Путь чернокнижника
Шрифт:
[1] Фалег — один из семи правящих олимпийских духов, правитель 35-х видимых областей. Согласно гримуару Арбатель, соответствует планете Марс. Помогает в военных делах.
Смерть открывает тайны прошлого
Жизнь текла своим чередом. Полгода я терпеливо ждал я, пока тварь Гу созреет, злой дух войдёт в неё, и можно будет поставить задачу для выполнения. Раз в неделю я проверял кувшин, подходил, вслушивался, встряхивал, чтобы взбодрить аспидов и других токсичных существ. Шуршат, голубчики. Ещё не все друг друга сожрали. Когда останется один, еды ему будет вдоволь.
Всё это время Мелани упорно, твёрдо и планомерно пыталась меня атаковать. Надо отдать должное её трудоголизму. Она получала обратку благодаря моей защите от обитателей Арезуры, но кажется, что
Нет абсолютных защит. Всегда есть другой метод или Сила, способная обойти или пробить ограждение. И прекрасная обозлённая чародейка росла и развивалась в магическом смысле семимильными шагами, пытаясь достать меня. И била, била, била, кидая порчу за порчей, проклятие за проклятием, бросая на борьбу со мной всю свою ненависть и силы. Изучала новые смертоносные методы и тут же их пробовала использовать в мою сторону. Я это всё знал по диагностике, по своим снам, где видел на меня атаку различных злых духов и всевозможных существ, что есть в пространстве всех слоёв Земли. И видел я, что шар вокруг меня незыблем, он непробиваем, а все усилия ведьмы пропадают втуне. Существа подлетают, стукаются и улетают с возросшей скоростью обратно.
Настал час. Прошло ровно полгода с момента запечатывания кувшина. На землю успел лечь и растаять снег, на дворе стояла весна, играя бликами солнца и щекоча своим дыханием молодые всходы травы и побеги деревьев.
Я оделся поплотнее, надел проверенные рукавицы, что не под силу прокусить обычному скорпиону или змее, и пошёл открывать кувшин. Взял с собой маленькую глиняную крынку с расчётом, что туда сможет свободно поместиться самая большая из тварей Гу — гюрза.
По истечении времени шебуршание в кувшине уменьшалось, поскольку живых существ оставалось всё меньше, и в последние несколько дней можно было едва уловить чуть слышимый шорох, да и то если только хорошенько встряхнуть кувшин.
Я ножом соскоблил с крышки воск, осторожно откупорил, и тут же перевернул сосуд вверх дном, вытряхивая из него всё, что осталось. Я знал, насколько смертельное оружие в моих руках, поэтому держался подальше, готовый в любой момент увернуться, если тварь вдруг решит меня атаковать.
Из кувшина вывалились какие-то сухие части членистоногих, лапки, брюшки, разорванные полусгнившие тела змей, остатки скорпионьих клешней и жал. Всё это безжизненно валялось кучкой на земле, а на самой вершине, медленно задирая кверху свое смертоносное жало, восседал огромный чёрный скорпион. Вот он — ядовитая тварь Гу! Сильнейший из сильнейших, ядовитейший из ядовитейших. Тот единственный, кто выжил в длительной смертельной схватке. За полгода скорпион стал почти в два раза крупнее, чем я клал в кувшин. То ли отъелся так, то ли вырос, а может, черномагическая сила обряда так на него повлияла — точно и не знаю.
Памятуя, что теперь передо мной не просто скорпион, а злой дух, я почтительно к нему обратился:
— Приветствую тебя, о ядовитая тварь Гу! Ты самая сильная и самая удачливая. Не с войной к тебе пришёл, но с миром и просьбой. Войди в новый дом, во имя служения, во имя исполнения своего долга.
Я медленно приблизился к скорпиону с маленькой открытой крынкой и наклонил её перед ним. Похоже, что дух согласился и не стал возмущаться своему служению, потому что в следующую минуту он сам добровольно забрался в крынку. Аккуратно я закрыл крышку и счастливо улыбнулся.
Зайдя в дом, я восторженно рассказал Учителю, что выжил чёрный скорпион и что он стал теперь больше. Это было удивительно: живая ядовитая одержимая тварь, вместилище злого духа! Мастер Азриэль дал мне вариант обращения к твари Гу, чтоб попросить его выполнить задачу. Это была декламация, как ключ: «По воле, по своему призванию, по своему долгу». Что я и сделал, обозначив в качестве просьбы смерть Мелани.
Задача была поставлена. Учитель снова оказал мне неоценимую помощь, посмотрев местонахождение прекрасной ведьмы. В отношении диагностики мне до Мастера ещё очень далеко. Особенно с учётом, что защиты Мелани меня путали и мешали увидеть всё ясно.
Итак, можно отправляться в путь. Мой враг сейчас у себя дома, в Дербенте.
