Путь чернокнижника
Шрифт:
— Дивно и чудно магическое искусство… — только и мог я прошептать.
Во мне по-прежнему жила пустота. Но теперь в огромной пустоте появилась ничтожно крохотная искорка ожидания и надежды, что скоро я вновь стану цельным, вновь стану собой.
Следующие три дня я готовился к посвящению. Соблюдал бескровный пост, терпел великое ничто внутри себя, которое с каждым днём всё разрасталось. Но уже было легче. Хотя бы потому, что я понимал, что со мной происходит. Видел корень и исток своего странного состояния.
В назначенный день Учитель провёл инициацию. Посвятил меня в тарих-махр. Я достиг Тиферет, я достиг уровня адепта. Не мгновенно, но по нарастающей за несколько дней моё самочувствие и внутреннее состояние пришли в норму. Более того: я преисполнился
[1] Сфира Тиферет — в каббале шестая сефира Древа Жизни, соответствующая числу 6. Это слово женского рода. Имя сефиры происходит от глагольного корня, означающего «быть красивым», «быть прославленным».
[2] Парокет — в каббале Завеса Храма, некий рубеж на Древе перед вступлением в Тиферет. Характеризуется стадией Тёмной Ночи Души при её прохождении.
[3] Тарих-махр — шестая инициатическая ученическая степень в ахриманизме. Соответствует ступени «Младший адепт» в иерархии герметической традиции Ордена Золотой Зари.
Отъезд
Неясно-смутное знание своего будущего после инициации порождало внутри печаль. Пока непонятной природы. Я поделился мыслями с Учителем.
— Ученик, теперь ты тарих-махр. Ты достиг высокого уровня. Не все неофиты достигают в жизни этого уровня. Многие так и остаются дарх-миад, мидасб[1] или рашук. Это их потолок. А сейчас пришла пора тебе уезжать и пожить самостоятельной жизнью, практиковаться отдельно.
Меня как молнией пронзило. Вот откуда растёт моя неясная печаль…
— Куда же мне ехать, Мастер, и, главное, зачем?! — не на шутку взволновался я.
— Считай, что наступил новый этап твоего обучения. Этап социальной жизни. Будет непросто и непривычно, но это надо пережить, через это надо пройти. Несколько лет назад приезжал ко мне один купец из Дербента. Последние деньги наскрёб и приехал. Разорился он как-то сразу и внезапно, при том, что был до того очень богат. Дома, промыслы, торговля, жена, дети. В общем, непростой человек высокого уровня, вхожий во многие дворянские дома. И брат у него — крупный мануфактурщик, владелец пивоваренного завода в Петровске. В общем, что-то случилось, и буквально за полгода прогорел во всех направлениях, всё жильё пошло с молотка, под заклад, долги, со здоровьем нелады начались. В отчаянии — как это всегда бывает у обывателей — он начал хвататься за любую возможность выкарабкаться из чёрной полосы рока, многое перепробовал, пока не дошёл до него слух обо мне. Примчался. Всё, что у него осталось, готов был отдать.
А причина его разорения была банальна, ларчик открывался просто: завистник один у него появился, главный конкурент в его рыбном промысле. Люто позавидовал, возненавидел и обратился за помощью к одной горной къяр[2]. Та и сделала нашему купцу Арсению на разорение, ну а сверху, в довесок, так сказать, и на болезнь, отчего его здоровье пошатнулось. Пришлось мне всю эту дрянь в обратку пускать, не на кьяр, она лишь исполнитель, а на купца-завистника. И чтоб впредь неповадно было пакостить, к обратке прибавил ускоренную отработку собственных грехов. Знаешь, ученик, иногда не нужно вешать порчу или проклятие сверху. У каждого за плечами много накопившихся ошибок, грехов, привязок, некомпенсированных действий. Отработка и искупление которых растянута на многие годы. А я ускорил всё это. То, что должно было испытать за пятнадцать-двадцать лет, я сжал в один год. И понеслась у того купца-вражины весёлая жизнь. Крепко он тогда с зеленым змием сдружился, дела забросил и разорился в течение года. А потом и вовсе повесился, не выдержав жизненных испытаний. Видимо, грехов-то накопилось за ранние жизни, да и в этой жизни явно не святоша был, — Мастер Азриэль рассмеялся. — А ведь, если бы потерпел подольше, то пережёг бы всю свою грязь казуального тела, распутал бы узлы, стал бы чистым, аки младенец, ещё и силу бы обрёл. И дух свой недюжинно закалил
— И мне надо будет ехать к этому купцу? — спросил я, пребывая в грустных мыслях о расставании с Учителем.
— Да, ученик. Зовут его Арсений Саввич Фельшау. Тогда он хотел отдать мне свои последние деньги, но я взял с него плату обещанием. Обещание помощи, когда я к нему обращусь. Менее чем за полгода после проведённых с ним работ Арсений раздал долги, восстановил и даже преумножил своё богатство. По сей день он продолжает богатеть и расширять свои промыслы. Так что за ним должок. Я напишу ему бумагу. С просьбой и рекомендацией взять тебя своим помощником. Тебя, моего ученика и мага уровня тарих-мах. Будет у тебя крыша над головой, и голодным не останешься. Денег я тебе дам на первое время. А там дальше сам разберёшься. Твой уровень уже позволяет помогать людям с помощью колдовства. Конечно, твоим главным клиентом будет Арсений Саввич. Станешь ему магическим помощником и советником, аки Мерлин у Короля Артура, — улыбнулся Учитель своему сравнению.
Я вздохнул, осознавая неизбежность поездки.
— Это так необходимо, Учитель? Ведь здесь я тоже обучаюсь, тоже расту и развиваюсь.
— Необходимо, Андар. В горах мы живём в отшельничестве. Есть свои преимущества для магического и духовного развития вдали от людей: это отсутствие сбивающих низких вибраций, меньше отвлечения, меньше расхода энергии на социальные контакты. Но малое количество соприкосновений с миром людей — в том числе и недостаток, потому как при контакте с человечеством ты лучше отрабатываешь свои навыки и умения как мага. В одиночестве тебе просто не представятся такие шансы и возможности. Общество станет для тебя плацдармом для тренировок. Опять-таки, сами по себе социальные взаимодействия для заработка, для общения, коммуникации, для сближения с противоположным полом будут развивать тебя в своём русле. Это необходимо пройти.
Чёрного мага Западной Традиции можно сравнить с волком, который проходит сквозь человечество, сквозь общество как через смертельную полосу препятствий, наблюдая людей как стадо овец, среди которых попадаются, в том числе, ещё более сильные волки и иные враги. Овец можно использовать и сжирать, брать их ресурсы, на то они и овцы. Иногда эти овцы будут закрывать тебе проход или требовать внимания, то есть будут пытаться отнимать твою силу. Грубо говоря, они тоже тебе не друзья. Они — ресурс и тупые инертные враги. С иными волками и хищниками приходится биться за обладание ресурсами. И с каждой битвой ты будешь становиться сильнее. Потому что война — это самое лучшее средство эволюции и роста во Вселенной. В войне выживают самые лучшие, самые стойкие, самые сильные. А слабым нет места — в топку. Помни об этом, тарих-махр Андар!
— Хорошо, Учитель! Ваша воля — моя воля. Скажите только, надолго ли я отправляюсь туда, вернусь ли к вам?
— Конечно, вернёшься, ученик. Это всего лишь этап. Не знаю точно, когда придёт время. Ты это сам почувствуешь, что пора возвращаться. Если у тебя что-то приключится срочное и серьёзное, с чем ты не сможешь справиться, то позови меня.
— И как же это сделать?
— Визуализируешь мой образ и начнёшь массировать правый безымянный палец. Произнесёшь тридцать шесть раз «Ом Шри Гуру Намасте Ом». И я услышу твой зов. Приду через тонкий план.
— Благодарю вас, Учитель! — поклонился я, подняв жест гассё[3] над головой.
— Начинай собирать вещи, Андар. Завтра с утра доберёшься пешком до села, там наймёшь провожатого. Думаю, местные будут рады подзаработать. Верхом или на телеге довезут тебя до самого Дербента. Примерно шестьдесят вёрст по дороге. Дашь извозчику николаевский пятирублёвик. Этого с головой хватит. Да, будь осторожен, лихих людей везде хватает. Поставь в дорогу защиту «финикийский посох путника». А я пока напишу письмо Арсению Саввичу. Если мне не изменяет память, то живёт он на набережной, там спросишь у местных, подскажут, личность известная.