Путь Черной молнии
Шрифт:
Встречается кочкарник и так же образовался мох, затянувший всю поверхность, не давая другим растениям обосноваться на болоте. Идет порой Михаил по такому "ковру", а он под ногами плавает, того и гляди провалится в страшную пучину.
Дед радовался за внука, ему было приятно наблюдать, как Саша выбегал утром во двор и принимался делать зарядку. Внук рассказал ему, что записался в спортивную секцию на борьбу.
Михаил по своей природе был правдолюб, рубил с плеча правду-матушку, да и в роду у него были все такие. Коснись чего серьезного, никто из сородичей не оставался в стороне. Дочь Екатерина была, что две капли воды схожа с ним, характер - копия, да и внук по всему видать пошел от их корня.
Отец поучал Катю, когда она в молодости набирала силу:
– Не будь столь крута, умей обходить острые углы, но старайся быть справедливой.
Отца у Михаила перед войной забрали в тридцать восьмом году. Приплыли на барже люди в форменной одежде, по доносу негодяев зачитали фамилии, дали собрать нехитрые пожитки, выпроводили из домов мужиков да баб. Тридцать восемь человек, в том числе три женщины были арестованы органами НКВД. Впоследствии отпустили лишь одного, а остальных отправили в лагеря или расстреляли. В основном это и была вся родня Михаила. Писали письма в район, и в область ездили - все попусту, ни ответа, ни привета, как в воду люди канули. Только после войны одиннадцать человек вернулись в родную деревню. Остальные: кто на войне погиб, а кто бесследно сгинул в лагерях, а сколько таких было, не только в Сибири, а в целом по стране. Отец Михаила так и не вернулся в родную деревню, во время войны пришла на него похоронка.
Непонятно было тогда Михаилу и обидно, за что же так Советская власть поступала с людьми, ведь не враги они были ей. Последние жилы тянули, отдавали стране все что могли. Но вслух никто не произносил своих недовольств, у всех были семьи и детки малые, слетит с языка и поминай, как звали. Помнил он, как в 1937 году трое родственников бежали из-под конвоя, Матвея Коростылева убили, а два брата Михеевы Илья, да Петр скрылись в тайге. Долго их искали, но тщетно, убереглись они от власти в лесной глуши.
Вспомнил Михаил, как в 1958 году обвинили родную дочь в растрате, она в ту пору работала заведующей книжной базой, куда только Михаил не обращался. Не верил он, чтобы такая честная и справедливая Катя могла совершить преступление, значит, она была обманута. Ничего не добились они с матерью, осудили дочку и отправили в лагерь, но, слава Богу, отпустили раньше положенного срока. Прибыла в город Новосибирск к родителям своего мужа с дитем на руках.
Михаил был мужчина решительный, но не столь категоричен. "На все Божья воля, как решила дочь, значит так надо" - думал он.
Любил ее, одна она была у него, а теперь и внук, такой славный мальчонка: живи, да радуйся.
В 1975 году в начале лета, как и обещали месяц назад, Катя с сыном приехали в гости к деду Михаилу. Лесничий был несказанно рад их приезду, но увидев дочь снова без мужа, вывел все-таки ее на чистый разговор. Катя во всем призналась отцу, что никаких командировок у мужа не было, а были и есть тюремные сроки.
Чем мог помочь отец дочери? Только советом. Каким? Крепиться, да терпеть? И все-таки попытался предостеречь ее:
– Красава ты моя, - обратился он к Кате, - говоришь, любишь его, но не истязай самую себя, у тебя ведь парень растет, пойми - горбатого могила исправит, так и будешь весь свой бабий век его из тюрем дожидаться.
– Папа, я так решила и сын меня в этом поддерживает, выйдет Николай, возьмется за ум, все забуду. Не перестанет пить и дебоширить, уйдем мы от него, сниму квартиру, как-нибудь переживем.
– А ты дочка ко мне переезжай жить, в деревне родной дом пустует и работа для тебя районном центре в раз найдется.
– А Саша как? Ему ведь учиться нужно.
– Ну, поглядим, как жизнь закрутит, и его пристроим, если что. Правда, Сашок,- обратился он к повзрослевшему внуку.
Сашка услышав, что речь идет о нем, подошел и поинтересовался о чем разговор.
– Да вот внучек, хочу тебя с мамой перетянуть из города к себе жить.
– Что, правда, мам?
– удивился Сашка.
– Да нет сынок - это дед по нас с тобой скучает, вот и зовет к себе.
– А что мам, я бы пожил с дедом, экзамены сдал, никуда до осени торопиться не нужно.
– Ты и правду хочешь остаться на лето у деда?
– Ну, я точно не знаю, меня ведь кроме тебя в городе сильно никто не ждет.
Сашка недавно расстался с Наташей, со своей любимой девушкой и воспоминание о ней снова больно резануло по сердцу.
– Друзья подождут. Смотри мам, как ты сама. Тебе будет скучно одной?
– За меня сынок не переживай: главное я за тебя буду спокойна, ты тут с дедом не соскучишься.
– Да уж, со мной заскучаешь,- весело ответил отец,- мы с Сашком всю тайгу обойдем, везде побываем.
– И в дальнюю сторожку пойдем?- обрадовался Сашка.
– О, смотри! Помнит! Конечно пойдем, я тебе такие места покажу, залюбуешься, там еще не ступала нога человека.
– И на обратном пути в Кедровую падь завернем?
– А как же, косуль проведаем, - улыбался дед.
– Мам, я остаюсь!
– решительно заявил сын.
Катя ласково взглянула на своих родных и с небольшой грустинкой в голосе сказала:
– Да, сынок оставайся, в коем веке с дедом побудешь. В августе домой, тебе ведь дальше идти учиться, раз в девятый класс не хочешь переходить. Нужно специальность приобретать, пойдешь в училище.
На том и решили. Катя не скрывала слез, ей было тяжело расставаться с родными, она и сама бы погостила дольше, да работа в библиотеке привязывала.
Проводили Катерину до берега, где их ждал Ефим - сродный брат Михаила, он переправил всех на моторной лодке на другую сторону в село Топильники. Расстояние до пристани было километров семнадцать, нужно было спешить, но хороший двигатель быстро помог преодолеть путь по воде, как раз поспели к приходу теплохода.
Во время посадки по трапу спустились на берег военный в звании капитана и двое солдат с автоматами за плечами. Капитан подошел и обратился к Михаилу: