Путь человека
Шрифт:
Обычный младенец, весь красный и пухленький, но было в нём что-то неправильное. Слишком правильное лицо, слишком пронзительный взгляд, никакого крика.
Дежурный врач, держа в руках младенца боролся сам с собой, стараясь не сделать ничего глупого, хотя всё его естество требовало, как можно скорее избавиться от «этого», оказаться как можно дальше отсюда. Собрав всю волю в кулак, он начал проводить все обязательные процедуры. Обрезал пуповину и передал младенца санитарке.
– Поздравляю вас, гражданочка, у вас родилась абсолютно здоровая дочь, - обратился он к роженице, всё ещё косясь на беззвучно проходящего процедуры младенца, - придумали как назовёте?
–
– Что же вы милочка, - не сдержался врач, - хороший ребёночек, вон какой спокойный.
– Я готова написать отказ, - набравшись сил, заявила роженица, - прямо сейчас. Да! ДА! Делайте что хотите, но я не хочу… не хочу…
Внезапная истерика девушки была воспринята персоналом роддома спокойно, не первый раз уже видят такое. Но ребёнок был всё же странным, и даже пугающим. Ну ничего завтра разберутся.
Перенеся молодую роженицу в палату, где ей предстояло отлежаться, ребёнка отправили в общий зал, но это было ошибкой. Стоило новорождённую появиться в пределах помещения с десятком других младенцев, как все они хором начали не плакать, а буквально выть. Похожая ситуация повторилась и с другими палатами, куда бы не принесли новорождённую, все остальные младенцы закатывали истерики. Пришлось идти на беспрецедентные меры и выделить для одного единственного пациента целую палату, благо сейчас из было в достатке.
Доверив уход за странным младенцем старой санитарке Евгении Захаровне, женщине некрасивой и даже отталкивающей, но знающей своё дело получше многих, о нём забыли до следующего утра. А утром, при плановом обходе не смогли найти молодую мать, которую всего пару назад часов привезли на скорой помощи. Так, не успевшая прожить и нескольких часов девочка стала сиротой, а так как никаких документов или данных о себе сбежавшая мать не оставила, то и что заполнять в метрику пришлось придумывать персоналу больницы. Собравшийся коллоквиум постановил, записать во всех документах странную девочку как Анжелу, в честь дня всех ангелов, в который она родилась, Игоревну, в честь принявшего роды врача, Иванову, так как придумывать что-то более сложное было лень.
Девочка хорошо питалась, не плакала, пелёнки пачкала строго по расписанию и была почти идеальным ребёнком, если бы не инстинктивное отвращение у всех, кто приближался к ней ближе чем на пять метров. Из-за этого отторжения ухаживать за маленькой Анжелой отправляли исключительно Евгению Захаровну, которая никак не реагировала на странности, и которая не понимала, отчего все так плохо относятся к такой милой девочке.
Шли дни и недели, маленькая Анжела хорошо росла, не беспокоила персонал роддома по пустякам и развивалась немного быстрее своих сверстников, правда о ней иногда забывали, оставляя наедине с собой на несколько дней, но в целом это никак не сказывалось на состоянии ребёнка. Одна только старая санитарка искренне заботилась о несчастной Анжеле, стараясь в свободное время провести с ней побольше времени, чтобы хоть как-то компенсировать её постоянное одиночество.
Понемногу, к Анжеле начали относиться получше, и даже входя в её личную палату у большинства персонала роддома уже не возникало желания выйти и забыть про это место. Жизнь маленькой сироты понемногу налаживалась.
– Игорь Андреевич, - обратилась Евгения Захаровна к молодому врачу, - можете поспрашивать наверху, не отдадут ли мне Анжелочку? Сами знаете своих детей у меня нет, а тут такой хороший ребёнок.
– При всём моём к вам уважении, Евгения Захаровна, - отвечал врач, стараясь смотреть сквозь старую женщину, и не обращать внимание на её внешность, - вам не доверят младенца. И прежде чем вы начнёте меня убеждать, подумайте сами, вам уже седьмой десяток, здоровье у вас не очень, да и с вашей работой у вас почти не останется времени на неё. А не дай Бог с вами что-то случится, через сколько вас хватятся? Так что только детский дом, других вариантов нет.
– Я понимаю, - приняв аргументы врача, которые просто подтвердили её собственные размышления на эту тему, она всё же решила немного помочь так понравившейся ей девчушке, - но что на счёт детского дома, нельзя ли сделать так, чтобы он оказался получше?
– Этот вопрос решаемый, но не сейчас, - спокойно ответил врач, - сначала мы её дообследуем, чтобы понять, что с ней не так, да и подрасти ей немного надо, а потом будем решать с детским домом. Но даю слово, что постараюсь выбить самый лучший.
Пока врачи пытались понять, что не так с маленькой девочкой и решали её дальнейшую судьбу, в голове самой девочки крутились далеко не детские мысли. Размышления, которыми была забита маленькая голова, скорее подошли бы древнему старику, а не младенцу полугода отроду.
Перерождение, очередное. Судя по косвенным данным, полученными в первые месяцы жизни, я оказался на планете Земля в период конца двадцатого, начала двадцать первого веков, скорее второе. Техническое развитие – начальное, электроника почти не развита, видимые и слышимые мной механизмы достаточно примитивны.
Воспоминания о прошлой жизни присутствуют в полном объёме, включая те, что были перенесены с органического мозга на внешние носители, при этом скорость мышления осталась почти такой же, как после подключения первого квантового компьютера. Перебирая имеющую в памяти информацию, было кристально понятно, что с ней, я могу в кратчайшие сроки вывести человечество на пик его развития.
Укол грусти и разочарования не дал додумать предыдущую мысль. И пусть в сравнении с теми чувствами, что я испытывал в последние годы предыдущей жизни этот укол было не сравнить, но при этом он был намного более всеобъемлющим. Как будто палитра эмоций стала ярче и богаче.
Отстранившись от размышлений об изменившемся эмоциональном спектре, я продолжил планировать своё будущее. Первоначальной задачей будет получить доступ к ресурсам и производственным мощностям, чтобы создать себе нормальное тело, ограничения живой плоти надо преодолевать. Для получения желаемого есть несколько путей: встроиться в государственный аппарат, начать «собственное дело» или начать работу на частную компанию. Первый вариант хорош тем, что позволит воспользоваться уже имеющейся системой себе во благо, а после с её же помощью продвигать вперёд собственные разработки, минусами при данном варианте развития событий является излишний бюрократизм, кумовство и самомнение отдельных личностей, что в силу своей ограниченности будут мне мешать. Второй путь даёт намного больше свободы, но при этом сложнее в реализации, так как на начальном этапе потребует заниматься больше зарабатыванием денег, чем непосредственно работать над собственными проектами. Третий путь кажется самым простым: молодое дарование, выдающее передовые технологии каждые несколько месяцев с удовольствием возьмут под своё крыло многие, но при этом у меня будет полностью отсутствовать контроль за направлением развития, так как владелец фирмы, а, следовательно, и моих разработок будет иметь на них больше прав и будет в независимости от моих желаний решать, что делать и что изобретать. Все три пути имеют как плюсы, так и минусы, благо время на дополнительные размышления ещё есть.