Пустыня Снов
Шрифт:
С этими словами он рывком открыл на себя бархатную дверь и взору Илая предстал небольшой уютный кинозал, на первый взгляд мест на сорок. Старик тут же развеял его сомнения, гордо шагая между кресел.
– Восемьдесят мест. Роскошно, правда?
– Впечатляет.
– Гадаешь, зачем я тебя сюда привел? – сказал старик, забравшись с ногами на одно из кресел рядом с Илаем. – Думаешь, что у тебя еще так много дел,
– Чем же так вы гордитесь? – спросил Илай, подавшись назад в проходе и уже прикидывающий, как бы сбежать от любителя фильмов с Гейблом, если тот вдруг запрет двери.
– В картине сорок седьмого года, спустя два года после конца войны, снялась моя дочь. Можешь представить?
Илай был готов поклясться, что даже в темном кинозале заметил в уголках глаз старика слезы.
– Жди здесь, – кивнул ему старик и, вытирая глаза, шаркающей походкой ушел в темноту. Илай молча смотрел на экран. Сзади что-то заскрипело, щелкнуло и весь экран вдруг заполнился светом. Илай понял, что старик направился будку киномеханика, откуда и запустил фильм. В самой первой сцене, девушка в нежном светло-зеленом платье подходила к мужчине с газетой в парке и садилась рядом с ним на скамейку.
– Вот она! – раздался издалека возглас старика. – Это – моя дочь!
Илай смотрел на экран, с которого лились тихие скрипящие реплики главных героев и доносился обволакивающий голос девушки. Она обсуждала с мужчиной из парка недавнее происшествие на круизном лайнере. Из диалога можно было понять, что трубач, игравший в приглашенном оркестре, упал в воду и его пришлось спасать крупному промышленнику, который прыгнул за бедолагой и намочил свой кошелек, в котором лежали ценные бумаги. Одним словом, вечеринка для многих была испорчена, но не для всех.
Илай перестал следить за странным сюжетом и, повернувшись к источнику света, крикнул старику, продолжавшему крутить ленту фильма из будки киномеханика:
– Это и правда ваша дочь? Но если и так, зачем вы мне ее показываете?
– Да подожди ты! – раздался радостный голос старика. – Ты еще не видел «Искателей» с моей красавицей, вот там роль еще лучше! Не уходи далеко, сейчас поменяю пленку!
Илай и возразить не успел, как экран на полминуты стал черным и снова зажегся, показывая будни обитателей Дикого Запада. Девушка в фиолетовом платье гуляла по широкой улице, общаясь с жителями небольшого городка. Ей было интересно, что за праздник собираются завтра проводить, и будут ли известные гости. К примеру, тот красавчик-ковбой из столицы, который недавно застрелил главаря банды Гектора.
Гектора? У Илая закружилась голова, когда он вспомнил свой сон, в котором главаря местных бандитов звали так же, как и его родного деда. Облокотившись на кресло, Илай смотрел на экран, щурясь от резких вспышек при перемене кадра, характерных для устаревшей техники. Садиться он по какой-то неизвестной причине не хотел, подозревая, что если сядет смотреть фильмы старика, то останется в этом кинотеатре надолго, если не навсегда. Гордый отец своей дочери продолжал источать комплименты в адрес актрисы, но Илай уже не слушал его. Он внимательно вгляделся в экран, стараясь преодолеть головокружение и неожиданно понял, что в кадре другая девушка.
– Подождите, но это же не ваша дочь! – крикнул он.
– Что значит, не моя? – раздался возглас, полный искреннего удивления из-за спины Илая. – Ты что такое говоришь, а? Совесть есть у тебя? Такой талант, а ты тут критиковать вздумал?
– Я вам говорю, – повторил Илай. – Это две разных актрисы. Если в первом фильме и играла ваша дочь, то в этом вестерне ей места не нашлось.
Неожиданно фильм оборвался после небольшой паузы. Экран погас, снова зажглись лампы в зале, и Илай услышал гулкие шаги. Обернувшись, он оказался лицом к лицу со стариком. Глаза, вокруг которых сеткой расползались морщины, были полны злости, но вместе с этим неподдельной грусти.
– Ты не знаешь, о чем говоришь, – с отчаянием сказал старик. – «Искатели» – это вершина карьеры моей девочки, и я не позволю тебе так отзываться о ней. Я мог бы показать тебе все сто фильмов, в которых она играла, и для каждой роли она находит новые грани. Моя дочь бесподобна!
Илай покачал головой, сложив руки на груди и отдалившись от старика:
– Вы просто видите ее в других актрисах. Не знаю, что стало с вашей дочерью, но если вы считаете, что в вестерне я не узнал ее лишь потому, что она была в новом образе, вы ошибаетесь.
Конец ознакомительного фрагмента.