Перед поездкой я нацепил на себя несколько защит и непроглядов. Чувствовал себя так, будто на меня по-настоящему надели пудовую кольчугу, а на голову водрузили семифунтовый шишак[1] — тяжело, но это меньшее зло в случае обнаружения меня ведьмой и её атаки.
Рано утром я собрал в дорогу снедь, бережно сложил своё смертоносное оружие — крынку с тварью Гу — и поспешно отправился в село, где по старой памяти нашёл дом Саби-халу и убедил его сдать мне в аренду чубарого Амана, а в качестве весомого аргумента отвалил ему сумму, на которую этого Амана можно было купить целиком вместе со всей амуницией. И тогда Саби с чистым сердцем и с радостью дал мне коня напрокат. Саби-халу был всё тот же прохиндей, жадный до денег, правда, теперь прихрамывал на правую ногу. Не теряя больше времени, я вскочил на коня и помчался в Дербент.
К двум часам за полночь я добрался до дома семьи Броссе. Амана оставил в подворотне, чтобы не выдать себя цоканьем подкованных копыт. Огляделся вокруг: пустынная улица, даже фонарщиков уже не видно. Потихоньку я подошёл к забору с задней стороны дома. Вскарабкался и выпустил скорпиона во двор. Всё, я свою часть выполнил. Теперь работа полностью за ядовитой тварью. Она не будет трогать остальных. Только если ей начнут мешать. А так — сила Гу заряжена именно на укус определённой жертвы.
Только сейчас я ощутил, насколько вымотался, да и Аман тоже устал, но ночевать в городе, привлекая к себе внимание, я не хотел. Потому рванул обратно. И уже за городом в поле, возле большой сосны я сделал короткий привал, где спокойно напоил и накормил коня, а сам уселся под деревом, прислонился спиной к стволу и задремал. По моим ощущениям, я проспал пару часов, но такой кратковременный сон не придал ни свежести, ни бодрости. Мне все так же дико хотелось спать.
Встав с травы, я немного размял затекшие конечности, затем плеснул на руку воды, отёр лицо, прогоняя сонливость. Погладил по гриве коня и оседлал его. Аман упёрся, ни в какую не желая двигаться дальше, мечтая продолжить блаженный сон. Мне пришлось внушить ему, что ещё совсем немного и его встретит хозяин с сытным ужином, после чего ему позволят хорошенько отдохнуть.
Вот уже несколько месяцев противостояние ведьме держало меня в невероятном напряжении, и днём и ночью напоминая о себе и о той опасности, что следует по пятам, заставляя бежать вперед, а потому время от времени я начинал чувствовать, как усталость всем своим весом наваливается на мои плечи и давит. Мне безумно хотелось уже навсегда сбросить этот невидимый груз или, как минимум, отдохнуть и выспаться. Вот и сейчас я очень хорошо понимал и разделял нежелание коня двигаться дальше, но я знал, что нужно торопиться.
Наконец мы добрались до села. Спешившись, я вернул Амана счастливому Саби: теперь у него и деньги за коня, и конь. А сам скорее поспешил домой, к Учителю, где я упал в кровать и проспал мертвецким сном почти сутки.
Перед самым пробуждением мне приснился яркий сон, который, собственно, меня и разбудил.
Снилось мне, что я иду по бесконечной дороге, а к моей левой ноге толстой цепью приковано ядро. В такт моим шагам лязгает цепь. Я отчётливо слышу, как этот мерный звук звонко скользит от звена к звену и обрывается, достигнув оков. Кандалы натирают ногу до крови, принося ужасную боль. Но я продолжаю медленно идти, с места на место перетаскивая за собой ядро, которое становится всё тяжелее. Я взглянул на ногу: металл кандалов уже разрезает мясо и впивается в кость, продолжая сжиматься всё туже. Боль вырастает до степени невыносимости, а ядро вдруг увеличивается в размерах и делается совсем неподъёмным. Я не могу идти дальше и тогда ложусь на землю и ползу, пытаясь волочить за собой тяжкий груз. Я пробую разорвать цепь руками, но тщетно — слишком крепкие узы. Уже отчаявшись, вдруг вижу впереди себя топор. Поскорее, насколько позволяют кандалы, подползаю ближе и протягиваю к нему руки. Топор исчезает, словно его и не было. От бессилия слезы покатились сами собой, и я взываю к Учителю. Спасительный инструмент появился в воздухе и медленно поплыл ко мне в руки. Хватаю топор двумя руками, неистово и с остервенением начинаю бить по цепи. Бью остриём, бью обухом, ударяю изо всех сил, со всего размаху. Кажется, что цепь становится только прочнее, никак не поддается. Упорно продолжаю свой нелёгкий труд. Замах — удар, замах — удар. Время превратилось в Вечность. Но даже Вечность однажды заканчивается. И в один момент цепь просто рассыпалась в прах. Я свободен. Абсолютно свободен! И я лечу вперёд, настолько мне легко и радостно без этого ядра…