Пустыня внемлет Богу. Роман о пророке Моисее
Шрифт:
Начальник столярных мастерских рядом со стройкой показывает чертежи мебели: вся она будет инкрустирована золотом и драгоценными камнями.
На праздничном прощальном ужине во главе стола сидят Мернептах, Месу и главный архитектор повелителя мира. У всех на лицах смесь усталости и возбуждения, все выпили чуть больше нормы, но более всех возбужден Месу, он в ударе, он ловит на лету какую-то фразу Мернептаха об аскетах, он говорит о том, что его потрясло в понимании мира аскетами: они, худосочные и высохшие, сохраняют и себе лишь истинно живое в человеке, при этом понимая, что оно, это живое, как бы вне их, не зависит от них, шире их, причем с двух сторон — до рождения и после смерти, то есть присутствие каждого
Речь Месу вызывает удивление, архитектор в восторге, он весьма надеется в ближайшее время встретиться с Месу и записать все им сказанное для него, архитектора, строящего не только дворцы, но циклопические усыпальницы, невероятно важно сказанное Месу, он жмет внуку повелителя мира руку, да и остальные, расходящиеся по своим спальням, явно под впечатлением речи Месу.
Уже в коридоре портит Месу настроение вновь возникший ниоткуда молодой человек с кошачьими повадками, вероятнее всего сын того, кто убирал в ту ночь в мерзком доме, крутится тут вокруг всех, как вокруг ковша со сметаной. Одно понятно: если эта тварь где-то рядом, никуда отлучаться нельзя.
Авось пронесет?!
Сон Месу тяжек и тревожен: какое-то бесконечное бегство от рушащихся карой на голову дворцов и пирамид, преследующих по пятам пожаров и мертвых тупиков, и тупики эти несут ножевую тоску мести убитого, лица которого он не помнит, да и видел ведь мельком, и это страшнее всего — безглазие и безликость.
И опять эти сдавленные звуки, визги, удары. И опять удушье вырывает Месу из сна в слабом, изначальном свете дня, опять удары и визги доносятся с того же пустыря, опять Месу проносится мимо спящего, похожего на мертвого ибиса стражника.
Что за наваждение?
На пустыре один из евреев, на удивление крепкого сложения, избивает другого, более хилого, схватив его за жидкую бороденку.
— Да вы что? — Месу пытается их разнять. — Это же брат твой, — Месу пытается унять силача.
Черная ли птица пролетела над головой, зашевелив поднявшиеся дыбом волосы, силач ли осклабился гнилой, гадкой улыбкой, гримасой раба и доносчика?
— Ты что, судья нам? Не думаешь ли убить меня, как убил египтянина?
Месу спокоен, возвращается, входит в комнату.
Яхмес уже там. Хотя будить Месу следует часа через полтора. Молча подает клочок исписанного папируса:
«Записку берите с собой, ибо уверен в вашем спасении. Уже есть приказ повелителя мира арестовать и судить по всей строгости. Вас убьют при попытке к бегству. Солнце еще не взошло. Когда оно будет на локоть выше горизонта, я приду будить вас и подниму тревогу. Времени мало. Спускайтесь в туалет. Рядом с ним дверь на черную лестницу. Ее по неряшливости забывают закрывать. Она выводит за ограду. Двадцать шагов по тропинке, и вы в гуще зелени. У тропы найдете все необходимое. Слева долина, по ней на юго-восток протекает неглубокий ручей. Идите босиком по воде, пока солнце не поднимется на три локтя. Розыск обычно сразу начинают вести на северо-восток, в сторону пограничной крепости Чеку. Выйдя из ручья, заметите холм. По цвету зелени можно определить, что он искусственный. Это тайник. Я ведь тоже подумывал о побеге. И в этом ваше спасение. Вы должны там залечь до первой ночной стражи. Затем опять по ручью возвращайтесь на северо-восток, идите быстро всю ночь по долине. Дальше это суходол. На рассвете будьте особенно осторожны, заройтесь в листья и травы. Недалеко от вас перекресток дороги. Там будет полно меджаев и нет-хетер [6] , и я среди них: значит, все в порядке. Дальше, с наступлением ночи, идите по нарисованной мной схеме. Днем отсыпайтесь, ночью идите. После крепости Чеку сильные ночные ветры нагоняют воду из горьких озер, не бойтесь ступать по ним, они мелки…»
6
Патрульные пустыни и колесничие (древнеегип.).
Нет времени, терпения, нервов дочитать до конца.
Безбородый мужчина без имени и прозвища, ибо прошлое отчеркнуто, а будущее неизвестно, словно бы и несуществующий и потому не обращающий на себя внимания, по виду египтянин, пересекает поляну.
Лишь небесам видно, как он подбирает под кустами бурдюки с водой, еще какую-то поклажу и, не оглядываясь, исчезает в глубинах зелени.
8. Тамит
Повелителю Вселенной лично (1 экз.)
За разглашение — смертная казнь
Распростершись прахом у ног Повелителя Вселенной, ожидаем справедливого наказания.
Полагаясь на весь накопленный нами опыт, мы даже представить себе не могли, что кроткий и стеснительный Месу без всякого повода убьет надсмотрщика, вероятнее всего подкараулив его в ранний час.
Наш осведомитель совершенно случайно остался до утра на стройке и увидел со спины человека, убегавшего в дом, где ночевала свита наследника Повелителя Вселенной Мернептаха.
В то же утро, позднее, затесавшись среди слуг, он опознал Месу, но не с полной уверенностью. Мы не тронули валявшийся на месте преступления бич, в надежде, что убийца вернется на это место, чтобы уничтожить улику. Но Месу вместе со всей свитой прошел мимо, даже не обратив на этот бич внимания.
Тогда мы решили инсценировать драку на следующее утро в час, когда днем ранее произошло убийство. На крики и шум, как мы и полагали, выскочил Месу.
И тогда наш осведомитель из хабиру, инсценировавший драку с целью добиться желаемой нам реакции со стороны Месу, совершил глупость и закричал:
— Может, и меня убьешь, как того египтянина?
Никакой реакции, ярости или испуга, со стороны Месу не последовало.
Он спокойно ушел в дом. Пришедший будить его телохранитель, Яхмес, один из лучших наших агентов, не обнаружил Месу и поднял тревогу.
Сам факт бегства Месу является неопровержимым фактом его вины. И мы сделаем все, что в наших силах, чтобы он не ушел от законного наказания, согласно приказу Повелителя Вселенной, — лишения жизни при попытке к бегству.
Розыски ведутся во всех направлениях, а также, насколько это возможно, за пределами границ Кемет. Все наши агенты, включая нищих на дорогах, участвуют в розыске.
Мы не успокоимся, пока не выполним приказа Повелителя Вселенной.
Почтительно распростершись в ногах
Повелителя Вселенной,
Часть вторая. Пустыня внемлет Богу