Путь домой

Пылаев Валерий

– Меня?

– Тебя, склонившегося над ней. Сразу перед тем, как мы с Безбородым отыскали ее у реки.

– Вот как? – усмехнулся я. – А что же видели твои глаза, конунг?

– Мокрую упрямую девку, которая все время норовит свернуть себе шею. – Рагнар нахмурился. – И траву на берегу, примятую так, будто по ней прошел целый хирд. Но если кто-то и был там – он сумел спрятаться даже от глаз Эйнара-кормщика.

– Девчонка из местных сказала, что Вигдис схватила русалка. – Я покачал головой. – Не хочешь же ты сказать, что я сам решил утопить ее?

– У Видгис острый язык. – Рагнар вдруг широко улыбнулся. –

Будь я тобой, пожалуй, мне бы хотелось выбросить ее за борт.

– Или выпороть, – кивнул я. – Но все же я рад, что она жива и невредима. Я не смог уберечь Хроки – мой долг приглядеть хотя бы за ней.

– Если защитница-Фрейя не призвала Вигдис в Фолькванг, значит, боги желают ей долгих лет, – отозвался Рагнар. – Ты можешь взять ее женой, если пожелаешь…

И ты туда же?! Ладно, что она вдова моего друга – так еще и чуть ли не в дочки мне годится! Да и время ли сейчас думать об этом всем?

– Настанет день, и я верну себе Эллиге – и ты вновь будешь называться ярлом Барекстада. И никто не посмеет оспорить права твоих сыновей, рожденных от северянки… Но не спеши с женитьбой, друг мой, – продолжил рассуждать Рагнар. – Твоя сестра говорила, что князь Мстислав может пожелать, чтобы ты женился на дочери одного из его ярлов. Хорошо, если так – это великая милость, и ты не посмеешь отказаться. Но когда мы вернемся домой, никто не запретит тебе взять Вигдис младшей женой.

Да уж… Рагнар – мой ровесник и друг, но в первую очередь – он конунг. Потерявший все, кроме собственного корабля и крохотного хирда – но все же законный наследник Серого Медведя. И что вернуть себе Эллиге, он наверняка без лишних раздумий переженит на местных красотках всех своих людей, включая Йорда. И ведь особо не поспоришь…

– Едва ли Вигдис потерпит в Длинном доме старшую жену, – поморщился я. – Да еще и родом из склафов.

– Как пожелаешь. Не мне решать, кто и когда подарит тебе наследников, друг мой. – Рагнар рассмеялся. – Если все девушки из местных хоть вполовину так же хороши, как твоя сестра, ты без труда найдешь себе невесту.

Рагнар буквально излучал веселье и то и дело поглядывал назад – на корму. Злата о чем-то увлеченно рассказывала Эйнару Безбородому – а тот слушал, буквально пожирая сестренку глазами и бессовестно бросив рулевое весло на попечение Ошкуя. Уши бы оборвать за такие дела… но потом.

Благостное настроение Рагнара передалось и мне. И пусть в реале мы с Катей влипли по полной, здесь дела как будто шли неплохо. Владения самозваного каменецкого князя Саурона мы проскочили еще затемно, и сейчас река несла нас прямиком к Вышеграду. После очередной излучины Вишинева замедлила ход – зато вширь раздалась чуть ли не втрое и теперь величаво и неторопливо катила искрящиеся в лучах восхода волны сквозь зелень полей.

– Славная земля, – произнес Рагнар, вглядываясь в бескрайнюю даль. – Мы будто бы приплыли в Ванахейм, родину самого Фрейра. Я почти готов поверить, что ты смог бы отыскать здесь корни Иггдрасиля…

– Не отставай, конунг!

Кричал Вермунд с «Жемчужины», которая как раз проплывала мимо. Не то, чтобы проносилась – и все же двигалась куда быстрее нас. И это без весел! «Лебедь» тоже изо всех сил раздувал огромный прямоугольный парус – но все-таки понемногу отставал. И не только от моего корабля, но и от второго, купеческого. Обгоняя нас,

Третьяк удивленно таращился, словно никак не мог понять, почему идущая по ветру боевая ладья не могла угнаться за ним. Но «Лебедь» все замедлял ход, будто Вишинева вдруг потекла вспять и потянула его обратно… но не остальные корабли.

– Йотуновы кости… – выругался Рагнар. – Эйнар! Что с моим кораблем?

– Хотел бы я знать. – Безбородый уже успел оттереть от руля Ошкуя, но «Лебедь» ничуть не ускорился – напротив, как будто пошел еще медленнее. – Ветер хороший… но нас будто что-то держит.

– Трава? – проворчал Рагнар. – Я сам осматривал дно после волока…

– Мы на середине реки, конунг. – Безбородый хлопнул ладонью по рулевому веслу. – А трава растет только у берегов.

– Жива-матушка, помоги, – запричитала Злата, выглядывая за борт. – Говаривал старый Молчан про такое: ежели кто Водяного Деда прогневит – лучше тому к речке и вовсе не подходить. Схватит и под воду утянет – не выплывешь. А коли на ладье в путь отправишься – и тут пакостить будет. Если ладья твоя по ветру не идет, княже, – Злата повернулась к Рагнару, – значит, то Дед Водяной ее за днище держит, да плыть не дает.

Да уж… Вот тебе и «Проклятье водяного». Я на всякий случай посмотрел «Истинным зрением» прямо себе под ноги – но никакого зловредного Деда, вцепившегося в киль «Лебедя», закономерно не обнаружил. Похоже, он умел воздействовать на течение реки, даже не появляясь лично.

– Сказки, – фыркнул Эйнар. – Всем известно, что воды подвластны лишь вана-Ньерду и великану Эгиру. Но они сильны в море, а здесь…

– Попридержи язык, Безбородый. Эгир далеко отсюда – и не стоит гневить здешних духов неосторожными словами… Скажи, – Рагнар шагнул к Злате, – тебе известно, как задобрить Водяного Деда?

– Ох, княже, непростое то дело. Незлобив старый, да упрям. Ежели кого невзлюбил – пока тот не утопнет, никак не уймется. Разве отыскать, на кого Водяной осерчал, да с ладьи на берег согнать – тогда отстанет… Молчан, может, с Водяным и сладил бы, а у меня силы той нету. – Злата виновато опустила голову. – Отвадить смогу, да снова вернется и пакостить будет.

– Нам бы до Вышеграда только добраться. – Рагнар склонился над Златой. – Как прогнать водяного духа?

– Вестимо, как, княже. – Сестренка улыбнулась. – Водяной – он, как и вся нечисть, пуще всего железа сырого боится. Да только слово особое нужно…

– Есть у меня железо. – Ошкуй подскочил к Злате, на ходу засовывая руку за пазуху. – Гляди, дочка – подойдет?

На широкой ладони скальда лежали несколько треугольничков из потемневшего металла. Наконечники стрел? Выглядели они не слишком-то презентабельно – но для незамысловатого ритуала, похоже, годились. Злата без лишних слов сгребла наконечники в горсть, что-то пошептала на них и выбросила в воду – по штуке с каждого борта. Никакими спецэффектами волшебство сестренки не сопровождалась – да и работать, похоже, не торопилось. Она дважды подносила ладони к губам, словно упрашивая упрямое железо послушаться, и потом снова бросала кусочки железа за борт. И я уже не ждал, что у нее получится, но «Лебедь» вдруг дернулся, будто получив пинка прямо под корму, и помчался вперед. Заговоренные наконечники прогнали Водяного Деда, и драккар вновь набирал ход, догоняя «Жемчужину» и Третьяка.