Путь (2 книга - 6 книга)

Игнатов Михаил Павлович

— Как тебе нравится моё настоящее Лезвие Духа, червь?

Сцена поменялась. Теперь я, поднявшись с травы, стоял, кусая губы, и держался за рану. Рассекло неглубоко, но порезы оказались гораздо длиннее, чем у Бравура. Всего одна ошибка и я оказался в невыгодном положении. Ещё и этот усиленный удар в уже разбитые рёбра... Как жаль, что не вышло подловить его в самом начале. А теперь он стал осторожнее и злее. За следующие две минуты кружения под крики снежинок я заполучил ещё десяток мелких ран, а Бравур явно начал экономить силы и старался не подпускать к себе. И выжидал всё дольше и дольше, прежде чем отправить в меня Лезвие. Явно устал и перестал ожидать от меня прыти. У меня же осталось больше трети средоточия. Сейчас!

Бравур

поднял ладонь, а я рванул в сторону, набирая скорость в шаге от очерченной границы. Резко броситься в центр круга, поднимаясь с травы в двух шагах от противника, с кровью, текущей по спине. Мы шагнули одновременно. И моё Лезвие безвредно пролетело у него над плечом. Я сцепился с ним в схватке, наседая, не давая ему ни мига на то, чтобы освободить ладонь для атаки. Усиление! Печать перед грудью вспыхнула. Коленом его! Мы обменялись ударами. Бравур перекосился набок, а я лишь поморщился от очередного удара в голову. А затем он, ускорившись, ухитрился пнуть меня в рану на бедре. Самую глубокую. От боли я ослеп и просто упал на него, подминая под себя. Остальных его ударов я просто не почувствовал, настолько они были слабые, по сравнению с этим пылающим кошмаром. Через мгновение я снова начал видеть. Мы сцепились с Бравуром грудь в грудь, глаза в глаза. Каждый успел открыть ладонь. И одновременно пустить друг в друга техники. Полыхнула моя печать, пропуская через себя лезвие, а снежинка ухитрился упереть ногу мне в живот и в этот момент отшвырнуть от себя. Я покатился по траве, пытаясь остановиться и не вылететь за пределы круга. Наконец, мне это удалось, и я замер на четвереньках. Вдохнуть полной грудью не получалось. Я опустил глаза, пытаясь понять, что со мной случилось.

Опоздал с защитой! Мне рассекло грудь, обнажая бело-красное месиво разрубленных рёбер. Как ни удивительно, но боли совершенно не было. Я встал на колени, ища глазами противника. Похоже, я всё же сумел подловить его. С Покровом снежинка тоже опоздал. Он лежал на спине и с ужасом на лице пытался ладонями закрыть рану на груди. Из-под них толчками лилась кровь.

— Лекаря! Послушников, послушников зовите! — орали десятки голосов вокруг.

Глава 17

— Ну что, третий брат? — я не скрывал улыбки, оглядывая побитого Зимиона. Нечего было распускать свой язык. А я обещания стараюсь выполнять. — Надо тебя подтянуть? Жду по вечерам рядом с Гуниром.

— Леград, отвали!

— Чё это третий? Щас мы его, говорливого, дальше подвинем. Ишь ты!

— Моё мнение — не больше одного боя в день, — высказал я свою мысль. — А там, договаривайтесь сами. По своим силам.

Я обернулся, оглядывая желающего почесать кулаки о Зимиона. Это не чемпион Арройо. Один из городских задир Тортуса? Впрочем, на нём мой взгляд задержался лишь на мгновение, скользнув дальше на худощавого парня, что стоял, прислонившись к камню. Что он здесь делает?

— Один бой в день. Ты ещё не дрался. Удачно. Не будешь ведь отнекиваться тем, что уже звёзды на небе?

— В чём дело, Бравур? Мы же разошлись при своих?

— Это ты так решил?

Снежинка отодвинулся от камня, на ходу вскинул руку, разворачивая ладонь ко мне. Я вздрогнул, но остался на месте и даже не поднял Покров, хотя занывшая грудь так и толкала на это. Меня больше беспокоили фигуры, выходящие из-за живой ограды. А Бравур... Показушник. Не будет он нападать, ещё не войдя в круг. Нам даже не пришлось заново подсыпать его песком. Его отлично видно несмотря на минувшие дни, и мы оба стоим вне его.

— Я не принимал тебя всерьёз. И поплатился. Ты заставил меня потерять лицо перед моими людьми. Неужели ты думал, что я так и оставлю это?

