Пустой мир. Сестры
Шрифт:
— Может быть, и стоит, — пожала плечами Рейвен, оглянувшись в поисках своей напарницы, но та успела куда-то деться, нигде не было видно даже ее сигнального маячка. Девушка кивнула и щелкнула креплениями шлема, зашипевшего при разгерметизации.
Рейвен через несколько секунд пожалела о поспешности, с которой сняла шлем. Местный воздух, тут же попавший в легкие, влажный и нефильтрованный показался жестким и будто тяжелым, сразу же вызвав раздражение в горле и приступ удушливого кашля. Сквозь навернувшиеся на глаза слезы девушка увидела таблетку на раскрытой ладони охранника, схватила и быстро закинула в рот. Почти сразу же он протянул ей флягу с влагоудерживающим гелем, и Рейвен, приложившись к фляге,
— Конечно, эффект не постоянный, — мужчина сделал жест, означавший не стоит благодарности, когда Рейвен, отдышавшись, кивнула, — но пара часов без шлема в этих местах уже настоящий подарок. Да и костер сегодня хорошо горит, грех на него не полюбоваться без всяких визоров.
И снова он был прав, языки пламени высотой более метра, поднимавшиеся с обложенного камнями кострища, в темноте Болот сверкали бликами самых разных оттенков, от оранжевых и ярко красных до изумрудных и фиолетовых из-за газовых примесей в атмосфере. Громко щелкая и треща раскалывающими из-за жара кусками бетона, костер время от времени плевался яркими искрами, отлетавшими в сторону собравшихся вокруг огня людей, но те даже не обращали на это внимания, поскольку их снаряжение не боялось пары случайно попавших искр. Огонь шипел и посвистывал, снопы искры поднимались все выше и выше, следуя за тепловым столбом от костра, и таяли уже где-то наверху, исчерпав свой крошечный запал.
— Тебя хоть как звать? — поинтересовался охранник, пока Рейвен, тоже последовав его примеру, натягивала на лицо легкий респиратор. Это была вынужденная мера предосторожности, в этих гиблых местах нередсказуемый резко поднявшийся ветер мог принести с собой как еще чистый воздух с окраин Топей, так и тяжелые ядовитые туманы откуда-нибудь из глубин Болот, от которых не спасут даже несколько принятых таблеток с антитоксинами.
— Рейвен, — представилась девушка, не отрываясь глядя на костер. Открытое пламя она прежде видела, начиная от огненных столбов, выбрасываемых заводскими трубами в городе, и кончая слабыми языками безвредного пламени электрокаминов, где огонь всего лишь красиво изображенная иллюзия. Большинство городских жителей, выросших в плотно застроенных городских кварталах, с узкими коридорами и переходами, которым всю жизнь предстояло прожить в таких жилых модулях, так ни разу не увидев над головой настоящего черного неба, похожего на бездонную пропасть, боялось огня.
Это чувство было вполне оправданно и понятно, когда все вокруг сбивается настолько плотно, что свободное пространство становится непозволительной роскошью, даже случайно появившегося огонька бывает достаточно, чтобы возник стихийный неконтролируемый пожар. В модулях, где почти все состоит из пластика и синтетических материалов, огонь разрастается мгновенно, с ревом пожирая все вокруг, распространяясь настолько быстро, что люди просто не успевают сбежать, и превращает целые кварталы в выгоревшие до угольков пепелища, где остаются только закопченные остовы арматуры и композитных стен. Несоблюдение пожарной безопасности в Тарратосе была чуть ли не одной из самых важных и тяжелых статей в уголовном кодексе города, и карали за это жестко и без всякой пощады. Бояться огня приучали с самого раннего детства, и у многих, порой даже никогда не видевших настоящего, а не голограммного пламени, возникали начальные стадии пирофобии.
А здесь пламя горело совершенно свободно, от чего где-то в глубине души
— Это имя или прозвище? — поинтересовался попутчик, прилаживая к респиратору трубку катетера и прикладываясь к фляге, но в этот раз уже к другой. Довольно крякнув, он повернулся к девушке, — Что оно означает?
— Имя, — кивнула Рейвен, — прозвище у меня пока еще не появилось. И что оно обозначает, я совершенно не представляю, мне его родители дали, у них и надо спрашивать.
— Ну, прозвище это дело наживное, могу заверить, — охранник еще раз кивнул, — а имя все равно странное. Сама никогда не интересовалась у родителей, почему так назвали?
В этот момент их отвлекли. У костра началась потасовка, почему-то развернувшаяся у самого котелка с общим ужином и сопровождаемая взрывами смеха. Через несколько секунд стало понятно, что кто-то слишком веселый аккуратно пнул повара под пятую точку как раз в тот момент, когда тот в очередной раз свинтил крышку для новой пробы. В результате повар ткнулся носом и опрокинул на себя полный половник горячей стряпни и, пылая праведным гневом, полез разбираться к обидчику, почти сложившемуся пополам от смеха. Остальные только смеялись и давали обеим сторонам советы, как лучше поступить и куда следует бить.
— Как бы мы вообще без ужина не остались, — покачал головой охранник, глядя на такое ребячество, — уже было пару раз, когда из-за таких вот шуток котел переворачивали прямо в огонь, и вся наша еда превращалась в угольки за пару секунд. Может это и смешно, но на одних сухпайках тащится всю дорогу удовольствие ниже среднего.
— Кстати, ты сам еще не представился, — заметила Рейвен, отвлекшись от возни у котла. — Как мне тебя называть?
— Обычно меня называют Джеком, — Весельчаки угомонились и разошлись миром. — Дурацкое прозвище, но оно притерлось, и теперь не мне решать, стоит его менять или нет.
— А откуда взялось? — Рейвен было интересно, как вообще появлялись имена, за которыми, будучи до смешного суеверными, эти смелые люди прятались от смерти. Сами их не придумывали, значит, должны быть какие-то ситуации, когда окружающие тебя люди вдруг решали, что какое-то слово или имя лучше всего подходит для того, чтобы так тебя называть и дальше.
— Да глупая ситуация! — собеседник даже рукой взмахнул. — Я тогда сам еще зеленым новичком был. В первый раз, когда команду сборщиков на экстракторы набирали, у меня спросили, как именно меня записать, ну я тоже сдуру и ляпнул свое имя. Меня вообще на смех подняли, а учетчик сказал, что настоящее имя в списки вносить не будет, поскольку ему работники нужны, а не трупы. И записал меня как Джека. Ну, слышала историю о Джеке Весельчаке?
— Она? Не слышала, — уверенно заявила Волчок, нагло влезая прямо между ними, держа в руках сразу три закрытых котелка с порциями горячей похлебки. Они имели довольно интересную конструкцию, предполагавшую подсоединение к катетеру, через который можно спокойно потягивать густую и вязкую массу, по вкусу отдававшую крабовым мясом и протертым зерном. Повар успокоился и занялся своим делом, разливая всем желающим только что приготовленный ужин в заранее принесенные котелки.
— Попутного ветра, — поприветствовал ее Джек, удивленный появлением наемницы не меньше самой Рейвен. — А ты, как я понимаю, вторая из той парочки, о которой так негодовал Серж?