вверх, оставаясь стоять на видном месте, чтобы не вызывать лишних подозрений. В Тортуке сначала стреляли, а потом уже начинали сомневаться.
— Я с товаром к Колну, — громко объявила она о своих намерениях. — Купля-продажа, ничего больше. Оружие и снаряжение, можете посмотреть… — даже в темноте она уже засекла двоих. Одного выдавали едва видимые в темноте окуляры прибора ночного зрения, предательски поблескивавшие зеленым примерно на уровне второго этажа метрах в сорока от нее, а второй выдал себя, задев шаткий камешек в стене. Звук его падения сразу определил местоположение охранника метрах в пятидесяти метрах с противоположной стороны.