— Я думал, плетей от наказующих нам обоим было достаточно?
– надеюсь для всех мой голос полон насмешки и никто не заметит в нём дрожи от воспоминаний.

— Плети, — глаза Бравура блеснули. — Они совсем не планировались. Ты подвёл меня под них. Это заслуживает отдельного счёта. В круг! Мы должны сегодня решить, кто остаётся в Школе!

Бравур остановился в центре очерченного песком ринга, презрительно улыбнулся и снова вскинул ладонь. Тёплый ветер опасности подсказал мне, что теперь всё серьёзно. И каждую секунду в меня может полететь техника. Хорошо. Я и не верил, что он успокоится после дыры в груди. Но теперь у меня есть уверенность в предстоящей победе. Пусть мне будет тяжело, но это возможно. Прошлый раз смог вырвать победу, хотя был слабее его. Но эти дни я не бездельничал, а тренировался почти без отдыха. Теперь мои обращения к Небу всегда готовы и нет нужды отвлекаться на их создание. Но главное, я разучил ещё одну технику. А значит, и впрямь, нужно решить всё здесь и сейчас.

— Как мы и договорились? Если ты проиграешь, то распустишь снежинок?

— Ты надеешься на победу? — Бравур коротко засмеялся. — Хорошо. Входи.

Я насторожённо двинулся к противнику, приминая короткую траву, готовый уворачиваться в каждое мгновение. Улыбка исчезла с лица снежинки.

— Как ничтожество вроде тебя могло заслужить благословение неба? Я не верил чужим словам, но теперь вижу сам. Малый успех боевой медитации — ты чуешь опасность! За одно это тебя нужно стереть в порошок! А ведь есть ещё слух про твоё тело!

— Зависть выжигает тебе глаза?

Вместо ответа Бравур запустил Лезвие. Я лишь кувыркнулся, экономя силы и защиту. Его техника явно не то, что давали в рассыпающихся свитках. Он точно начал двигаться дальше, добавив ещё один узел на проводящий меридиан. Но где он взял описание следующего уровня техники? Эти мысли мучали меня ещё в то время, когда мы бок о бок валялись у Хрила. Но выбор небольшой — или наследство семьи, или Школа кого-то выделяет и осыпает отдельными дарами. Тогда же я и решил, что прыгать вокруг снежинки, изматывая его — не лучший выбор. Много ран, что могут подвести меня. Нужно использовать мои преимущества. Пытаться задавить его в ближнем бою. Главное, не давать попадать мне по узлам меридианов. А ещё важнее — следить за руками.

Шаг вперёд. Левой. Попал удачно. Жаль это лишь первый пробный удар. А вот правый, в который я вложил всю силу — ушёл в пустоту. Бравур отступил, вскидывая руку. Новый быстрый шаг вперёд. Я смёл ладонь в сторону, прошёлся кулаками по бокам снежинки и ударил в голову, надеясь перехитрить его. Но противник не повёлся на обман и нырнул вниз, легко уходя от атаки. И тут уже я сплоховал. Бравур ударил снизу в живот и следом прямым в грудь, сбив мне дыхание.

Мы замерли в шаге друг о друга. Снежинка улыбнулся и шагнул с ударом в голову. Я привычно вскинул руки, прикрываясь, но попался на обманку. Бравур и не собирался доводить его до конца. Настоящий удар он нанёс через мгновение. Ногой мне в бедро и явно под техникой усиления. Я едва устоял. И тут же ответил таким же ходом. Спина Медведя, удар в бедро. Мой противник вздрогнул, перекосился телом и лицом. И снова пнул меня по тому же месту. Я ударил в ответ. Бравур зарычал. Новый пинок! Мой ответ! Мы сошлись почти вплотную, словно обезумевшие повторяя один и тот же удар. Сохраняя Покров на случай угрозы. Меридиан остыл, и усиления мы применили одновременно. Удар! Снежинка первый шагнул назад, схватившись за ногу. Я же лишь снял с ноющей ноги вес тела. Бравур выпрямился. С ненавистью уставился на меня, разминая бедро.

— Говорят, что ты и среди никчёмных обитателей Нулевого был последним отбросом. Тебя там никто не считал за равного. Но на экзамене ты удивил всех. И втоптал в грязь уже обидчиков. А ещё болтают, что ваша деревня зарабатывала травами. Я даже не могу себе представить, какое сокровище ты сожрал тайком, чтобы так закалить тело. Ты удачлив. Но на что ты надеешься, выходя против меня теперь, когда я принимаю тебя всерьёз? Снова на удачу?

— Ты, похоже, сам веришь в ту ерунду, что придумал.