Путь Базилио
Шрифт:
Кот осторожно выбрался на полянку, понюхал воздух и сморщился: смрад немытой упыриной плоти и растерзанного креакла создавали довольно-таки неприятный фон. Кроме того, откуда-то сильно пахло озоном. Озон могла источать аномалия, но кот просмотрел поляну во всех спектрах и ничего подозрительного не заметил: поляна как поляна.
Тогда он принялся расспрашивать Хасю, которя явно что-то знала.
Из путаных слов писюндры кот понял следующее. Упырь был обладателем редчайшего артефакта, который Хася называла «дублоном». Артефакт, по хасиным словам, представлял из себя соверен, отчеканенный из «злата партии» и «червоной руты» [38] , пролежавший ночь на Поле Чудес — Хася называла это место Майданом. После этого монетка приобретала особые свойства.
38
...соверен, отчеканенный из «злата партии» и «червоной руты»...– Я не хочу вновь оживлять уже давно утихнувшие споры о золоте партии и красной ртути. Знатокам алхимии и конспирологии и без того ясно, что это такое. Прочим же скажу, что соединение нескольких несуществующих вещей может стать вещью существующей - на чём основаны многие тайные искусства. Подробнее см.: Протей Перегрин, «О существующем. О несуществующем. О третьем» (пер. с древнегреч.) / Сост., вступ. ст., коммент. И. Нахова. - М., «Правда», 1991.
Про Поле Чудес Базилио был в курсах, а вот насчёт партии и руты — не понял. Расспросив Хасю подробнее, он догадался, что под рутой писюндра имела в виду ртуть, но что это за такая красная ртуть, киска не знала. Про партию она тоже не могла сказать ничего определённого — только то, что она была очень давно и имела какое-то отношение к людям. Столь неприличную тему благовоспитанный и осторожный кот развивать не стал, сосредоточившись на возможностях артефакта.
Тут Хася стала рассказывать какие-то совсем уж диковинные басни. Если верить её словам, получалось, что дублон потому так и назывался, что мог дублировать — то есть создавать образы разных предметов и даже живых существ. От настоящих они отличались только мелкими деталями, да сроком жизни — в зависимости от силы артефакта они существовали от нескольких минут до нескольких дней. Зато их можно было видеть, осязать, они могли двигаться и даже — в случае дублирования разумных существ — совершать осмысленные действия. В частности, с его помощью можно было создавать привиды — что-то вроде живых образов владельца артефакта. Делались они до смешного просто: волшебную монетку надо было проглотить, дать ей выйти наружу естественным путём, а потом попрыгать вокруг неё и спеть древние упыриные заклятья. Хася называла это то чаривством, то чаклунством, но о сути процесса представления не имела.
Кот понял, что больше ничего не добьётся, и для очистки совести спросил, зачем кровососу понадобились привиды. Тут Хася оживилась и принялась рассказывать про упырей. По её словам, они отличаются задушевностью и компанейством, но при этом крайне скаредны. В частности, кровосовы не любят кушать в одиночестве, но терпеть не могут делиться добычей. Встреченный упырь тешил себя тем, что создавал себе ненадолго компанию, но в реальности кровушку при этом сосал всё-таки сам-един, в одно горло — потому что на самом деле привиды ни пить, ни есть не могут, хотя им самим и кажется, что они едят и пьют.
Баз немного подумал и решил, что дублон может оказаться небесполезным приобретением. Правда, чтобы им завладеть, пришлось бы убить владельца артефакта, чтобы покопаться у него в желудке. Тут совестливый кот вспомнил Айболита, упырей выхаживающего, и решил пришмотать кровососа аккуратненько, чтобы не обременять Доктора лишними трудами.
Внезапно с той стороны, где скрылся упырь, раздался истошный вопль.
Базилио подпрыгнул — Хася запищала и впилась в плечо коготками — и рванул на крик, уже и не пытаясь тихариться. Добыча уходила буквального из-под носа, а такого кот не переваривал.
Он хищно и стремительно пронёсся по узкой тропке, чуть не поскользнулся на наледи, получил по физиономии какой-то колючей веткой, настолько промёрзшей и иссохшей, что она была невидима ни в каких диапазонах — и выскочил на лысоватый пригорок.
В этот самый момент месяц, на минуту скрывшийся за случайной тучкой, выплыл и залил светом крохотную ложбинку. Где лежал, пав ниц, кровосос, и обречённо выл, царапая когтями мёрзлую землю. А над ним склонялось что-то бесформенное, переливающееся мёртвенным ртутным блеском — приникнув тем, что у него было вместо морды, к мохнатому упыриному заду.
Страшное существо шевельнулось, и Базилио с пригорка как ветром сдуло.
Он нёсся, не разбирая дороги, бездумно огибая мелкие препятствия и аномалии. Хася, вцепившись в плечо, отчаянно работала крыльями, чтобы хоть как-то удержаться.
Наконец, кот выдохся и пришёл в себя. Он стоял посреди прогалины, отороченной по краям, как бахромой, «антоновым огнём». Её замыкала обширкая лужа «ведьмина студня». Лужа была нехорошая: студень не лежал ровно, а пузырился и лопался с брызгами, порождая яркие сиреневые всполохи. Видимо, в неё попал какой-то артефакт — ну или завелась мелкая аномалия.
Просмотрев картинку во всех диапазонах, кот взял Хасю на руки — та благодарно пискнула и прижалась к нему покрепче — и начал осторожно обходить лужу справа, стараясь не приближаться к «антонову огню». Манёвр почти удался, но за «студнем» обнаружилась «жарка», запирающая путь. Пришлось столь же осторожно выбираться и идти слева, где проход был существенно уже. К счастью, он оказался свободен.
Обогнув, наконец, опасное место, кот посмотрел на открывшуюся картину и замер. Буквально в двух шагах от сужающейся полосы «антонова огня» лежала огромная «ведьмина коса», приглашающе потрескивающая голубыми электрическими искорками.
Отпустив Хасю, Базилио осторожно подобрался к артефакту, выпустил из-под хвоста провод и аккуратно закинул контакты на «косу», молясь, чтобы восстановленная Болотным Доктором проводка выдержала. Но ничего плохого не случилось: в тело Базилио начала вливаться энергия.
Где-то через полчаса, уже полностью заряженный, кот подумал — а не вернуться ли назад, чтобы осмотреть останки упыря и всё-таки отыскать пресловутый дублон. Однако перспектива новой встречи с барабакой ну совсем не мотивировала. К тому же Хася подмёрзла и заныла. Пришлось спускать её с плеча и устраивать за пазухой греться.
Подходящее место для ночлега нашлось неожиданно быстро: маленькая сухая пещерка, путь к которой пересекал зажор, наполненный «ведьминым студнем». Кот натаскал снега и развёл костёр. Хася согрелась, поела сгущёнки и потом потребовала свою порцию белка. Базилио отговорился тяжёлым днём и усталостью, посулив ей хороший завтрак.
Глава 37, в которой наш юноша приходит в себя, а его отец ошибается
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
КЛЮЧЕВАЯ ФИГУРА (далее — КФ), в отличие от авторизированного пользователя, не имеет доступа к системе, однако без неё авторизированный пользователь не может получить доступ к системе. По сути, это нечто вроде живого ключа или пароля, чьи уникальные данные используются для авторизации. Обычно используются системы биологического сканирования, устанавливающие идентичность КФ.
Поскольку ключевая фигура не может быть допущена до работы с системой, процесс авторизации, как правило, предполагает исключение КФ из числа возможных пользователей. В системах с высоким уровнем безопасности это достигается умерщвлением КФ, причём доступ предоставляется только после вторичного биологического сканирования трупа.