Путь Демона: Дорога в маги. Тропа волшебника. Стезя чародея. Путь демона
Шрифт:
Олег серьезно задумался. Затем, махнув рукой на конспирацию, рассказал Виссу историю своих похождений. Темный маг почему-то вызывал интуитивное доверие, а за последнее время Олег научился доверять своей интуиции. К тому же ему позарез требовался хороший советчик, а в идеале и наставник.
Висс выслушал его историю очень внимательно. Особенно его заинтересовала то, как Олег был убит гопниками, и его явление в мир Гелионы. Он часто переспрашивал Олега, внимательно осмотрел разрез на куртке, определяя, куда пришелся удар, и дотошно расспрашивал про испытываемые Олегом чувства. После того как Олег рассказал о предупреждении и подарке Гелионы, он хмыкнул, пробурчав: «А, вот откуда огонь». Когда же Олег дошел до ее рекомендации заняться темной магией, пробормотал: «Мудро, мудро», – и опять обратился в слух.
Наконец Олег закончил свой рассказ.
– Ну, что я могу сказать, – с явным удовольствием протянул Висс. – Вы чрезвычайный везунчик, молодой человек. Интересно, чем же вы так заинтересовали эту богиню, что она вложила в вас столько сил?
– Но Гелиона говорит, что она не богиня! – удивленно сказал Олег. – Я же рассказывал вам.
– Мало ли что она говорит. Я вот тоже могу тебе сказать, что я не магистр некромантии, померший пятьдесят лет назад, а серый кролик. Что, думаешь, у меня после этого вырастут уши и прорежется непреодолимая страсть к морковке?
– А это зависит от того, насколько хорошо к тому времени я овладею магией превращений. Может и прорезаться! – нашелся Олег.
– Фиг тебе! – с явным удовольствием откликнулся маг. – На нежить магия превращений не действует. А я сейчас именно нежить и есть. Хоть какие-то преимущества в моем положении. Можно не опасаться розыгрышей всяких там студентов. – Висс сделал уморительно серьезную физиономию.
– На вашем месте я бы слишком уж на это не надеялся. Хочу предупредить, фантазия у меня богатая…
– И нездоровая! Вижу, вижу… – некромант весело рассмеялся.
– А насчет Ясного Пламени. Она может говорить, что она не богиня. Она даже может искренне считать себя простым элементалем. Но я как маг, не понаслышке знакомый с магией сущностей, хотя и с несколько другой, темной ее стороной, хочу тебе сказать, что ни читать мысли, ни уж тем более воскрешать мертвых, одаривая их дополнительными магическими обликами, для элементалей попросту невозможно! И вообще, воскрешение погибших – это способность, которой обладают только, и исключительно, боги! И даже для них это требует очень большой траты сил. Добровольная жертва, конечно, радует любого бога, но если бы дело было только в ней, она не стала бы тебя воскрешать, а максимум – позаботилась о хорошем посмертии. Можешь мне поверить, я очень тщательно изучал этот вопрос, во время поисков возможности нашего воскрешения!
– Но я же сказал, что любой, попавший в тот мир по приглашению, сразу же наделяется новым телом! Почему бы вам не попробовать этот способ? Пусть не те же, не родные тела, но зато живые!
– Все верно. Вот только, ты сам сказал, по приглашению! А нас, в отличие от тебя, в Ирий [30] никто не приглашал. Впрочем, это действительно шанс. И я приложу все усилия, чтобы этот шанс сбылся!
Олег задумался. С одной стороны, ему не хотелось обнадеживать лича, тем более что он отнюдь не был уверен, что действительно сможет помочь, с другой – он видел, что они отчаянно нуждаются хотя бы в надежде на возможность стать живыми. Подумав еще немного, Олег решился.
30
Конечно, некромант употребил совсем другое слово, обозначающее обитель богов в религии Трирской империи. Однако синхронный переводчик, полученный Олегом вместе с демоническим обликом, провел именно такую аналогию.
