Путь через сомнение
Шрифт:
– И ты даже не задумалась о том, что можешь быть неправа?
– Я… Ну… Если бы я одна хотела этого, я бы не говорила с тобой в приказном тоне, – тихо сказала она. – К тому же, мне подсказало чутьё…
– Так ты разрешаешь все свои сомнения? – спросил Элиот. – Слушаешь мифическое чутьё? Серьёзно?!
– Оно не мифическое! – вспыхнула Сиири. – Кому, как не тебе, это нужно знать! Ты работаешь с Одарёнными каждый день. Ты видишь их. Они все слушают своё чутьё. Что мешает тебе сделать то же самое? Что мешает
Да, обычные Одарённые, хотел было возразить Элиот. Дети богов и сами боги этим похвастаться не могли, и не случайно – у них с головой всё было в порядке. Ну, то есть настолько в порядке, насколько это могло бы быть. В общем, они не слышали зов Дара, а потому запросто могли быть лишены и чутья. Элиот мог бы сказать это, но снова сдержался. Вместо этого попытался как-то неловко завершить разговор, и сам с трудом узнал свой голос.
– Я… ожидал большего, – буркнул он и развернулся к выходу. Зашагал вперёд. – Извини, мне надо возвращаться к работе.
– Тебе надо тренироваться, – тихо возразила Сиири.
Элиот демонстративно хлопнул дверью, чтоб сделать вид, что ничего не услышал. И едва она закрылась, прислонился спиной к стене и зажмурился, пытаясь унять дрожь.
Вот и третье, контрольное столкновение с реальностью. Кажется, прошлая жизнь, где у него была безопасная работа и спокойная жизнь, закончилась не тогда, на поле боя, а здесь и сейчас.
И Элиот никак не мог похоронить её и начать новую.
Единственным, о чём мечтала Вероника после того, как всё закончилось, был нормальный, здоровый, спокойный сон. Но в этой вселенной, кажется, мечты не исполнялись в принципе, или исполнялись в стиле джиннов – с подколкой, шуткой или издевательством. То, что происходило сейчас, точно тянуло на издевательство.
Вроде бы полчаса назад она легла спать, а теперь смотрила с возвышения на сонный Санктум, сияющий золотыми огнями. Вероника поморгала, потёрла глаза – так и есть: вот он, город. Нисколько не изменился, как будто не было битвы богов и людей неделю назад. Как будто золотые нити улиц, паутиной раскинувшиеся от подсвеченной портовыми огнями тёмной воды, не были оборваны в жестокой схватке.
Потянул холодный ветерок, Вероника поёжилась, машинально взглянула в небо – сияние вечерних огней отражалось в пелене низких облаков. Чутьё подсказывало, что ничем хорошим это не закончится, безмятежная тишина ночи казалась затишьем перед бурей.
В стороне послышались шаги. Мерные, как стук сердца в спокойствии, они становились всё громче, и каким-то тридесятым чувством Вероника понимала, что знает, кто сейчас выйдет в круг золотого сияния под фонарём. Она обернулась. Всколыхнулись ветки кучерявого куста возле дороги, высокая тёмная фигура направилась к кругу света. Сердце сжалось.
– Эй, ты чего так поздно на улице? – послышался
В следующий миг он вышел на свет. Лучший друг выглядел таким, каким его помнила Вероника. Привычные джинсы, кеды и толстовка с очередной дурацкой белой надписью. Чёрные волосы взлохмачены, как будто их неделю не расчёсывали, на смуглой коже красовалось родимое пятно во всю правую щёку. Оно никогда не мешало приятелю получать самых красивых и популярных девушек в академии, за исключением Санни, королевы школы.
– Я… – растерялась Вероника.
Умом она понимала, что это не он, что это не может быть он. Ещё были свежи в памяти минуты после финального испытания на устроенных богами состязаниях, когда Вероника под руку с Санни мчалась по длинным коридорам пещеры, умоляя время остановиться. Умоляя мироздание, чтобы Джереми справился, чтобы ему достался тренировочный дух, а не настоящий, как ей самой, хотя и знала, что уже не успевает…
Они опоздали. И видение, в котором лучший друг лежал, растянувшись на запылённом полу пещеры, так ясно встало перед глазами, что Вероника не выдержала.
– Джей… не надо, – тихо сказала она. – Это ведь не ты, так?
– Эй, ты чего? – Джереми неловко улыбался, в его взгляде читалось беспокойство. – Это же я…
Он протянул руку к Веронике; она машинально отшатнулась, но приятель шагнул вперёд и схватил её за плечо. От прикосновения дрожь волной прокатилась по телу. Пара капель скользнула по щеке – кажется, начинался дождь.
– Восемь… – голос Вероники дрогнул. – Восемь дней. Восемь дней, как тебя нет.
– Послушай…
Джереми сильнее сжал её плечо. Слишком сильно, почти на грани, ещё немного – и будет больно.
– Даже если ты настоящий, – еле слышно продолжила Вероника. – Пожалуйста… пожалуйста, перестань мне сниться. Я больше не могу. Пожалуйста…
Дождь усилился, холодные капли неприятно скользили по коже. Вероника замолчала. Джереми несколько долгих мгновений смотрел в её глаза. Он казался таким неестественным, ненастоящим – будто не дышал, будто дождь не касался его. Вероника присмотрелась – и правда. Она дрожала от холода, её рубашка и волосы промокли насквозь, а Джереми походил на статую. Бездвижную, бесстрастную, холодную, как прикосновение тёмного духа. Абсолютно сухую.
Холодный?
– Ты ненастоящий, – твёрдо сказала Вероника. Шумел дождь, пришлось повысить голос. – И всё здесь ненастоящее. Кто ты?
– Догадалась, значит. – Джереми ухмыльнулся, и его лицо стало ещё более неестественным, как будто кто-то натянул его маску. – Что поделать. Ты всегда была маленькой противной всезнайкой…
На этот раз даже подсказки чутья не требовалось. Вероника и без того понимала, что дело плохо…
Глава 2