– Я не хочу ничего обещать, но, возможно, я смогу немного вам помочь. Судя по некоторым оговоркам Гелионы, я приглашался в их мир отнюдь не последний раз. Если я попаду туда вновь, то я обязательно упомяну о вашей проблеме. Возможно, она и пожелает помочь.
– Вряд ли. Уже то, что она оживила тебя, – достаточно странно. А уж возрождение такой компании, как наша. Нет, вряд ли найдется какой-нибудь настолько сумасшедший бог, чтобы взялся за это дело. Но ты подсказал мне неплохую идею. Мы изо всех сил цепляемся за эти мертвые тела, пытаясь их оживить. Но иногда легче построить новое, чем восстановить старое. Нам ведь нужно всего лишь создать, или вырастить, себе новые тела, а затем перенести туда наши души! Это нам с Гораном вполне по силам! Так что, прими мою искреннюю благодарность. Пусть нескоро, но перед нами впервые появился реальный шанс на жизнь! Ждать мы привыкли. А теперь пойдем. Думаю, нас уже заждались в зале празднеств. Я посылал Ратека, он должен уже вернуться с твоим музыкальным инструментом. Мы все очень соскучились по музыке, играемой не Льером или Тоби. Да и песни интересно услышать. У Леи неплохой голос, но за пятьдесят лет появляется желание услышать и кого-нибудь еще.
Ратек, действительно, уже сбегал и сейчас стоял, держа гитару на вытянутых руках как великую драгоценность.
Олег огляделся. Так называемый зал празднеств располагался на первом этаже башни и когда-то, видимо, был обеденным залом. Здесь до сих пор располагались столы и стулья, сейчас почерневшие от времени, но, похоже, все еще достаточно прочные. Выбрав один из них, наименее запыленный на первый взгляд, он придвинул его к столу и, сев, стал настраивать гитару. Одновременно он лихорадочно размышлял, что имеет смысл исполнить такого, чтоб проняло личей, компактной группой стоящих неподалеку.
– Присаживайтесь, – кивнул он им на стоящие рядом стулья. – Чего зря стоять?
– Спасибо за заботу, – стоящий ближе всех к Олегу невысокий крепкий брюнет белозубо ухмыльнулся, – только мы лучше постоим. С некоторых пор нам как-то безразлично – стоять или сидеть. К тому же нам, в отличие от тебя, штаны не придется отстирывать. – После чего, демонстративно проведя рукой по ближайшему стулу, показал Олегу преизрядно перепачканную конечность.
Так ничего и не придумавший Олег хмуро кивнул, обозрев подставленную пятерню, и, устроившись поудобнее, тронул струны пробным перебором.
В начале концерта дело продвигалось плохо. Уставший Олег куда больше хотел спать, чем петь песни, тем более всухую – отвыкшие от нормальной жизни личи не догадались поставить на стол ни еды, ни даже выпивки! Какая уж тут игра! Да и третьего фактора, стимулирующего творческие способности, а именно, привлекательных девушек, вблизи не наблюдалось. Разумеется, Лея была вполне хороша собой (как-то раз Аталетта в разговоре упомянула, что все магички очень красивы, так как имеют возможность самостоятельно менять свой облик), однако имела один весьма серьезный недостаток, не позволяющий рассматривать ее в качестве объекта для сексуального интереса, – она была мертва! Живых же девушек, да, впрочем, и мужчин, кроме самого Олега, в наличии не имелось.
Он вяловато исполнил «Группу крови» Цоя и пару песен из репертуара «Алисы», за что получил такие же вялые аплодисменты. Однако постепенно Олег начал злиться. За последнее время он привык, что его игра вызывает всеобщее восхищение, и теперь равнодушное спокойствие, проявляемое личами, изрядно его задевало. При этом он и сам понимал, что виной всему отнюдь не отсутствие музыкального вкуса у его слушателей, а качество игры, и это злило его еще больше.
Наконец Олег не выдержал.
– Нет, так дальше продолжаться не может! Я играю преотвратно и вижу это сам! У вас выпить есть?